Китра-Л - Избранная 147/2

Я не успела продолжить аналитику из серии «красное — это кровь или варенье, запрещенный сигнал светофора или цвет». Стекло пошло жилистой рябью солнечных бликов: незнакомец заговорил.

— Избранная сто сорок семь дробь два. Значит, ты мне не померещилась.

Чудненько, я не одна здесь с заскоками.

— Кто ты такой?

Глаза мужчины сощурились, и я поймала себя на том, что не могу определить цвет радужки глаз. Оттенки сменяли друг друга в мельтешении света, и падающей тени надвинутого капюшона.

— Всего лишь странник, леди.

— Все странники ходят в униформе?

Он не показал, что удивился моей догадке, за что получил дополнительный плюсик к пункту: «потенциально подозрительный тип».

— Все странники Его Величества, — ни на секунду не замешкавшись, произнес он. — Вопрос на вопрос, милая леди. С каких пор Избранные стали дробиться?

Щебетание птиц смолкло.

— Прежде чем я отвечу: откуда мне знать, что ты не Враг?

— Кто? — искренне удивился он, наклонив голову вперед. Кожаный капюшон сполз назад, позволяя разглядеть копну густых черных волос.

Ветер притих.

— Враг, — повторила я, чувствуя неловкость.

Помимо тройки учителей (еще месяц, и по-серьезке начну строить глазки Атросу) это единственный мужчина, которого я видела за последние три недели. И даже местные боги не знают, когда смогу встретиться с тем, кто предназначен судьбой.

Последнее, что я собиралась делать — это заводить отношения на расстоянии. Тем более, где-то там, есть мой единственный и неповторимый. И все же, спинка-то выпрямилась. Фартучек поправлен. А профессиональный взгляд свободной самодостаточной женщины, выловил отсутствие кольца на безымянном пальце. Перчатки перчатками, а глаз-то наметан.

— Не знай я, из какого мира Избранная леди, счел бы вопрос за оскорбление. Не существует таких обстоятельств, в которых я мог бы посчитать своим врагом леди или стать для нее таковым.

Красиво загнул. Но я, в свое время, с парнями через интернет знакомилась. Те непризнанные философы такие поэмы вещали, что на второй час общения я верила, что мужская моногамия — губительна для здоровья обоих партнеров, а брак выдумка правительства, масонов, нефтяных корпораций и макаронного монстра.

Знаю я вас, мужчин, что говорят много, обтекаемо и непривычными словами.

— Кто ты такой, странник и почему преследуешь Избранных в зеркалах зараженных миров?

Есть Враг. Есть Избранные. Есть миры, нуждающиеся в спасении. Их судьба зависит от того, кто доберется первый. Мы или он. Мы — мир живет дальше. Магия пробуждается, наследники на престол появляются, расы трубят перемирие, эпидемии остановлены, люди празднуют победу. Враг — магия сходит на нет, люди погибают, в династии раскол, братоубийство, царевны в башнях с драконами, принцев нет, древнее зло тянет ручки к простым смертным и нет того, кто его остановит. Мир охвачен огнем, болезнями и стремится к саморазрушению.

Если мир заражен, у Избранных нет шанса. Если Избранная прибыла раньше Врага, шанса нет у него. Загадка в том, что ни мы, ни он не знаем, кто за кем пришел.

— Я занимаюсь исследованиями, леди, — склонил он голову. Металлические блестяшки на плаще звякнули. По зеркалу прошла очередная рябь.

Мужчина не мужчина, красивый или нет, а от него мороз по коже. Не из-за внешности или одежды, а из-за чуждости. Чего-то далекого, недосягаемого и непознанного. Как у Атроса. Вроде говорит на нашем языке, но стылый воздух нечеловеческого сознания, порой да пробежится по коже.

— Разве странники не занимаются странствиями?

— В том числе, леди.

— И что же ты исследуешь?

Картинка окончательно застыла. За спиной незнакомца не шелохнулось ни одно деревце.

— Феномен ста сорока семи, — неприятно улыбнулся он. — И, видимо, одной дроби, леди.

Я покосилась на шнурок от шторок.

— Ты изучаешь нас?

— Феномен вашего существования, леди. От того, как ты выразилась, преследую «избранное» сестричество в разных мирах.

— Зачем?

— Пообщаться с Избранной в живую — редкое везение для представителей моего мира, леди.

Я сощурилась.

Пообщаться, значит, хочет. Нашел дурочку. Как пить дать — Враг! Или один из его прислужников. Или кто там составляет вражеский тыл?

— Я не леди.

Он качнул головой.

— Вопрос восприятия и необходимой краткости.

— Не поняла.

— Разумней сделать несколько допущений к статусу и остановиться на «леди», чем мучиться каждый раз, выговаривая «Избранная сто сорок семь дробь два».

Святые единороги! Зачем же так изъясняться. Ведь на «ты» общаемся.

— Ладно-ладно, — вскинула я руки в защитном жесте. — Просто, чтобы прояснить ситуацию. Ты шатаешься по мирам и преследуешь молодых невинных девушек в кофейных фартучках?

Мужчина нахмурился. Обернулся, словно кто-то окликнул его за пределами видимости зеркала, и недовольно повел плечом, смахивая невидимую руку.

— Фактически — да, — с легкой досадой подтвердил он. Сравнение его работы с повадками маньяка, не очень пришлось страннику по вкусу. Он надвинул спавший капюшон поглубже на голову. — Но ради благих целей. Не надо меня бояться, леди. Я из высокоразвитого и высокоцивилизованного мира. Мы научились проходить через границы, установленные могущественными и высокомерными существами. Мы ищем новое и неизведанное. Мы ратуем за сосуществование всевозможных рас, культур и традиций.

— И чего надо от нас? — ни на грамм не подобрела я. Каждое слово странника только сильнее подкармливало подозрительность. Такой уж менталитет. Скажите мне, что все хорошо — пойду запасаться спичками и солью. Скажите, что все плохо, отвечу — прорвемся.

— Всего — ничего, — пожал он плечами. — Сотрудничество. Мы могли бы помочь друг другу.

— Мы и так неплохо справляемся.

Чем дальше я уходила в оборону, тем сильнее он напирал. Не привык к отказам или неопытен?

Мужчина одернул форму, путаясь в металлических бляшках и завязочках плаща. Вздернул подбородок, выискивая точку между нашими мирами. Зацепившись взглядом за что-то невидимое, он бросил несколько слов на незнакомом наречии. Между пальцев, облаченных в черную кожу перчаток, возник фиолетовый дымок. Он продержался ровно секунду, которой мне хватило, чтобы разглядеть в клубке тумана золотистое перышко.

— Событие «Дубль» ничему не научило ваших богов? — как ни в чем не бывало, продолжил, странник.

— Что за событие?

— Спроси у забытых божеств, — он отодвинулся от зеркала, ступая на дорожку разноцветной мостовой. Вновь появись звуки. Парковая аллея забурила привычной жизнью. — Кажется, я вызываю меньше доверия, чем существа, похитившие тебя из отчего дома. Узнай про «Дубль», леди, и если чаша весов сдвинется в мою пользу — возвращайся. Я найду тебя.