Анна Мичи - Академия Трех Сил

Дома тоже пока ничего не знали. Я написала матери коротенькое письмецо, что все хорошо, что добрались нормально, что старательно учусь и в академии мне нравится, — и через недельку пришел ответ, пропитанный горделивым «я же говорила». Прочитав его, только усмехнулась, так это все было похоже на мать: упорно настаивать на чем-либо, не слушая возражений, а потом даже не интересоваться, как будто ей был важен сам факт, что ее послушались. Так всю жизнь обстояло дело с моим обучением хорошим манерам и всему, что подобает знать девице из приличной семьи: я сбегала с уроков, пряталась от наставниц, и постепенно все сошло на нет. Только мать оставалась в уверенности, что делает все правильно. Может, и с академией так выйдет, и она не прознает до самого выпуска. Это было бы здорово.

После обеда я помчалась на тренировку. Сегодня по расписанию шел урок обращения с двойным оружием, что я не очень любила, предпочитала сражаться с одним мечом, призывая во вторую руку магический щит при необходимости. Да и вообще, разве кинжал — оружие против твари? Одно дело, если он магический, который можно призвать как щит и убрать, когда не нужен, но тренировок с таким оружием у нас пока не было.

Но моего мнения, ясно дело, никто не спрашивал. Мастер Унден, наш куратор, поставил меня в пару с парнем из середнячков и велел отрабатывать попеременно нападение и защиту. Я старалась, но то и дело отвлекалась, чувствуя на себе взгляд Карина. Немного странный, но не такой, как утром. Утром он смотрел настороженно и с вызовом, а сейчас с неким внезапным интересом — так, будто раньше не обращал внимания, а теперь что-то переменилось.

Странно, на лекциях я ничего такого не заметила, он, кажется, как обычно, спал где-то на задних партах. Что случилось за несколько часов?

Впрочем, лучше бы он за собой следил, потому что сегодня, видимо, был один из тех дней, когда у него ничего не ладилось. Может, конечно, «не ладилось» слишком громко сказано, но я и раньше замечала, что иногда с мечом дружба у него не складывалась, и тогда он не то что в пятерку лучших не входил, а еле-еле плелся где-нибудь в конце второго десятка. Правда, обычно в такие дни он непревзойденно стрелял из лука, мог посадить стрелы по ободку маленького черного кружка в центре мишени. Но сегодня тренировки с луками нет, а он все равно не может сосредоточиться.

В общем, его взгляды достали меня настолько, что я специально встала к нему спиной и тогда уже не дала противнику спуска. Загоняла, как смогла.

А когда урок закончился, Карин вдруг вырос за спиной.

— Ну что, как насчет небольшой дуэльки?

Повернулась к нему, стирая пот со лба. Перевела дыхание, убрала учебные деревяшки в так называемые ножны (всего лишь веревочная перевязь).

— Уверен?

Усмехнулась. Хотела еще поддеть его, что он сейчас явно не в форме, но Карин успел раньше:

— На мечах-то ты хороша. А как насчет лука?

Я невольно закусила губу. Подловил, паршивец.

На луках я была, скажем откровенно, не очень. Но и не принять вызов тоже нельзя. Точнее, можно, но я сама себя уважать перестану. Что уж говорить о Карине и других парнях, которые с явным интересом прислушивались к нашему разговору.

И я улыбнулась.

— Да пожалуйста.

На этот раз условились без магии. Подозреваю, этим Карин давал мне фору, потому что заклинания, которые относились к стрельбе из лука, я вообще не учила. Считала, что в жизни не пригодятся, — я же буду сражаться впереди, а луком пользоваться разве что для того, чтобы привлечь внимание какой-нибудь твари.

В жизни, может, и не пригодились бы, а вот сегодня очень даже. Потому что Карину я позорно проиграла. Нет, я, конечно, пыталась и несколько раз попала почти в яблочко, но по сравнению с Карином это было примерно, как шавке выйти против дракона. Он сегодня блистал. Уложил пять стрел ровнехонько в центр, пятую надменным жестом попросил не убирать из мишени и шестую воткнул ей в хвост, позер такой. Даже свое имущество не пожалел, стрелы-то у нас у каждого были собственные, на заказ.

А я две свои вообще упустила мимо мишени, и у меня горели уши. Зато парни обрадовались. Подходили ко мне, хлопали по плечу, мол, не переживай, но переглядывались и довольно блестели глазами, словно Карин постоял за их честь. Паршивцы. Ничего, я им еще покажу.

Складывала стрелы в колчан, когда полный великодушного высокомерия Карин остановился рядом. Сложил руки на груди тем же жестом, что утром.

— Одобряю смелость, — заявил, — но проигрыш есть проигрыш, теперь желание за мной. Я правильно понимаю?

Выпрямившись, сдула прядь со лба и попробовала выкрутиться:

— Мы вроде не договаривались.

— Он вчера кукарекал, так что все честно, — подал голос кто-то из слушателей. — Теперь его очередь.

Негодники. Еле удержалась, чтобы не прибить говорившего. Взглядом. Вместо этого уставилась на Карина.

— Слушаю.

А он, гад такой, глядя на меня, специально затягивал паузу. Улыбка на губах все ширилась, и наконец Карин объявил на все поле:

— А я, пожалуй, приберегу желание.

Вокруг разочарованно загудели, а я молча буравила парня глазами. Что он задумал? Это не к добру, лучше бы загадал что-нибудь глупое, как я вчера. Пять минут унижения — и свободна. А так один Хагос знает, где и когда мне вылезет это проигранное желание.

Но возразить не успела, потому что за спиной послышался голос, от которого я окаменела.

— Сатьяна? Ты и правда учишься на факультете боевиков?

Это был полный изумления и даже, пожалуй, праведного гнева голос Ласа. А следом раздалось и Вейсово:

— А ну-ка иди сюда, хагосова дочь! — И меня схватили за плечо и стремительно поволокли к площадкам старшекурсников.

Тащил меня Вейс, Лас просто шел рядом, но его лицо внушало тревогу. Он выглядел сбитым с толку и не на шутку злым и смотрел на меня так, словно я сотворила нечто ужасное, и он никак не мог в это поверить.

Меня доволокли до тренировочного зала старших. Их урок давно закончился, полутемное помещение пустовало. Вейс втолкнул меня внутрь, шагнул следом и грозно навис надо мной, буравя взглядом. Поймал за плечо, притянул к себе, бесцеремонно завел назад волосы, обнажая ухо. Я знала, что он хочет — вернее, не хочет — там увидеть: дырочку от сережки.

— Проклятые твари! — Ага, обнаружил.

— Отпусти! — Я вывернулась из его хватки.

Лас тоже зашел в зал и аккуратно прикрыл за собой дверь. Стало темно. И только я этому обрадовалась, потому что так предстоящие разборки казались менее страшными, как Лас зажег свет, и гнев, написанный на лице Вейса, стал снова заметнее некуда. Я невольно втянула голову в плечи.

— Ты вообще понимаешь, что натворила, хагосова дочь?! Ты, идиотка такая, и впрямь выскочила замуж за одна тьма знает кого? У тебя в голове хоть что-нибудь есть?