Галина Герасимова - Аптека для нелюдей

— С этим можно что-то сделать?

— Тут помогла бы вытяжка ночецвета, но в Крейтоне она закончилась, а из столицы привезут к концу месяца. Поздновато для начала лечения. Но вы ведь аптекарь? Можете приготовить сами, если ночецвет найдете. Вам дать рецепт?

Полли кивнула, не став его разубеждать. Действительно, кем еще она могла быть, живя в доме с вывеской аптекарской лавки?

Оставленную целителем записку впору было вручать в полицию для дешифровки, но многолетний опыт в лаборатории научил Полли разбирать каракули. Зелье было не самым простым для изготовления и требовало сложных и редких ингредиентов. Одни жабьи глаза чего стоили!

— Если рискнете отправиться за ночецветом, готов выкупить у вас излишек вытяжки. Гант за унцию, — предложил целитель.

Полли кивнула, но не стала договариваться ни о чем конкретном: прежде чем соглашаться, неплохо бы узнать, как закончились походы за растением для ее предшественников.

— И где добыть ночецвет? — спохватилась лисица, когда целитель уже ушел. Ей приходилось ходить на болота за аиром и багульником, забираться на скалы за золотым корнем, так что труднодоступным местом было не удивить.

— На кладбище, где же еще? — хмуро ответил гоблин, появившись сразу после ухода целителя. — Я надеюсь, ты не собираешься идти туда в одиночку? В этом доме одного призрака более чем достаточно.

— Составила бы тебе компанию.

— Составляй ее в живом виде, — не оценил юмора мистер Гроули. — Тебе еще аптеку поднимать.

— Я же говорила…

— Да-да, ты не собираешься заниматься алхимией. — Он закатил глаза, кивая на прилавок, где ровным рядком выстроились склянки с зельями. — Но знаешь, обычно люди в свободное время занимаются тем, что им нравится. Если ты занимаешься зельями, это что-то да значит.

— Я ведь не виновата, что ко мне постоянно приходят твои бывшие пациенты! — попыталась оправдаться Полли.

— Одного из них ты привела сама, — парировал гоблин, указав на спящего воришку.

Переспорить аптекаря оказалось не так-то просто, и девушка вынуждена была отступить.

До вечера она провозилась со шкафчиками для лекарств. Совершенно случайно обнаружилось, что замки были выломаны, да и сами дверцы держались на честном слове. Видимо, после смерти аптекаря мистер Ханс решил, что чинить их нет смысла: зачем зря тратить силы, если все равно нет зелий? А вот Полли порядком надоела гора флакончиков в ее комнате.

Пока чинила, рассказала гоблину о встрече с тварью. Подробности не смаковала, но ее охватил озноб и без красочного описания того, как зверь пережевывал пикси. Переволновавшись, девушка чуть не угодила себе молотком по пальцам.

— Не нравится мне эта история. Говоришь, нападает только на нелюдей? Подозрительная избирательность. — Гроули покосился на спящего мальчишку. — Думаешь, и его он подрал?..

— Была такая мысль, но проверить не получилось. Я сегодня завернула в ту подворотню, но вчерашний дождь смыл все запахи. — Полли повертела дверцу, проверяя петли. Шкафчик после ремонта выглядел почти как новый. — А раньше в Крейтоне были подобные случаи?

— Никогда. — Аптекарь качнул головой и тут же поправился: — По крайней мере, я о них не слышал.

— Хорошее дополнение, — невесело улыбнулась Полли.

Она точно выбрала не лучшее время для переезда. Становиться случайной жертвой неведомого зверя не входило в ее планы.

Девушка убрала инструменты в ящик и задвинула его за прилавок. В гостиной еще многое предстояло починить, да и перестановка не помешала бы. Однако попробовав передвинуть шкаф, Полли едва не вывихнула плечо. В конце концов она оставила мебель в покое: к вечеру стоило немного отдохнуть и привести себя в порядок.

— После того, что ты рассказала о звере, я еще больше уверен, что на кладбище тебе в одиночку делать нечего. Почему бы не попросить о помощи Рекорти? Пусть проводит. И мне спокойнее будет. — Аптекарь по старой привычке устроился в кресле, хотя мог с тем же успехом зависнуть в воздухе. — Вы ведь давно знакомы! Не знаю, что за черная кошка между вами пробежала, но ты ему явно небезразлична.

— Ага, настолько дорога, что он меня на кладбище и прикопает. Под первым же камушком. — Полли упрямо закусила губу. Однажды она уже сдалась под натиском некроманта и больше наступать на те же грабли не собиралась!

Впервые они встретились, когда ей было девятнадцать. Тмор еще учился в Академии и пришел в лабораторию на стажировку. Как же он ее бесил! Заносчивый студент, вечно уверенный в своей правоте и ни во что не ставивший младшую помощницу. Они постоянно ругались из-за зелий: Полли в привычной для себя манере готовила на глазок, следуя больше интуиции, чем правилам: где-то пересыпала ингредиентов, где-то заменяла. А Тмор такого не терпел. На каждый ее успех он твердил, что это случайность, а неудачи высмеивал со всей колкостью, на какую был способен.

Когда же все изменилось? В какой момент самовлюбленный наглец вдруг стал внимательным другом, а позже, несколько лет спустя, и заботливым возлюбленным? После ночи в лесу, когда, добывая чагу, Полли вывихнула лодыжку и не смогла до темноты вернуться, а Тмор отправился ее искать? Или раньше, когда они сидели голова к голове в крохотной пропахшей травами каморке и до утра варили лекарство для его больного отца?

А ведь Полли почти убедила себя, что его любовь и внимание были просто игрой! Почему же тогда он продолжил помогать ей и в Крейтоне?

— Не хочешь брать некроманта, позови с собой Астера, — прервал ее мысленные терзания призрак. — Уверен, он придет в восторг от романтичного свидания под звездами.

— Не хочу, — отвернулась Полли, все еще обиженная на самоуправство Далина.

— Ну и зря. Что может быть прекраснее девушки в лунном свете, занимающейся любимым делом? — с мечтательным вздохом произнес призрак.

«Любимое дело не приводит ночью на кладбище», — пропыхтела Полли, подвязывая юбку, чтобы не запачкать подол. После вчерашнего дождя дороги развезло, и если в городе по мощеным улицам можно было пройти без труда, то на окраине, у кладбищенских ворот, она проваливалась в землю по щиколотку.

Ночецвет, необходимый для лечения полурослика, лучше всего рос именно на могилах, и собирать его было сомнительным удовольствием. Раскрывался цветок только ночью, а при солнечном свете нырял к земле, притворяясь обычной сорной травой. К тому же днем на собирательницу могли косо посмотреть.

За проход на кладбище пришлось заплатить мзду пройдохе-сторожу, пожилому сухопарому мужчине со старым шрамом на щеке. Уточнять, что именно понадобилось девушке, бывший вояка не стал, но честно предупредил, что дальше за нее не отвечает. В его работу входило охранять мертвых от живых, а не наоборот.