Любовь Огненная - Неправильная Золушка [СИ]

Все понимала, все чувствовала, все ощущала, но больше не могла себя контролировать. Он покрывал поцелуями мое тело, освобождал меня от платья, чтобы вместе со мной погрузиться в бассейн с красной водой. Плакала. Страстно отвечала на его поцелуи и плакала, а он даже не замечал этого, полностью погруженный в экстаз.

Я видела золотое сияние, что в единый миг окутало мое тело. Оно тянулось к нему, обнимало, как и мои руки. Бесследно исчезало, впитывалось в его кожу, а я понимала, что вижу то самое действие живого артефакта. Но почему именно я? За что?

Аделина.

Я проснулась с рассветом. Молниеносно распахнула веки, мигом приходя в себя. Села на постели, осматриваясь. Первые лучи врывались в спальню через окно. Я хотела бы думать, что все произошедшее вечером мне приснилось, но я помнила почти каждую деталь. Абсолютно каждый поцелуй, каждое касание, каждый стон.

Ненавидела. Его и себя. Себя за слабость — не смогла противостоять дурману, а его… Начинало трясти. Ощущала себя мерзко. Кожу жгло от чужих поцелуев. Чувствовала грязь, что будто легла на все тело, заклеймила каждый сантиметр. Как он мог? Как он мог? Но другого и не ждала. Подлая беспринципная тварь.

Откинув одеяло, рывком поднялась с постели, но не успела сделать и шага, как почувствовала это. Колени ослабли, а я осела прямо на ковер, ощущая, как страх внутри смешивается с пустотой.

Не может быть. Этого просто не может быть…

Каждый целитель знал, как ощущается маленькая жизнь, зародившаяся в чреве женщины. Мы могли почувствовать ее уже на вторую неделю после зачатия, но если это происходило в теле самого целителя, то маг узнавал об этом в течение нескольких часов. Обычно это приносило небывалую радость, потому что для целителей чужая жизнь священна, но мне хотелось выть.

Я беременна. Беременна от того, кому от души желаю захлебнуться в собственной крови. Худшего природа просто не могла придумать.

Пустота. Она наполняла меня. Ни единой мысли. Я не видела ничего вокруг, не слышала ничего, кроме собственных всхлипов. Ощущала истерику, осознавала ее, но остановить не могла. Не знала, что делать. Как дальше жить? Как бороться, да и за что?

Обхватив руками колени, так и лежала на полу, зажурившись до боли, до красных пятен в темноте сомкнутых век. Покачивалась. Без такта, без желания. Тело само пыталось успокоиться, но я не видела для себя просвета там, впереди. Мышцы болели от перенапряжения, но я была не способна прийти в себя. Ощущала, как душа выворачивается наизнанку, свисает рваными лохмотьями, медленно умирает в груди. Что делать?

Я себя обманывала. Была целителем и прекрасно знала, что может погубить эту жизнь. Женщинам-целителям во время беременности категорически запрещалось использовать собственную силу на себе, потому что магия, отлично зная организм своей хозяйки, принимала плод за вредоносную опухоль и уничтожала его. Уничтожала, забирая чужую жизнь.

Раньше таких женщин казнили. Еще раньше на их теле расцветала чернильная татуировка и все вокруг знали, что они убийцы. Их забивали камнями, им перерезали горло, их тела использовали для плотских утех. Рано или поздно женщина умирала, как это произошло с наследной принцессой Реверонга — Жасмин, которая убивала врагов своим даром, чтобы спастись, но важно не это.

Я просто не могла использовать свою силу. Для меня чужая жизнь была бесценным сокровищем, как и для любого целителя, который воспитывался на землях Реверонга. Никто уже давно не слышал о том, чтобы женщина-целитель своим даром сама убила собственное дитя. Это противоестественно. Противоречит природе и магии. Конечно, девушки-целители частенько обращались к травницам, которые давали им специальные настойки, но к кому я обращусь?

Если о моей беременности узнает хоть одна живая душа, о ней узнает и император. И тогда вариантов не будет. Я стану бесправной пленницей вплоть до родов, а потом уже и сама навряд ли смогу сбежать с ребенком на руках. А без ребенка… Ни одна мать никогда не оставит свое дитя по собственной воле. Скорее всего, именно на это Дамиан и рассчитывал.

Сил не было. Кое-как поднявшись, я с трудом добралась до уборной. Включив холодную воду, забралась в ванну и пролежала в ней не меньше пяти минут, остужая голову и тело. Нужно было немедленно собраться, прийти в себя, очнуться от этого кошмара и подумать, как быть дальше.

Сменив холодную воду на теплую, хотела прикоснуться к плоскому животу, но так и не решилась. Отдернула руку, погружаясь в воду с головой. Топиться совершенно точно не вариант. Тогда я просто проиграю по всем фронтам. Хотя… Тогда Дамиан проиграет тоже и, скорее всего, оторвется на Реверонге. Только моя скромная просьба, озвученная несколько дней назад, удерживала его от захвата этого маленького, но гордого королевства. Он отказался признать их независимость, но обещал, что не тронет и пойдет на мирные переговоры, если я чуть больше начну проявлять свою благосклонность к нему. Получилось благосклоннее некуда.

Спустя час я сумела совладать с собственной расшатанной психикой. Фрейлины принесли мне завтрак как раз тогда, когда я выходила из уборной, собираясь одеваться. Первоначальных задач было две. Первая — достать так необходимую мне настойку через фрейлин. И вторая — поставить Дамиана на место. Я просто устала бояться и терпеть.

— Ваша Светлость, доброе утро, — склонились девушки в реверансах, хотя Оде делать это было затруднительно.

Во-первых, она держала поднос с моим завтраком. А во-вторых, делать реверанс, будучи облаченной в мужской костюм, как минимум нелепо.

— Утро, — коротко поприветствовала я девушек, совсем не считая его добрым. — Ода, ты можешь не делать реверансов при дворе. С этого дня я разрешаю тебе ограничиться поклонами и кивками.

— Спасибо, Ваша Светлость, — поставила она на столик поднос.

Риола сразу же направилась в гардеробную, чтобы принести мне наряд, а Арийза занялась постелью. Есть не хотелось совершенно, но я понимала, что только голодных обмороков мне для полноты картины и не хватало. Ни под каким предлогом мне нельзя в ближайшее время показываться целителям. Нет, новую жизнь не обнаружат, но есть и другие изменения, которые происходят с организмом в период беременности. Некоторые из них можно заметить в первые же дни.

— Дамы, что вы знаете о магической клятве на крови? — громко вопросила я, отринув сомнения. Ковыряла листья салата в тарелке, насильно пропихивая их в собственный рот.

— Мне известно, что это такое, Ваша Светлость, — спокойно откликнулась Ода. — Я готова принести клятву верности…

— Не торопитесь, — оборвала я воинственную речь. — Вы еще не знаете, что я хочу у вас попросить. Попросить, не приказать, — обернулась я, глядя на застывшую Арийзу.