Анна Мичи - Академия Трёх Сил [СИ, Книга 2]

Но если я проиграю, то на месте Хаунда буду я.

В груди кипела холодная трезвая злость. Ни за что не проиграю.

И за Ласа, и за себя, и за Лавайса, за Митена, которых Хаунд тоже пытался выдавить – за них за всех я должна победить.

Наш с Хаундом поединок шёл третьим по счёту. Первые два кончились удивительно быстро, оба – победой лидеров турнира, второкурсников Керна и Рурена.

А потом настал наш черёд.

Твёрдый спрессованный песок поскрипывал под сапогами. Я вышла на середину поля, встала, глубоко вздохнула, опустив плечи. Трибуны орали что-то ободряющее, это воспринималось как рокот моря. Всё моё внимание занимал приближающийся ленивой походкой Хаунд.

Он остановился напротив, выплюнул негромко, так, чтобы не услышал стоявший рядом распорядитель.

– Сегодня ты сдохнешь.

Я и бровью не повела. Напротив, медленно растянула губы в недоброй улыбке, с удовлетворением отметила, как вспыхнул гнев в глубоко посаженных карих глазах.

– Не веришь? думаешь, вру? – Хаунд наклонился к моему лицу. Со стороны, наверное, это смотрелось так, словно противники дружелюбно обмениваются любезностями. Этот подонок ещё и улыбался. – Посмотрим, как ты запоёшь потом… – и он прошипел со злобой и ненавистью, продолжая при этом по-прежнему улыбаться: – Крысиное отродье!

– Поклон! – скомандовал распорядитель, и мы отскочили друг от друга.

Быстро и небрежно поклонились – скорее кивнули, не сводя друг с друга настороженных глаз.

Хаунд напал, едва над полем запел сигнал. Возможно даже, на долю секунды раньше. Он явно хотел застать меня врасплох, но я по глазам угадала его намерение и успела отпрыгнуть. Выставила щит, поймала «воздушный кулак», погасила.

Хаунд наступал. Он двигался резко, мощно, вкладывая в удары всю силу. Похоже, делал ставку на разницу в габаритах и физической силе. Вот и зря: если бы мы сражались голыми руками, без помощи магии, он, несомненно, был бы куда сильнее меня. Но благодаря усиляющему заклинанию я без проблем могла бы не только выдерживать – но и отвечать ему такими же ударами.

Могла бы – но не делала. Уходила, уворачивалась, кружила по полю, как мышь, убегающая от кота.

Специально: выжидала, когда он начнёт злиться и делать ошибки. И он сделал первую – с коротким яростным рыком накинул на себя ускорение и сделал рывок. Слишком рано: это было самое начало боя, я ещё не использовала ни одного сильного, долго остужающегося заклинания. И я накрыла себя «каменной завесой» и под её защитой спокойно выдержала его бешеный натиск. Выждала момент – и двинула ему в лицо «воздушным щитом».

Хаунд оторопел. На миг растерялся опустил руки. Не дожидаясь, пока он опомнится, я нанесла несколько ударов, сокрушая его защиту – и отпрыгнула, когда он сделал попытку схватить меня «удочкой». Заклинание скользнуло по щиту, ушло в никуда.

Он выругался – я оскалилась. Ярость в глазах противника доставляла просто неописуемое удовольствие.

Мы принялись ходить друг напротив друга, периодически нанося удары, которые были больше зрелищными, чем разящими. Поднимался ворох искр, над полем летел голос комментатора, объяснявшего каждый удар, каждый приём.

Наконец Хаунд снова ринулся вперёд. Он, кажется, решил поставить всё на карту ради этого натиска: использовал самые мощные заклятия, самые эффективные приёмы. Я стиснула зубы, увёртываясь от его ударов и отражая те, от которых не успевала увернуться. Нужно продержаться. Нужно продержать – минуту, не больше, он просто не сможет выдерживать долго этот темп. А когда его натиск ослабнет – наступит мой черёд.

Может быть, всё так и случилось бы.

Но Хаунд, победно ухмыльнувшись, вдруг метнул мне в лицо что-то непонятное. Я даже не уловила, что это: то ли заклинание, то ли какой-то вполне физический предмет – небольшой коричневый комок. Инстинктивно подняла щит, отражая – но оно словно прилипло к щиту, быстро вскарабкалось по нему и, напружинившись, прыгнуло.

Меня передёрнуло, когда я поняла, что это огромный, отвратительный, мохнатый тарантул.

Я и так не слишком любила насекомых – но пауков я вообще ненавидела. А тех пауков, что пытаются добраться до моего лица – думаю, их бы возненавидел даже арахнофил.

Впрочем, всё случилось так быстро, что у меня не осталось времени ни ужаснуться, ни даже взвизгнуть от неприязни. Паук прыгнул мне на грудь, и в тот же миг меня пронзило острой, невыносимой, лишающей умения мыслить болью.

Что это такое? Это не боевое заклинание… не наше, Хаунд не мог его использовать. Он нарушил правила!

Меркнущим сознанием я поймала выражение лица Хаунда. Он смотрел с торжеством. Губы его шевельнулись, и я прочла полное злой радости: «Прощай, крыска».

Я словно плыла в густой тягучей смоле. Время замедлилось, мир просматривался как сквозь изогнутую плёнку. Лицо Хаунда совсем рядом казалось огромным, будто принадлежало великану, а всё остальное ушло на задний план, стало мелким, как мушиные головки. Я видела одновременно вблизи и вдалеке, как не бывает в реальности.

Проиграла… шепнул бесплотный голос.

И в ответ ему внутри меня словно полыхнуло бурное пламя.

Ни за что! Сдаться, сложить лапки и покорно умереть? Ни за что, или я не Сантерн! Или я недостойна всех поколений моих предков, которые сражались до последнего, которые отдавали свою жизнь, свою кровь, свой последний вздох ради победы.

Подонок Хаунд думает, что победил – неужели я подарю ему эту победу?

Бушующее пламя разгоралось всё сильнее, и внешняя боль, сковывающая тело, пускающая ледяные ростки, подбираясь всё ближе к сердцу – в этом живительном пламени она стала отступать. Я кричала, плавясь от невыносимого жара.

Время словно замедлилось, я видела, как выпадает из моей руки меч, как взлетает в воздух, кидая слепящие блики, как распорядитель в сторонке поднимает ладонь и как выражение торжества на лице Хаунда сменяется удивлением, а потом и растерянностью.

Нельзя чтобы меч упал или развеялся. Тогда мне засчитают поражение.

Эта мысль словно принадлежала не мне, такой холодной и рассудочной она была. Следом пришла ещё одна.

Ну давай же, девочка! Поднажми!

Меня словно коснулась тёплая широкая ладонь. Хлопнула по плечу, как, бывало, хлопал Лас, чтобы приободрить.

Давай, Сатьяна! Ты можешь!

В глазах словно запылала огненно-алая пелена. Меч ещё только вертелся в воздухе, ещё переворачивался тяжёлым концом вниз – но боль уже отступала, ощущения возвращались – и я сгруппировалась, остановила падение и вытянула руку, подхватывая обтянутую кожей рукоять.

Время ускорилось.

Распорядитель застыл с раскрытым ртом, с наполовину поднятой рукой. Хаунд отшатнулся, а я бросилась в бой.