Вера Чиркова - Сирота [СИ litres]

Гости сделали вид, будто ничего не заметили, и поторопились воспользоваться приглашением. Почти полчаса за столом раздавался только звон ножей и вилок да короткие просьбы передать соль или перец. Но постепенно вилки двигались все медленнее, бокалы все реже наполнялись различными соками, компотами и взваром, а гости все чаще останавливали задумчивые взоры на мрачноватом лице хозяина.

– Простите… – наконец не выдержал старейшина, – там, у выхода из лабиринта мы поняли, что перед нами фантом, и не представились. Я Санвель, это мои помощники Алмель и Итель. А это магистр Дейнрад Лебруз и его невеста Эмиэль.

– Меня зовут Виррей, или просто Вирр. – кивнул в ответ дракон, окинул их пристальным взглядом и добавил, – и я главный страж долины.

– Страж? – осторожно переспросил Лебруз, – простите еще раз, Вирр, но я изучил вашу иерархию. В ней нет главных стражей.

– Раньше не было, – хмуро фыркнул дракон, – а теперь есть. Появился двадцать лет назад. Когда мои сородичи покинули эту долину.

– Как… покинули? – роняя кусочек десерта потрясенно ахнула Эми и в ее голосе прозвучало откровенное горе, – а почему никто не знает?

– Мы считали, что это известно всем… – Вирр резко встал, уронив стул и ушел в дальний угол веранды.

Ему требовалось хотя бы несколько минут… осознать и пережить всю глубину чудовищной ошибки… вернее, чьей-то подлой и наглой интриги, заставившей страдать его народ. Дракон до сих пор помнил печальные лица друзей и родичей, собирающихся в дальний путь, и заплаканных малышей, обнимавших своих собак и кошек. Взять всех их с собой на остров не было никакой возможности. Там намного меньше плодородных полянок, чем здесь, и климат значительно суровее. И выживать там тоже труднее, не зря же они не одну тысячу лет оттачивали мастерство установки защитных куполов и полета. Если уж живешь на спящем вулкане, то позаботься о своих детях и женщинах и приготовь заранее несколько способов сбежать в любой момент.

И как можно остаться спокойным, когда вдруг оказывается, что у твоего многострадального народа не было никакой необходимости покидать обжитое, удобное место. Наоборот, их помнили и уважали, им верили и шли к ним за помощью… такие вот хрупкие девочки, как эта кудрявая оборотница. И гибли на тропах… как там сказал старший эльф, лучшие?

Так где же тогда худшие, те кто так ловко и подло обманули его мудрых, но слишком доверчивых правителей? Ведь честные люди всех остальных считают такими же… а хитры и недоверчивы обычно прожжённые плуты.

– Вирр… – человеческий маг встал рядом, глядя на протянувшуюся вдаль долину, – мы почувствовали, что тут никого нет… и не могли понять, куда все делись. Но я тебе клянусь, в совете ковена об этом никто не знает. Тем более король… да он даже заподозрить подобное не может. Но раз ты тут главный, я вручаю тебе доверенные мне письма…

Дейн достал уже знакомый дракону пенал и вручил ему с учтивым поклоном.

– И мы будем очень благодарны… если ты нам объяснишь… хоть коротко, намеками, что тут у вас произошло.

Виррей согласно кивнул, мимолетно отметив, что от волнения маг забыл о ненужных расшаркиваниях и перешел на «ты», но замечаний делать не стал. У драконов давно не в обычаях обращаться между собой чопорно и придумывать различные ужимки, но другим они никогда своих привычек не навязывали.

Магистр давно вернулся к столу, а дракон все стоял, не решаясь открыть послание. Истинное, в этом он убедился первым делом, тщательно проверив печати и охранные заклинания. И хотя загодя догадывался, что так и будет, душу обожгло новой болью.

А потом вдруг пришло ясное, как день понимание, как нужно поступить. И главное, больше не мешкать, он и так потерял несколько драгоценных часов… а в нынешней ситуации это почти равноценно преступлению.

Конечно… никто и никогда его не обвинит, и даже мыслей не допустит… но для дракона высшая мера наказания – это суд его собственной совести.

Зов ушел в сторону скал мгновенно, а в следующую секунду, резко развернувшись, дракон уверенно и торопливо шагал к столу. Сел на свое место, положил перед собой пенал и прямо глянул в лицо старшего эльфа.

– Я принял решение. Немедленно отправляю это послание на остров Бурь. Если вы желаете, ваши грамоты уйдут вместе с ним и моим сообщением.

– Благодарю, – отвесив короткий учтивый и гордый поклон, эльф вырастил из столешницы широкий матовый лист кувшинки, подержал в ладони, превращая в шелковую бумагу и достал стило. – Разумеется я воспользуюсь вашим предложением.

Дракон едва заметно усмехнулся, вынул прямо из воздуха розоватую раковину, подул в нее, мысленно припоминая все, что видел и слышал с того момента, как получил сигнал о появлении нежданных гостей.

Конечно… правители услышат и отзвук его сомнений, недоверий и колебаний… это неизбежно, когда отправляешь воспоминания. Зато поймут, почему он все-таки поверил этой отчаянной команде, собранной из разных рас. И почему так спешит. В последние месяцы недра вулкана неспокойны, и драконы уже переправили детей и женщин на один из дальних холодных островов. Пусть он бесплоден и продуваем всеми ветрами, зато не дрожит под ногами.

Разумеется, их семьи там ни в чем не нуждаются. Не жалея ни сил, ни магии мужчины возвели для них надежные, теплые дома, настоящие дворцы. Обставили удобной мебелью, расписали самыми светлыми красками, развесили хрустальные светильники и расставили бочки с прекрасными цветами, всей душой стараясь сделать все, чтоб дети чувствовали себя счастливыми. Но те тосковали… и пытались скрыть это от отцов. Только малыши иногда робко просили рассказать про сказочную долину, где на деревьях растут плоды, а по травке гуляют разные животные.

И ведь этих самых плодов им приносили вдоволь… но легенда о том, как под их тяжестью склоняются ветви огромных деревьев все равно будоражила детское воображение.

– Вот, – старейшина протянул дракону несвернутое письмо, – прочтите.

Виррей колебался всего пару секунд, затем забрал лист и углубился в чтение. Чтобы уже через пару строк признать: писать грамоты эльф умел. И излагать свои мысли четко и доходчиво – тоже. Здесь было все, и признание заслуг старшей расы, и непонимание причин их внезапного отчуждения, и тревога за тех, кто нуждался в драконьей помощи и скорбь по так и не добравшимся до долины.

У главного стража перехватило горло, когда он дочитал это полное боли и надежды послание. Полуотвернувшись, дракон долгую минуту смотрел на сад, не видя ни деревьев, ни вконец обнаглевших кур.

А над верандой вдруг свистнули широкие серебристые крылья, смутно похожие на нетопыриные, и на крыльцо ловко спрыгнул один из стражей, Рард.