Ирина Смирнова - Троллья поганка

Поэтому, когда мы из пещер практически в рассвет вылезли и вампиры помчались прочь в свой тенечек прятаться, а эльфов с Тха поганка сама послала… в тенечек… и приняла свою любимую позу вождя перед племенем, то есть передо мной, я понял, что мне сейчас прилетит. И точно!

— Как ты посмел?! Как ты мог?! Как тебе в голову такое пришло?!

А я что, виноват, что больше никому не пришло? Я, может, ждал-выжидал, пока тот же Тха или Эслен что-то вякнут или Алран — он тоже мужик умный. Но ведь нет, никто не влез, так что пришлось самому.

— Вот кто еще о тебе думать будет, кроме меня?!

Ну и потом подхватил эту троллицу белобрысую на руки и поцеловал. А она обняла, облаком своим пушистым мне весь нос защекотала, а своим носом мне в шею уткнулась и давай туда пыхтеть-сопеть. Я терпел-терпел, потом не выдержал и предложил:

— Давай лучше целоваться, пока я чихать не начал, а?!

Когда мы вволю нацеловались и я понял, что хочу и, главное, запросто могу рассчитывать на нечто большее, то прямо с поганкой на руках побежал нагонять остальных. Они нас поджидали неподалеку, оба эльфа и Тха. И правильно, гномы кругом мельтешат, драконы летают, и ни по тем, ни по другим сразу не поймешь, наши они или не наши.

У самого селения Эслентейн и Тариен внезапно объявили, что у них какое-то дело, Тха мы отправили во второй дом, куда потом обещали подтянуться деловые эльфы, а я понес поганку к нам. Правда, руки так и чесались соорудить отдельный шатер, но, пока я буду добывать и обрабатывать все, что надо для строительства, кто все это время о моей пигалице позаботится? Сама она как была нежизнеспособная, так и не изменилась ни капельки. На Тха надежды никакой, я даже обучать его передумал, без толку. Эльфы с вампирами дела свои постоянно мутят, и вот на болотной жиже не гадай, к чахле они хоть и хорошо относятся, а так, как я, заботиться не станут!

Ка-арис:

Раздеваться мы начали еще в дверях спальни, а потом… не знаю, что на меня нашло, но я сама толкнула Синдра на кровать. Он, естественно, поддался и упал, причем на его лице при этом была такая хитрющая улыбка! Конечно, я сразу, едва уселась сверху, потянулась его поцеловать… Хорошо, что клыки у моего орка едва достают до верхней губы и, когда мы целуемся, они меня почти не касаются. Или я просто уже наловчилась за столько дней практики? И размер у него оказался не таким уж… Не таким неудобным, как я предполагала. И… даже думать не хочу, что мы будем делать потом, когда я стану королевой Теспарии.

Хочу целовать своего дикаря, наслаждаться его осторожными поглаживаниями, смотреть в его сверкающие восторгом глаза, слушать, как он шепчет: «Ка-арис»… Капризное мое чудовище, вспоминающее мое имя, только когда уже совсем-совсем возбужден!

А еще ему нравится, когда я его покусываю. Забавно… Может быть, потому, что кожа у него слишком плотная и мои прикосновения он почти не чувствует? Не знаю. По-моему, ему просто нравится все, что бы я с ним ни делала.

— Хочу жить у моря… вместе с тобой… представляешь, как нам было бы хорошо?!

— Да уж, — я насмешливо фыркнула и поцелуем прервала эти наивные фантазии.

«У моря»… Кто отпустит королеву жить там, где она хочет, и с тем, кого она хочет? Да и… как я буду жить у моря?! Нет, конечно, если построить там большой дом с небольшим штатом прислуги… Я же сама так хотела, только тут, в горах. Но почему бы и не у моря?

Я устроилась у Синдра на бедрах и предвкушающе улыбнулась. О нет, мое чудовище, так легко ты меня не получишь! Я еще не насладилась своей победой. Мое любимое чудовище…

— То есть ты его спас? — поинтересовался Эслентейн, с каким-то болезненным сочувствием разглядывая Алрана. — Внезапная нехватка страданита в организме?

— Мозгов ему в организме не хватает, — недовольно буркнул Урлен.

— И как… эм… — светлый эльф покосился на темного, у которого вместо лица была застывшая каменная маска. — Как ты его спас?

— Противоядием, — ухмыльнулся Алран. — Не переживай, твой друг пока единственный отсосанный.

— Не то чтобы я сильно волновался по этому поводу…

— А я уж было решил, что ревнуешь, — хмыкнул вампир и тоже покосился на Тариена. — Ва-аршес обещала держать своего осеменителя в цепях.

— Илитиири в роли пищи… Илитиири в роли… Да чтоб вас солнцем ослепило! — Темный эльф подскочил, но Улрен, сидевший рядом, тут же дернул его за руку, усаживая на место.

— Ва-аршес помешана на продлении рода, и, если твой брат станет отцом высшего дракона, его ждут такие почести, о каких даже ваши матроны первых Домов не мечтали, — попробовал объяснить Алран. А потом протянул Тариену бумагу, подписанную кровью. Кровью его брата. Текст тоже был написан кровью.

«Я, Рилдой, сын… брат… потомок…»

— Всю родословную перечислил, — прокомментировал темный эльф первый абзац, занявший большую часть листа. Но выражение лица у него слегка смягчилось.

«Клянусь не причинять вреда своему брату Тариену, своему названому брату Эслентейну и никому из рода драконов или вампиров, если этого не потребует мой спаситель, вечным должником которого я теперь являюсь».

— Красиво завернул, — одобрительно покивал головой светлый эльф, пока темный все еще переваривал прочитанное. — То есть он теперь тоже твой должник?

— Нет, он должник Ва-аршес, — с интонацией «меня окружают сплошные идиоты» произнес Урлен. — И даже не спрашивай у меня, как так вышло! Но я и Алран всего лишь засвидетельствовали договор.

— М-м-да-а-а… — Эслентейн снова сочувствующе посмотрел на младшего из вампиров.

— Отвали со своей жалостью, — отмахнулся тот. — Я, по крайней мере, запоев на сотню лет не устраиваю.

— И то верно, — ухмыльнулся эльф. — Герой! Вампиры не плачут…

55 день лета

Синдр:

Сутки прошли сказочно! Мы настолько обнаглели, что даже поели в своем доме, отдельно от всех. Я сбегал к «соседям», набрал еды побольше и убежал обратно, кормить чахлу. Конечно, называть себя за это мужчиной-добытчиком — кикиморам на смех, но и из поганки первая жена-хозяйка как из трясинницы — русалка. Вроде и хвост такой же, и грудь при ней, а на лицо посмотришь — и с криком убежать хочется. Вот и пигалица моя такая же, с виду вроде баба, но к хозяйству подпускать опасно. Да и не в хозяйстве счастье… Что я, сам пожрать нам не сварганю? Не выживет она в шалаше, ни тут, ни у моря. Капризная она, и, главное, быть вождем ей нравится.

Ка-арис:

Ледяные грани! Мы не вылезали из кровати сутки! И мне не надоело… Синдр, как ненасытный дикарь, хотел меня почти без отдыха. Вот вроде только упали, обессиленные, удовлетворенные, но стоило мне потянуться поцеловать его, просто так, чтобы передать, как мне было хорошо, и вот мы уже снова сливаемся в единое целое!..