Бронислава Вонсович - Вы все жжете! Часть 2

Не знаю, на что он рассчитывал, но точно не на то, что Бариль гордо развернется и нас покинет. Придворный маг побагровел, сузил глаза до такой степени, что они с трудом угадывались в щелочках, и бросил:

— Вы бы не шутили так, мэтр Фаро.

— Какие уж тут шуточки, инор Бариль, — поцокал языком Фаро, явно наслаждаясь ситуацией. — Лорд Фурнье весьма заинтересован в этом браке, знаете ли. Просил Совет посодействовать, и мы склонны прислушаться к его просьбе.

Придворный маг возмущенно посмотрел уже на дедушку и выразительно прокашлялся.

— Вот жулик! — поддержал его Франциск. — Он же только что говорил, что никаких Буле в женихи де Кибо!

— Умный инор всегда может прислушаться к веским доводам, — пожал плечами дедушка.

— Да разве можно его считать умным инором? Наглый беспринципный интриган, — разорялся Франциск.

— Мои доводы куда более веские, чем те, что могут привести все остальные в этой комнате, — объявил Бариль.

— Да бросьте, — сказал Фаро, — чем вы можете нас удивить? Совет не заинтересован в том, в чем заинтересованы вы, понятно? Совет выступает против.

Бариль резко подскочил к Фаро, наклонился над ним и начал читать проникновенную речь о том, что Совет постоянно противодействует короне. К чести Фаро, он не только не отклонился, но даже не дрогнул, лишь пару раз скептически хмыкнул. А вот Шарль неожиданно наклонился ко мне, обнял и спросил:

— А когда я успел просить твою руку? Совершенно не помню.

— В твоем возрасте очень печально иметь проблемы с памятью, — прошипела я, косясь на магов, но те, казалось, были полностью увлечены друг другом. — Дальше они будут только усиливаться. Для мага это очень серьезный порок.

— Это не единственный его порок, — неожиданно влез Бариль. — Сомнительное происхождение — раз.

— Да бросьте, — лениво протянул Фаро. — Не более сомнительное, чем у принца Филиппа. Я бы даже сказал куда менее сомнительное.

— На что вы намекаете?

Бариль опять повернулся к Фаро и уставился на него столь пристально, словно пытался прочитать мысли. Но глава Совета ничуть не обеспокоился: наверняка у него активированы артефакты от ментального воздействия. При разговоре с агрессивным магом никакие предосторожности не лишние.

— Вы прекрасно знаете на что. И если я только намекаю, а не говорю открыто, то это значит, что пока Совет все устраивает. А вот если перестанет устраивать…

— Значит, Буле в роли будущего мужа де Кибо вас устраивает? — зло ощерился Бариль.

— До вашего прихода мы как раз говорили с лордом де Кибо, кого Совет хочет видеть мужем леди де Кибо. Но если вам нужен более точный ответ, то Совет не столько устраивает кто-то конкретный, чем не устраивает тот, которого вы хотите навязать всем нам. Скажем прямо, усиление позиций короны нам не нужно.

Фаро изобразил руками замысловатый жест, приведя Бариля в полнейшее бешенство. Уверена, если бы мне пришло в голову поставить на него метку, сейчас она была бы совсем черной. В таком состоянии я раньше видела только Антуана, но, увы, тут не было преподавателей, способных успокоить чересчур разошедшегося мага, который сдерживался с огромным трудом от того, чтобы отправить подходящее заклинание в противника.

— И чего это он так взбесился? — недоуменно спросил призрак. — В мое время кого попало в придворные маги не брали, только тех, кто умел держать себя в руках.

И столько было убежденности в его словах, что даже не захотелось напоминать, что придворный маг самого Франциска в худшем случае поучаствовал в его убийстве, а в лучшем — поспособствовал заметанию следов.

— Буле в качестве будущего мужа леди де Кибо не устраивает корону, — наконец процедил Бариль, взявший себя в руки.

— Давайте сойдемся на компромиссном варианте, — предложил Фаро. — Думаю, корону устроит лорд Альвендуа, не так ли?

— Лорд Альвендуа не устроит меня, — влезла я в этот милый разговор. — За лорда Альвендуа можете выходить сами.

— Корону тоже не устроит лорд Альвендуа, — отрезал неожиданно поддержавший меня Бариль. — И уверен, не устроит и Совет, если тот хорошо подумает, стоит ли так усиливать семью, и без того стремящуюся к трону.

— Я себя чувствую костью, из-за которой грызутся собаки, — проворчала я больше для себя, чем для кого-либо другого.

Но Фаро не только меня услышал, но и ответил:

— Леди де Кибо, вы себя недооцениваете. Вы не кость, а куча золота, а дерутся за вас отнюдь не дворовые шавки, а полноценные драконы.

— Иноры, — неожиданно сказал дедушка, — я предлагаю перенести разговор на утро. Уверен, ни до чего хорошего мы сейчас не договоримся. Всем надо выспаться и обдумать сложившуюся ситуацию.

Шарлю дедушка предложил переночевать у нас, остальным — вернуться утром. Но не уверена, что он это сделал из расположения к моему предполагаемому поклоннику, скорее, в пику призраку, поскольку Франциск нервно кружил, воздевал руки к потолку, встряхивая кружевами на манжетах, и орал, что не может позволить выйти мне за какого-то там Буле. Как будто его кто-то спрашивает!

Я не обращала внимания на выкрутасы призрака, потому что оскорбилась его поведением, дедушка и Шарль притворялись, что здесь никто не вопит, кроме придворного мага, придворный маг же и глава Совета, к их счастью, Франциска не видели, поэтому их ничего не отвлекало. Может, и зря не отвлекало. Уже встав, инор Бариль воткнул пронзительный взгляд в Шарля и бросил:

— Хотелось бы вам напомнить, инор Буле, о клятве, что вы дали принцу Филиппу. Не думайте, что вам удастся так просто ее обойти.

Богиня, да что они так неосторожно обращаются с клятвами? Что дедушка, что Шарль!

— Я не забыл о клятве, которую я дал Филиппу Лиденингу, — ответил Шарль, сделав характерную паузу перед словом «Лиденингу».

Фаро сдавленно хрюкнул, неудачно задавив смешок, и бросил Барилю:

— Смотрю, ваша тайна и не тайна вовсе.

— Даже больше не тайна, чем вы думаете, — заметил Шарль.

— Вот как? — заинтересовался Фаро. — Я чего-то не знаю?

— Откуда мне знать, что вы знаете, а что нет?

Бариль сначала покраснел, потом побледнел, потом опять покраснел и выдал:

— Я всегда действую на благо Шамбора.

— Эй, это мои слова! — возмутился Франциск. — На благо Шамбора он действует, как же! На благо Шамбора здесь действую только я, потому что только я знаю, в чем это благо. — Он воинственно качнул пером и не менее воинственно добавил: — Что-то мне подсказывает, что там что-то нечисто. Еще более, нечисто, чем в мое время. Хотя куда уж более.

— Иноры, все же я предлагаю отложить на завтра разговор о том, что есть благо для Шамбора, — непреклонно сказал дед. — До утра никаких изменений со страной не произойдет, а утром мы вернемся к этому разговору, все всесторонне обдумав.