Анна Мичи - Академия Трех Сил

Наши смеялись, и я вместе с ними, даже Карин расхохотался, увидев, как реагируют непосвященные — кто вздрогнул, кто втянул голову в плечи, а кто грозил кулаком. Потом к нам с руганью побежал какой-то служащий в зеленой форме административных работников, и мы бросились врассыпную.

Я взбежала по склону горы, задыхаясь от смеха, вспоминая, как Карин набирал воздуха в грудь, как надувал щеки, прежде чем испустить на удивление визгливый вопль. Парочку я заметила, когда поворачивала на аллею, ведущую к общежитиям. Парочка и парочка, подумаешь, в академии их полно. Но еще раньше, чем узнала их, болезненно дернулось сердце, а смех застыл на губах.

Только после этого я признала белые волосы Хена, а потом узнала и девицу, опирающуюся на его локоть и кокетливо заглядывающую в лицо. Розовый ротик приоткрывался, обнажая мелкие белые зубки, глаза сияли. Та самая стерва-целительница, придравшаяся к тому, что Хен заходил ко мне. Что она теперь делает вместе с ним?

Мне было больно наблюдать за этими двумя, но почему-то взгляд оторвать не могла.

Они неторопливо шли по дороге, спускаясь к учебным корпусам. Целительница что-то оживленно рассказывала, Хен усмехался. Не отдавая себе отчета в том, что делаю, шагнула назад, под тень кленов и пышных кустов.

Они выглядели… выглядели как влюбленные на свидании.

И никуда Хен не пропал. Жив-здоров, гуляет тут со всякими… Мне он о себе знать не дает, а с ней встречается, смотри-ка, даже ходит под ручку.

Радость от того, что я обратила в свою пользу происшествие с однокурсниками и, ловко победив Карина, потеснила его с вершины, канула, как булыжник в воду. Обида, злость, непонимание сплелись в клубок и встали в горле, мешая дышать. Обида была сильнее всего — иррациональная, неясная, причины которой оставались непонятны мне самой.

А ведь я его искала, даже к хранителю обращалась. Может, Хен специально попросил говорить, что его нет? А на самом деле был в комнате? А может, он обрадовался, что я попросила его снять сережку? Избавился от обузы фиктивного брака со мной? Теперь никто не знает, что он женат. Можно встречаться с кем угодно.

На миг меня подстегнул порыв вывернуть им навстречу, поздороваться с невозмутимым лицом, сказать какую-нибудь гадость. Но я тут же передумала. Прав ревновать у меня нет, а эта дрянь-целительница только порадуется: они вдвоем, я одна. И раз она уже так по-свойски держит его под ручку, явно у них далеко зашло.

И я повернулась и, не оборачиваясь, пошла в общежитие.

Поднялась к себе, приняла душ, сделала задания на завтра. Ужин пропустила, аппетита не было. Пока занималась делами, все было терпимо, но когда погасила свет и легла, в голову сразу полезли глупые мысли. Перед внутренним взором встал Хен, его лицо вполоборота, улыбка… И коровий взгляд дуры-целительницы.

Они встречаются?

Конечно встречаются, на зеркале не гадай.

Или, по крайней мере, девица очень старается, чтобы оно было так.

Может, он ей сразу понравился? Или не понравилась я — да настолько, что она решила увести у меня парня? Вот она, наверное, удивилась, когда для этого не потребовалось много усилий.

Я вертелась в кровати хлеще ужа на горячей сковороде, не в состоянии уснуть. Детали вспоминались одна за другой: и как лежала ладошка целительницы на руке Хена, и как эта выдра заглядывала ему в лицо, а он — тоже хорош! — только и знал, что улыбаться в ответ. А ведь раньше улыбался мне и поддразнивал тоже меня.

Только сегодня, увидев его, я поняла, как сильно соскучилась. И мне вдруг так захотелось услышать его голос, увидеть лицо, что слезы сами полились из глаз. От невольного страха, который я все же почувствовала сегодня во время разборок, и только запретила себе думать, что можно испугаться. От обиды, от идиотского бессилия. На поле боя я, может, и хват, а в таких деликатных вещах, как людские отношения, — хуже полена.

Как назло, вспоминалось только плохое, и я самозабвенно рыдала, обнимала подушку, потом молотила по ней кулаками и снова рыдала.

И вдруг в паузах между всхлипываниями услышала странный стук. Слишком легкий, словно стучали одними лишь кончиками ногтей. И не со стороны двери, а с улицы.

Я села и опухшими от слез глазами уставилась на окно, не веря тому, что увидела.

За ним бегала, помахивая коротеньким хвостиком, белая ласка. Привставала на задние лапки, передними, постукивая когтями, опиралась на стекло и с тревогой заглядывала внутрь.

Слезы высохли как по волшебству. Подскочила с кровати, даже не подумав, что резкие движения могут зверька спугнуть. Подошла к окну, замерла, ожидая, что она в любой момент как всегда сбежит. Но ласка все бегала снаружи по узкой полоске отлива.

Хагос, что вообще она делает на пятом этаже? Как забралась? И откуда знает, что я живу именно здесь? Или это простая случайность?

Я открыла окно, и ласка, вместо того чтобы сигануть куда-нибудь с глаз долой, просунула в щель узкую мордочку, а потом просочилась всем телом. Посмотрела на меня, смешно вскинув голову набок.

Я шмыгнула носом и невольно усмехнулась. Протянула ей руку.

— Ты пришла меня утешить? Столько бегала, а теперь сама сунулась в логово врага?

Ласка ткнулась холодным носом в ладонь. Забавная. Смотри-ка, и в самом деле будто утешает.

— Ой, может, ты голодная? — Я спохватилась, что и сама не ела, желудок мгновенно отозвался голодными спазмами.

Осторожно, чтобы не спугнуть внезапную гостью, потянулась к сумке — кажется, где-то лежали припасенные с утра пирожки с мясом, мои любимые. Они слегка помялись, но выглядели и пахли вполне съедобно. Я разломила один, предложила ласке, но та не проявила интереса. Пошевелила носом, прыгнула на кровать, свернулась клубочком на одеяле. Черные глазки смотрели на меня с хитрецой, словно звали скорее последовать ее примеру. Я усмехнулась, мигом проглотила оба пирожка и упала на кровать рядом с лаской. Та подскочила, подождала, когда я улягусь, и привалилась под бок — совершенно по-кошачьи.

— Что ж ты за загадочное существо? — спросила я вслух. Было забавно говорить со зверьком, словно мне могли ответить. — Как здорово, что ты пришла… а то я ужасно разозлилась из-за Хена.

Ласка встрепенулась и уставилась на меня, будто спрашивая, в чем дело.

Я осторожно погладила ее по маленькой головке. Шерстка оказалась неожиданно жесткой.

— Не знаешь, кто такой Хен? Это…

Я задумалась.

И правда, кто Хен для меня? Какой эпитет больше всего ему подойдет? Муж? Нет. Я не ощущаю его своим мужем, мы ведь даже не встречались. Парень? По тем же причинам — нет. Просто… просто знакомый, который мне нравится. Чисто по-дружески. Только потому, что он веселый, забавный и согласился мне помочь. И вообще я ему как будто бы тоже нравилась… чисто по-дружески.