Анна Мичи - Академия Трёх Сил [СИ, Книга 2]

Странно знакомое ощущение всесильности кружило голову. Я была вихрем и пламенем, разила отовсюду. Хаунд пытался увернуться, на его лице были неверие и паника – но я не обращала на это никакого внимания. Несколько резких сильных ударов – и его защита разлетелась в клочья и меч рассыпался искрами.

Я, тяжело дыша, остановилась. Хаунд словно стал меньше ростом, осунулся, лицо посерело. Понял, что проиграл.

Я победила! Победа!

И тут на весь стадион раздался громкий взволнованный голос:

– Участникам немедленно остановиться! Бой объявляется недействительным!

Недействительным? Что за бред? Я негодующе обернулась – чтобы увидеть, как ко мне спешат целители с повязками на рукавах.

Мгновенно меня окружили, стали переговариваться о чём-то и что-то проверять. Ничего не понимая, я только смотрела на их встревоженные лица. Один целитель щупал мой пульс и лоб, поднимал веки, рассматривал там что-то, другой на расстоянии проводил магическую диагностику. Третий призвал золотистый кокон лечебной магии, как будто я вот-вот отдам Нигосу душу.

А Хаунда окружили охранники, заломили руки и теперь выводили лицом вниз. Он еле перебирал ногами. Орал беспомощно:

– Я ничего не знал, я ничего не знал!

Где-то я слышала эту песенку, и совсем недавно. Висперина всех своих подучила так оправдываться?

Однако… такое ощущение, что я одна ничего не понимаю. Почему такой переполох, почему трибуны орут, а жестяной голос комментатора призывает всех сохранять спокойствие?

Пока я терялась в догадках, послушно выполняя просьбы целителей, сквозь строй невесть когда запрудившей стадион охраны пробился Лас.

- Я её брат!

Краем глаза я увидела и Карина с Лидайей за рядом бравых парней в зелёной форме. Надо же, оцепили поле и никого не пускают.

Лас добрался до меня, бухнулся на колени рядом. Откуда-то появились магические носилки, и меня заставили на них лечь. Я наконец начала соображать: Хаунд использовал что-то запрещённое, они думают, я серьёзно пострадала, а то и вообще при смерти.

Но чувствовала я себя вполне нормально. Волнение и сердце колотится – да, но не больше, чем всегда после боя. Наверняка то заклятие было не таким уж и страшным. Хотя, конечно, это против правил. Вот почему бой не засчитали.

Хагос, что же теперь будет? На мои очки же это не повлияет? Я хочу своё законное место в пятёрке победителей!

– Ты как? Что случилось? – Лас бежал рядом с носилками. Он хотел взять меня за руку, но целители не разрешили, как будто я была больна неведомой заразой.

– Я и сама не поняла. Не волнуйся, со мной всё в порядке.

Тревога на лице брата немного унялась. Он стал торопливо рассказывать:

– Выглядело так, словно он метнул в тебя комок энергии. Я решил, это просто магический удар, но ты вдруг закричала, как будто он тебя кислотой облил. А потом твой меч заполыхал алым, ты поймала его и уделала Хаунда – и так быстро, я аж глазам не поверил. Это всё заняло не больше нескольких секунд.

– Ар-теран, дальше вам нельзя, – вмешался самый высокий из целителей, рыжеватый мужчина лет сорока. – Навестите сестру в лазарете.

И меня унесли.

Лежать в лазарете мне не понравилось. Довольно быстро выяснилось, что со мной действительно всё в порядке, но домой всё равно не отпустили, сказали, что эти сутки я пробуду под наблюдением.

Зато, слава Нигосу, к вечеру того же дня ко мне начали пускать посетителей. Естественно, вся моя орава сразу оказалась тут как тут: Лидайя в ногах, Карин на стуле рядом – и Вейн с другой стороны, как всегда, в «тени», так что о его присутствии я поняла только по тому, что из пустоты протянулась невидимая рука и, словно подбадривая, сжала моё плечо.

– Этот мерзавец использовал заклятие Рагоденда, – без перехода заявила Лидайя. – Его дисквалифицировали и теперь вышвырнут из академии к тварям, можешь быть спокойна. Если вдруг его клан за него вступится, я подниму на уши весь академический совет. Мы студенческий бунт тут устроим. Но, думаю, даже его клан прижмёт хвост, раз такие дела творятся.

– Да ладно, – промолвила я, когда первая оторопь сошла.

Заклятие Рагоденда – это же что-то из другого мира… в нашей жизни такого не бывает. Ну да, я знала о его существовании – исключительно мощное, мгновенное убивающее, безошибочное, как проклятие богов – но чтобы мой собственный однокурсник использовал его против меня?

– Где он достал его? Он что, совсем умом тронулся? Думал, это сойдёт ему с рук?

– Говорит, не знал, что это на самом деле, – пожала плечами Лидайя. – Утверждает, что купил безобидную иллюзию, что, конечно, тоже против правил, но совсем по-другому карается.

– Сегодня вечером мы с ним потолкуем, – проронил Карин.

Его лицо меня испугало. Глаза горели мрачным огнём, ходуном ходили желваки, губы были твёрдо сжаты. Я не успела ничего сказать, вмешалась Лидайя:

– Не надо, Кар. Не надо вам в это лезть. Пусть разбираются преподаватели и так далее.

– Надо выяснить, откуда у него это заклятие. Ясно же, что он врёт, что ничего не знал. И ни хрена он не покупал. Ему кто-то дал это заклятие.

– Но кто? Висперина? А у неё откуда? Она такая же первокурсница, как и он.

– Она клановая и из клана целителей. У целителей и покруче вещички бывают. Они же изучают как раз действие смертельных заклятий – чтобы знать, как лечить.

– Ну так на Сатьяну же не подействовало? – Лидайя метнула на меня вопросительный взгляд. – Целители вовремя успели?

Карин покачал головой:

– Я не знаю, но вряд ли это заслуга целителей. Она вся засияла и задала Хаунду трёпку раньше, чем они вообще появились на поле.

– Тогда что, почему и как?

– Может, её индивидуальная особенность? – предположил Карин. – Именно на неё заклятие Рагоденда плохо действует.

Я почувствовала, как на мне скрещиваются взгляды всех троих, даже хранящего молчание Вейна. Подавила желание забраться глубже под одеяло и вместо этого просто пожала плечами. Виновато улыбнулась:

– Вообще не имею ни малейшего понятия. Мне просто стало невыносимо обидно проиграть. Ну и… не знаю, что произошло. Я вдруг пришла в себя, схватила меч… Ну и отделала его.

– Может, Хаунд ошибся? – задумчиво сказала Лидайя. – Применил как-то не так. Не сделал чего-то важного, в результате заклятие не набрало нужной мощи.

Карин снова покачал головой:

– Не знаю, не знаю. Ладно, целители выяснят, что там и как.

Они ещё долго сидели у меня, потом заглянул Лас. Повторились те же расспросы и предположения. А потом в палату ворвалась дежурная целительница и быстро и безапелляционно прогнала всех гостей.

Я лежала одна, в тишине, вспоминала случившееся и думала. То ощущение, когда пламя сжигало боль – и потом, то всесильное – я явно испытывала его не впервые. Что-то было в нём знакомое и такое… даже как будто домашнее?