Надежда Волгина - Заказано влюбиться

Ну вот как можно не выказать разочарования, когда ожидаешь увидеть улыбающегося красавца в костюме и галстуке, а на пороге стоит злой как черт Глеб, и пахнет от него почему-то машинным маслом. Да и выглядит он довольно неряшливо, вон даже дырка на куртке зияет, и брюки в пятнах неизвестного происхождения, предположительно тоже масляных.

— Простите, что я к вам в таком виде, — вместо приветствия проговорил Глеб. — День не задался с утра. У приятеля по дороге машина сломалась, пришлось по-быстрому ее ремонтировать. А моя и вовсе с утра не завелась. Вот… Можно? — кивнул он куда-то за спину Зои и только тут она отмерла и, конечно же, покраснела.

— Конечно! — резвее, чем следовало, отскочила она в сторону, впуская Глеба в квартиру и досадуя на себя.

Ну без торта он пришел, да, и не в костюме. Так сама виновата — размечталась сверх всякой меры! Он пациент, а ты, Зоя Павловна, медсестра. Твое дело малое — вколоть укол и отпустить его с богом. И все же, от осадка на душе избавиться совсем не получилось, как и от разочарования. Наверное, потому Зоя и сказала резче, чем планировала:

— Проходите в комнату.

Когда Глеб снимал куртку и вешал ее на крючок, запах масла или еще чего стал ощутимее, и Зоя невольно поморщилась.

— Бензин, — правильно понял ее реакцию Глеб. — У нас еще и бензобак опустел. Пришлось доливать из канистры… Простите, — вновь развел он руками.

Зое даже стало его жалко, таким несчастным он сейчас выглядел. И она тоже хороша — корчит из себя не пойми кого, будто бензин никогда не нюхала. Хотя, наверное, не нюхала все же.

— Не страшно, проходите, — выдавила она из себя улыбку, чувствуя все большую неловкость в его присутствии в своем доме. Только сейчас она осознала, что находится с ним наедине, и даже в таком виде выглядит Глеб чертовски привлекательно.

К инъекции у нее уже было все готово, ну а кушетку Глебу должен был заменить диван. И когда он на него улегся с обнаженными ягодицами, Зое в очередной раз стало дурно от интимности ситуации. Конечно, она такой не являлась, но Зоя-то представляла себе именно так. Вот он, ее долгожданный гость, лежит с голой задницей на ее диване и… А никаких «и»! Просто нужно сделать свое дело и отпустить его с богом.

— Что-то на этот раз опять было больно, — простонал Глеб, держась за место укола и вставая с дивана.

Зоя отвернулась, чтоб не видеть, как он одевается. К тому моменту свои романтические фантазии ей удалось прогнать окончательно, и, как следствие, настроение покатилось под горку.

— Сколько я вам должен? — поинтересовался Глеб, направляясь в коридор и доставая из кармана куртки бумажник.

— Ничего не должны, — растерялась Зоя.

— Нет, так не пойдет. Я приперся к вам домой, в выходной, отвлекаю вас, возможно, от каких-то дел… В общем, вот, — положил он на тумбочку тысячную купюру.

— Это много… — попыталась было возразить Зоя. Да за эти деньги она может пять уколов сделать.

— В самый раз! — улыбнулся Глеб и распахнул дверь. — Я же еще и завтра приеду. Кстати, можно? — спохватился он, уже выйдя за дверь.

Зое ничего не оставалось, как кивнуть.

— Тогда так же, в одиннадцать?

И на это она молча кивнула. Ну вот, теперь он подумает, что она еще и туповата. Хотя, вряд ли он вообще станет о ней думать.

Закрыв за гостем, который вовсе таким не был, дверь, Зоя поняла, что чувствует себя настолько паршиво, что срочно нужен глюкозный допинг. Говорят, что шоколад повышает в крови гормон счастья. Вот именно он ей сейчас и был необходим.

Достав из буфета коробку и поставив на плиту чайник, она какое-то время рассматривала название.

— Дурацкое какое-то! — пробормотала Зоя. — Как можно влюбиться по заказу? Конфеты вкусные, а название дурацкое, — решила она и все же немного развеселилась, когда открыла коробку и зависла над конфетами, задумавшись, какую бы выбрать.

Почему-то ее прямо манила в красном фанте. На какую бы другую конфетку Зоя не смотрела, так или иначе возвращалась к красной. Да и чего их мариновать-то! Ждать, когда затвердеют?.. Ну уж нет! Именно красненькую она и съест с кофе, который только сейчас приготовит.

Вот уж чего точно не ожидала Зоя, так это того, что с обратной стороны фанта найдет надпись: «Боль — лишь первый шаг на пути к счастью». Ах, как же это отражало ее настроение! Она даже прочитала надпись вслух и очень вдумчиво. И странное дело — ее боль испарилась, как по волшебству. А стоило надкусить конфетку и почувствовать, как в рот полился немного горьковатый, но до ужаса вкусный ликер, как стало даже не хорошо, а замечательно. Наверное, эти конфеты в фантах не такие как все остальные. Зоя не помнила, чтобы и до этого они ей казались настолько вкусными.

— Принял дозу? — рассмеялся Стас, глядя на страдальческое лицо Глеба, забирающегося в машину и периодически хватающегося за мягкое место.

— Это какой-то кошмар! — скривился Глеб. — Как в пыточной побывал.

— В гостиницу?

— Да, пожалуй. Надо помыться, вещи постирать, а то от меня воняет, как из твоей канистры.

— На вечер есть какие-нибудь планы? — поинтересовался Стас, выруливая с заставленного машинами тесного двора и приглушенно чертыхаясь.

— Какие планы? Я ж на антибиотиках. Перед теликом буду валяться…

— Да ладно… — протянул Стас. — И что, что на антибиотиках. Пошли в клубешник.

— Правда, не хочется, Стас, не обижайся, — Глеб снова поморщился. На этот раз не из-за укола, а вдруг заболел пораненный палец.

Со Стасом они были знакомы еще с институтской скамьи. После окончания института Стас уехал в родной город и открыл свой автосервис, который сейчас вполне себе процветал. А Глеб втянулся в семейный автомобильный бизнес. Когда встал вопрос об открытии дилерского центра на периферии, то Глеб сразу подумал, что лучше Стаса никто с этим не справится. Только вот с местными властями возникли заморочки, и пришлось Глебу отправляться в провинцию самому, да еще и в декабре. И вернуться домой он не мог, потому что бумажная волокита затянулась, и даже в наше время бюрократию обойти не получалось. Торчать ему тут до самого нового года. Дай бог, чтоб на сам праздник успеть вернуться домой.

Стас подвез его до гостиницы, и они с другом распрощались до понедельника. Палец периодически простреливало болью, и Глебу это отравляло и без того не радужное настроение. Даже показалось, что поднялась температура. Не хватало только разболеться тут.

После душа легче не стало, а палец разболелся так, что терпел Глеб уже с трудом. Когда стало совсем плохо, и от боли он уже мало что соображал, Глеб вызвал такси и назвал адрес той медсестры, к которой сегодня ездил на укол. Всю дорогу до ее дома, он молился, чтоб она была там. Должна… Такие несовременные обычно по вечерам сидят дома.