Любовь Огненная - Неправильная Золушка [СИ]

— Входите, — раздался бодрый звонкий голос по ту сторону двери, едва я скромно постучала.

— Доброе утро, Ваше Величество, — зашла я в комнату, чтобы сразу же присесть в реверансе.

— Леди Пехто? — воскликнула она удивленно. — Я уже и не надеялась вас здесь увидеть. Поднимитесь и ответьте мне, где же вы были этой ночью?

— Я была в своих комнатах, — ответила я честно.

Девушка сидела на низкой банкетке перед тремя ростовыми зеркалами. Бежевая сорочка едва ли скрывалась за прозрачным халатом, что сейчас был распахнут. В руках она держала еще одно зеркальце — совсем маленькое и круглое — и тряпочку, которую макала в блюдце, что стояло на столике.

Услышав мой ответ, она продолжила обтирать свое лицо, но вдруг замерла и вновь обернулась ко мне:

— И это все? Я жажду подробностей, моя дорогая! Дамиан вчера на уши весь дворец поднял. Неужели вам больше нечего мне рассказать?

— Я всю ночь спала под кроватью в выделенных мне комнатах, Ваше Величество. Сейчас покои представляют собой жалкое зрелище. Я была бы вам признательна, если бы вы дали мне разрешение переехать на этаж придворных, — решилась я на просьбу, что хоть как-то могла отгородить меня от посягательств императора.

— Я? Леди Пехто, вы в своем уме? Кто я такая, чтобы препятствовать его решениям? Тем более в преддверии коронации, — усмехнулась она, больше не удостаивая меня своим вниманием. — Знаете, как говорят? Чем больше женщина кажется недоступной, тем сильнее разжигается страсть. Меньше прячьтесь под кроватью, и тогда, возможно, Дамиан вскоре оставит вас в покое.

— Но я ваша фрейлина, — произнесла я с нажимом. — Мне дали выбор, и я его сделала.

Мое отражение в зеркалах продемонстрировало брошку с рубинами, но будущая императрица на этот жест ответила лишь слегка приподнятой бровью. Я читала в ее взгляде неприкрытую иронию по отношению ко мне. Это было неприятно.

— Вам известно, кто я? — решилась я на неслыханное.

— Леди Пехто, представительница старинного рода, — сухо продемонстрировала свою осведомленность девушка.

— Мадмуазель Аделина Рейоро, дочка простого торговца, — ударила я скандальной правдой, вынуждая Оливию недоуменно обернуться, но останавливаться не собиралась: — Я успела перенестись из Реверонга в Шагдарах перед тем, как подняли защитный купол. И я знаю намного больше, чем рассказала Его Величеству, но свои тайны я готова продать за высокую цену. Две тайны — две просьбы, — отчеканила я, а меня буквально трясло от злости.

Отлично понимала, что это скандал. Дочь простого торговца не может быть фрейлиной императрицы. Дочь простого торговца не может стать фавориткой императора. Меня должны бы вышвырнуть отсюда немедленно, но правда в том, что я нахожусь под протекцией Дамиана, а значит, даже Оливия не может пойти против его слова.

Не понимала. Я совсем не понимала, чем настолько сильно зацепила будущего императора. Дурой не была, но ради кратковременной страсти не переворачивают дворец. Должно быть что-то еще… Что-то, что выяснять мне не слишком хотелось. И на сегодняшний день у меня действительно был шанс вернуться в Реверонг. За это заплатят другие, но я всего лишь маленький человек, и мне нет дела до того, что творится там, наверху.

Пусть хоть поубивают друг друга.

— Хорошо. — От прежней иронии не осталось и следа. Сейчас мы разговаривали на равных, и здесь не было леди. Только две молоденькие девушки, что усмехались, поражаясь друг другу. — Рассказывай.

— Не так быстро. Свои тайны я раскрою лишь тогда, когда вы выполните свою часть нашего договора. Первое — вы поможете мне и моим братьям сбежать в Герхтар. Второе — до тех пор, пока мы не доберемся до Герхтара, я под вашей личной защитой.

— Ты ведь понимаешь, что я запросто могу тебя казнить? — проверяла она мои нервы на прочность.

— Тогда вы не узнаете того, что знаю я.

— Пытки? — предложила она, все-таки откладывая зеркальце на столик.

— Я буду молчать, Ваше Величество. Кроме того, не забывайте, что я нахожусь под защитой императора.

— А если я расскажу ему о том, что ты утаила от него важную информацию?

— Я прикинусь дурочкой и повторю все то, что говорила ранее.

— Но как я узнаю, что ты меня сейчас не обманываешь? Для меня это риск, ты ведь понимаешь? — поднялась Оливия, подходя ко мне почти вплотную.

— Вам хочется узнать, как можно попасть в Реверонг? — спросила я, внимательно наблюдая за девушкой.

Всего на секунду взгляд ее зажегся интересом, торжеством, но вот передо мной стоит абсолютно спокойная к моим словам особа. Время тянется слишком медленно, и в тягучем, тяжелом молчании становится неуютно, но я выдерживаю и это, потому что отступать уже действительно некуда.

— Прикажи Ароли, Берте и Жевоне приготовить мой наряд, — в каком-то издевательском жесте поправила Оливия брошку на моем платье. — Моя старшая фрейлина не может заниматься туалетом своей императрицы.

Такого резкого взлета по придворной лестнице я никак не ожидала. Не ожидала, но расслабляться было рано. Я верила в ее заинтересованность, я видела ее реакцию. Да только правда в том, что верить здесь никому нельзя.

Что я делала, пока девушки помогали Оливии подготовиться к торжеству? Сидела в одном из кресел и бессовестно завтракала кашей, проталкивая сладкое варево обжигающим кофе. Сборы заняли не больше двух часов, а потому, когда в покои будущей императрицы постучались, все мы уже были готовы сопровождать ее вниз в центральный холл, где и должны были пройти одна за другой обе церемонии.

Я испытывала страх, когда спускалась по лестницам вниз, придерживая огромный подол алого свадебного платья будущей императрицы. Платье это было расшито зачарованными рубинами и бриллиантами, а потому переливалось, играло на свету, будто было насквозь пропитано волшебством. Красивое зрелище, завораживающее, если бы не одно но. Абсолютно все взгляды были прикованы к нам пятерым. И один взгляд не обещал лично мне ничего хорошего.

Темный, устрашающий, подернутый неприкрытой ненавистью. Дамиан не смотрел на свою невесту. Нет, он смотрел именно на меня, только в мои глаза. Взгляд его всего на секунду оставил меня в покое, чтобы тщательно исследовать мой наряд и найти на нем золотую брошь в форме туфельки.

Казалось, что он готов уничтожить меня прямо сейчас. Забыть о свадьбе и ринуться ко мне… Ударить? Убить? Не знаю. Так смотрит зверь на свою жертву, прежде чем растерзать. Что я могла ему противопоставить? У меня была только моя находчивость, гордость и толика наглости, которую я унаследовала от отца. Почему-то именно сейчас ко мне вдруг пришло осознание того, что Оливия навряд ли сможет мне помочь. Разве что только сама убьет из жалости…