Лесса Каури - Принцесса из одного места

– Как вы это сделали? – изумился Ананакс, но сообразил и всплеснул руками. – Так это магия?

– Она, она, – кивнул пожилой волшебник. – Это заклинание очень просто. Раз – и готов!

На несколько минут оба замолчали, любуясь пейзажем и наслаждаясь запахами. А затем герцог с надеждой спросил:

– А вы не могли бы, уважаемый волшебник, применить магию для поиска Их Высочеств? Я, конечно, ничего не понимаю в магии, но вдруг это тоже очень простое заклинание? Нам бы всем оно сейчас очень пригодилось!

– О! – изумился маг. – А если Их Осочества не желать найтись, как же их найтить?

– Ну-у-у, я не знаю, – как мальчишка смутился Ананакс. – Какое-нибудь колдовство вроде третьего глаза или взгляда из-за угла… Понятия не имею, как они могут называться!

– Плюй-в-ухо!.. – неожиданно развеселился маг.

– Странное название для заклинания… – еще больше смутился герцог. – Боюсь даже подумать, для чего оно используется.

– Для всякого, для разного, – непонятно ответил невериец. – Как пойдет!

– Как пойдет… – грустно кивнул Его Светлость и пошел прочь с галереи – к своим каждодневным делам и надеждам.

После печального открытия я долго не могла уснуть, а когда уснула, проспала почти до полудня. Мне снились опустевшие драконарии, из которых призрачные души драконов рвались в небо, но не могли улететь. Кажется, я плакала во сне, а открыв глаза, поняла, что знаю причину падения Норрофинда. Драконов не косила неведомая болезнь. Они умирали от тоски по свободе! Норры не смогли понять этого вовремя и изменить отношение к тем, кому были обязаны многим. А, в результате, потеряли все.

– Альви, ты не заболела? – с волнением спросил Стич, когда я почти ничего не съела за завтраком.

– Со мной все в порядке, – отмахнулась я. – Просто надоело сидеть взаперти.

– У вас есть ваша гимнастика, – ехидно сообщил Лондо из-за угла. – Займитесь ею. Движение – жизнь!

Впервые я промолчала и послушалась, а именно, отошла к дальней стене камеры и принялась приседать и подпрыгивать.

Кажется, я, как и драконы, не переносила отсутствия свободы. Это следует исправить до того, как я начну чахнуть от тоски, а значит, побег состоится сегодня! Нужно все подготовить.

Повернувшись к Его Высочеству боком, я при очередном наклоне незаметно достала из сапога «Поцелуй правды» и переложила в карман охотничьей куртки. После чего набрала в пригоршню пыль из угла.

Когда зарядка была закончена, я прошла к окну мимо принца. Незаметное движение руки, и его плечи обсыпаны пылью, а я стою вся такая разгоряченная после гимнастики, подставляя лицо солнечному лучу и мысленно удаляясь в сторону Неверии.

– Я тут подумал насчет необходимости драконов при восстановлении Норрофинда, – сказал Стич. – Собственно, драконы нам не нужны. Они и норрам не понадобились бы, если бы… – Он замолчал, а потом пробормотал с досадой в голосе: – Да нет, это бред какой-то!..

– Что? – обернувшись, с интересом взглянула на неверийца. Слово «бред» всегда казалось мне ужасно привлекательным. – Что за бред? Говори!

– Понимаешь, – начал принц, – такая интересная штука выходит. Для перевозки грузов люди сначала использовали лошадей. Потом придумали повозки. Повозка ведь не лошадь? Но она едет? Едет! Груз везет? Везет. Вот бы нам такую повозку, которая могла бы везти груз по воздуху!

– Летучий корабль? – восхитилась я. – Было бы здорово! А кто его будет тащить? Драконов больше нет.

– А в этом и хитрость. Нужно, чтобы он сам себя тащил! – торжествующе воскликнул Стич и тут же поник: – Только я пока не придумал, как.

Я намеренно бросила взгляд на его плечо и запричитала:

– Ой-ой, Ваше Высочество, где же это вы так усвинячились?

– Кто? Я? – возмутился Стич, пытаясь оглядеть себя.

– Снимай камзол, – тоном, не терпящим возражений, приказала я.

Он послушно отдал камзол. Отойдя к окну и отвернувшись, я принялась старательно выбивать из него пыль, а заодно подбросила в карман артефакт. В рассеянности Его Высочества я уже не раз убеждалась. Авось и теперь не заметит, что карман потяжелел.

Стич улыбнулся мне с благодарностью и посмотрел в окно.

– Ты только представь, – тихо сказал он, – как они полетят по небу когда-нибудь… Эти корабли!

Подойдя, я погладила его по плечу и положила рядом камзол.

– Ты все придумаешь, дай срок. А теперь не мешало бы и поесть.

– Ты же не хотела за завтраком? – удивился он.

– Поэтому хочу за обедом! – отрезала я и, подойдя к дверной решетке, принялась стучать по ней каблуком, вопя во все горло: – Эй, я хочу есть! Хочу есть! Немедленно!

Из-за стены выглянул Лондо с кислым выражением лица. Кажется, от моих воплей у него разболелись уши.

– Незачем так орать, Ваше Высочество! – рявкнул он. – Сейчас Гари вернется и будем обедать.

– Где он шляется, когда я хочу есть? – резонно спросила я. – Как он мог? Что он о себе думает?

Лондо заскрежетал зубами и скрылся за углом.

Впрочем, ему это не помогло, потому что я продолжала бузить до тех пор, пока не появился Гари, который, оказывается, ловил рыбу на мелководье. И поймал!

– Вам придется потерпеть, Ваше Высочество, – сказал он, остановившись у решетки. – Рыбу надо почистить, помыть и сварить. Заправлю суп пшеном, и у нас получится отличная уха!

– Когда? – заинтересовалась я. – Когда она получится? К вечеру?

– Часа через два, – прикинул Гари.

– Что вы себе позволяете? – возмутилась я. – Я умру с голода! Я отощаю, и золота вам достанется меньше, чем вы ожидаете!

– Ну хорошо, – сдался разбойник, – вы сейчас получите лепешку и вяленое мясо, а через два часа будет обед.

– Если я прожую это мясо, я согласна, – пробурчала я.

От предложенного мной куска лепешки Стич отказался, напомнив, что он, в отличие от меня, завтракал. Мне это было только на руку – я рассовала хлеб по карманам куртки. Пригодится, пока я буду прятаться. Голод не пугал. Меня вообще ничего не пугало, кроме необходимости выходить замуж против собственной воли и делать то, чего я не желаю.

Через обещанные два часа Гари торжественно внес две миски, от которых исходил пар и веяло ароматом вкуснющей ухи. Я подавила вздох сожаления: с удовольствием съела бы и свою порцию, и порцию Его Высочества, и, если бы влезли, порции обоих висельников, но для этой похлебки у меня другие планы.

Когда Стич увлеченно принялся есть, а надо сказать, аппетит у неверийского принца оставался прекрасным несмотря ни на что, я незаметно влила в свою порцию остатки слабительного средства из флакона. А затем, поднеся ложку ко рту, завопила и принялась плеваться во все стороны.

– Что случилось? – закричали прибежавшие на эти звуки разбойники.

– Ваш суп противный я есть не буду! – заявила я, стараясь не смотреть с тоской на прозрачный бульон, в котором плавали кусочки рыбки, пшено и какая-то зелень. – Им же отравиться можно! Отвратительная еда! Забирайте сейчас же!