Альма Либрем - Невеста по собственному желанию [СИ]

— Я больше не буду иметь никакого отношения к Академии, — пожала плечами она, — а значит, ты можешь забыть о кодексе, о дурацких ограничениях и всём том, о чём Дрогар и без условностей даже не задумывался.

— Это ведь была твоя мечта, — Тар осторожно коснулся её щеки, словно вытирал иллюзорные слёзы, затерявшиеся между капель воды. — Стать профессионалом и ни от кого не зависеть.

— Так ведь есть и другие отрасли, в которых можно быть успешной, — возразила Бри. — Для меня это не магия. Я не сдаюсь, хочу уметь пользоваться хотя бы в бытовых целях… Но не заниматься этим всю жизнь. И уж точно между нашими отношениями и учёбой в Академии я выбираю первое.

Она ступила ещё ближе к Тарлайну, запрокинула голову назад, подставляя лицо тёплым струям воды, всё ещё лившейся на них. Холод, сковывавший прежде всё тело, теперь куда-то подевался. Вместе с ним Бри попрощалась и со своим желанием быть магом, и с глупыми сомнениями, всю жизнь одолевавшими её, и с мечтой быть одинокой, лишь бы не так, как мама — не за орком или мужчиной, которого ей выберут родные.

Тар потянулся к девушке, но в самый последний момент выпрямился и завёл руки за спину, причём явно не для того, чтобы придержать полотенце.

— Нет, — твёрдо отрезал он. — Тебе, наверное, лучше переночевать у себя. У тебя вся одежда мокрая… — мужчина смерил Бриану взглядом и сглотнул. — Я использую заклинание, если ты не против.

Он попытался нащупать кран, чтобы выключить воду, но почему-то совсем растерялся, а отвести взгляд от Бри никак не мог.

— Я против, — покачала головой девушка, уверенно прерывая его. — Я никуда не пойду.

— Бри, я и так плохо себя контролирую.

— Да? — издевательски изогнула бровь она, подступая к Тарлайну ещё ближе. Тот хотел попятиться, но, вероятно, не смог заставить себя это сделать. — И что ж ты со мной сделаешь? Раздерёшь на мелкие кусочки?

— Тебя — нет, эту форму — да.

— Так она и так испорченная.

Вообще-то, Бри следовало покраснеть. Она стояла в одной ванной с мужчиной, у которого из одежды — полотенце, которым он перемотал бёдра, — и отказывалась уходить в ответ на прямые намёки на его влечение. И не то чтобы Бриана так спешила закрепить их отношения… Но если Тар вновь превратится в кота, в хомяка, да хоть в собаку, какая разница, в кого — она себе этого не простит.

— Я не хочу, — твёрдо произнесла Бри, — чтобы ты вновь стал каким-нибудь зверем. Это проклятие уже показало, каким опасным оно может быть. Это ты сейчас думаешь, что контролируешь его. А потом я выйду из комнаты, ты превратишься в мышь и на всю жизнь останешься ею. Я ж себе этого не прощу! Ведь мы всё решили?

— Мы решили, — устало вздохнул Тар, — что ты согласна выйти за меня замуж.

— Я и согласна.

— И только потом…

— Тарлайн! — воскликнула Бри. — Я согласна выйти замуж за человека, а не за хомяка. Но ты уверен в том, что сможешь им остаться, скажем, до завтрашнего утра?

Он молчал. Зато наконец-то нащупал кран, и вода наконец-то перестала течь им на голову. Бри вздрогнула от неожиданности; без её тепла вновь возвращались прежние ощущения.

Наконец-то Тар отрицательно покачал головой, а потом осторожно, словно проверяя себя или даже Бри, потянулся к ней и обнял за талию, притянул девушку к себе, тоже бережно, в каждом движении задаваясь вопросом, стоит ли ему прикасаться к ней. Бриана сделала последний шаг ему навстречу, прижавшись к широкой мужской груди, опустила ладони ему на плечи, смахивая остывающие капельки воды.

— Я люблю тебя, — выдохнул Тарлайн ей в губы. — Ты — самая удивительная девушка из всех, кого я встречал в своей жизни. Самая умная, самая добрая…

— И самая ответственная, — закончила за него Бри. — Это взаимно. И я тоже тебя люблю.

— И ты выйдешь за меня замуж? Как можно скорее. Лучше завтра.

— И я выйду за тебя замуж, — с трудом сдержала улыбку Бриана. — Как можно скорее. Пусть даже завтра.

Определить, кто из них первым рванулся навстречу другому, наверное, не смог бы определить никто. Бри только почувствовала, как губы Тарлайна накрыли её, и ответила — или, может быть, стала инициатором этого поцелуя, не единственного, но первого такого страстного, не сдерживаемого ни присутствием кого-нибудь постороннего, ни проклятием, ни даже их собственными предрассудками.

…А с формой удалось управиться и без когтей манула.

Хоть на улице и была глубокая осень, комната Тарлайна всё равно каждое утро наполнялась солнечными лучами, только вот утро это наступало чуточку позже. Всю ночь за окном выл ветер, разгоняя сгрудившиеся над Змеиным Замком тучи, и сегодня небесное светило вернуло в академию маленький кусочек лета.

Бри зажмурилась, прикрывая ладонью глаза, чтобы защитить их от слишком назойливого солнца. В их с Нериссой и Эльей комнате никогда такого не было, и на долю секунды Бриана даже растерялась, не понимая, где она и почему тут так светло.

Но стоило только отогнать в сторону утреннюю дрёму, как всё встало на свои места. В конце концов, для её обычного времяпровождения непривычным был не только резавший глаза свет, а и чужая постель и совсем не чужой мужчина.

Она приподнялась на локте и закрутила головой в поисках часов. Те оказались и здесь; висели на стене и положением стрелок нагло намекали на то, что пора б уже было и вставать. Завтрак они уже проспали, да и солнце вот-вот должно было выбраться из комнаты, а лучи свои направить на другую половину Змеиного Замка.

— Доброе утро, — сквозь сон пробормотал Тарлайн, притягивая её к себе.

— Врёшь.

— Не доброе? — несколько расстроенно уточнил он, наконец-то открывая глаза.

— Нет, — хихикнула Бри. — Не утро.

Тар тоже приподнялся, взглянул на часы, вздохнул и откинулся обратно на подушки.

— Ничего страшного. Один раз можно проваляться в кровати и до обеда. Тем более, — он улыбнулся, как тот довольный, объевшийся мяса кот или манул, например, и потянулся к Бриане. — Ты в порядке?

Девушка перевернулась на спину и, отмахиваясь от мягких поцелуев, кивнула. Потом застыла на секунду, прислушиваясь к ощущениям, и кивнула ещё раз. В порядке ли она? Бри не знала. Она вообще понятия не имела, что должна ему ответить.

Насколько Бриана вообще что-то понимала, Тар был осторожен. Понимала она мало; мама, конечно, иногда делилась своими мыслями относительно отличий между орками и человеческими мужчинами, их, как она выражалась, темпераментом, но случалось это крайне редко, да и Леона старалась избегать подробностей. В высшем свете, в котором Бри прожила всё детство, о таком вообще никто не говорил, орки были куда более откровенны, но там уже она сама старалась ничего не слушать и вздрагивала от отвращения. Здесь же её подругой была Нерисса, всегда смеявшаяся, что опыта у неё никакого нет. Элья вот могла просветить, но с нею даже разговаривать сейчас — противно.