Ляна Зелинская - Ледяное сердце [СИ]

— В этом нет твоей вины, Кайя, тебе не за что извиняться, но ты хотела всё знать. И поэтому я рассказываю…

А дальше он заговорил сумбурно, словно пытался скрыть в словах какую-то совсем простую правду.

— …ведь то, что ты сделала для Дитамара, для Лааре, для всех нас — это бесценно. Я поступил с тобой нечестно. Я соврал тебе о Белой ленте. Я сделал это не потому, что ты могла умереть… вернее, нет… и поэтому тоже, но ещё потому, что я надеялся… я всё равно хотел, чтобы в итоге Лейса оказалась не права. Я хотел, чтобы ты видела во мне не чудовище, не оболочку, я хотел, чтобы ты чувствовала меня, моё сердце, узнала меня настоящего… Но это оказалось ловушкой для меня самого. И я снова нарушил Уану, потому что в Белой ленте согласие должно быть обоюдным. Но я не мог отказаться от этого, от возможности прикоснуться к твоему сердцу. А прикоснувшись, я уже не мог справиться со своими желаниями. Это было неправильно, это было эгоистично, и, самое главное, я понял это лишь позавчера, во время грозы, когда ты с такой лёгкостью разрушила мою стену — ты ведь могла умереть, чувствуя мою боль. Оорд тогда был прав — то, что чувствовал я, когда Зверь приходил в этот мир через Дитамара, это могло убить тебя. Тебя убил бы Зверь, и я до сих пор не понимаю того, что случилось. Но это была бы моя вина, потому что я был слаб, я не устоял… я не должен был связывать нас… Я думал, что смогу выстроить стену, спрятать от тебя то, чего ты не должна чувствовать, но что-то произошло. Что-то неподвластное мне… И я понимаю, что больше не могу так с тобой поступать… я не вправе тебя удерживать. Те люди… с которыми ты собиралась бежать…

— Я не собиралась бежать! — Кайя вскочила с кресла.

Они стояли друг напротив друга, глядя в глаза, разделённые только квадратом света, падающим из камина.

— Кайя, я говорил с этим капитаном, и он всё мне рассказал. Ты же понимаешь, что здесь, в сердце Лааре, в этом замке он не сможет сохранить от меня секреты? — произнёс Эйвер насмешливо. — Оорд вытянул из него всё. Да не смотри ты так, он его не пытал! Хотя Дитамар и предлагал… как обычно. Я знаю всё. Про то, что ты должна была разорвать Белую ленту, и они должны были увезти тебя с собой.

— Нет! Это не так! Он хотел, но…

— Кайя, — он остановил её жестом, — я… не сержусь на тебя. Я понимаю, хотя мне это и неприятно. Если бы я мог, я бы оставил тебя здесь навсегда. Но я не могу. Теперь я не имею на это права. После всего, что ты сделала для всех нас, я отпущу тебя, Кайя. Ты уедешь с ними сразу после бала, после того, как сыграешь свою роль перед Карриганом, как обещала мне. А я обещаю тебе, что не трону никого из тех людей, что сидят сейчас в подземелье, и отпущу их всех. Вас проводит через горы отряд Ирты. Ты вернёшься к отцу и забудешь эту странную и, наверное, страшную для тебя осень. Выйдешь замуж за этого капитана. Потому что из нас двоих он больше похож на того, о ком ты мечтала. Ты будешь счастлива, потому что он любит тебя, он молод и… он красив…

Последние слова Эйвер произнёс совсем тихо.

— Нет! Нет! Пожалуйста! Я знаю, что ты хочешь сделать! — она всплеснула руками. — Прошу тебя, не делай этого!

Её захлестнуло такое отчаянье, что она ударилась в его стену изо всех сил, какие были, и стена упала.

И на неё хлынуло его смятение. И отчаянье. И боль. И ревность, невыносимо жгучая, как лезвие бритвы скользящая по сердцу.

О, боги! Так вот почему! Почему он так рассержен, несчастен и печален! Он не зол на неё за этот предполагаемый побег, он просто убит тем, что она, может быть, любит Дарри!

— Я отпускаю тебя, Кайя, — сказал тихо. — Отпускаю тебя.

— Нет! — воскликнула она, но было уже поздно.

Белая лента разорвалась. Забрав с собой часть её сердца и оставив такую пустоту в душе, что ей хотелось закричать.

— Зачем? Зачем ты это сделал?! — в это мгновенье она готова была разрыдаться.

— Я должен был. Я и так уже натворил много всего. Война не окончена. Впереди самая тяжёлая битва. Королева не остановится, ты же понимаешь. И ты должна уехать отсюда. Я хочу, чтобы ты жила и была как можно дальше от того, что произойдёт здесь.

В призрачном свете его маска казалась тёмным пятном, а он — камнем, холодным и бесстрастным снаружи. Но она знала, что это не так.

Почему она не может увидеть его лицо? Почему он так боится его показать? Ведь ей всё равно, разве он этого не чувствует? Их связь разорвалась, а она так и не сказала самого главного! Какая же она дура! Но она должна сказать! Должна! Прямо сейчас…

— Эйвер, ведь это твоё настоящее имя? — голос её срывался, щёки пылали, и внутри разгоралось пламя. — Я не буду больше называть тебя так, как хотела королева! Мне всё равно, какое лицо у тебя под маской, для меня это не важно! Мне всё равно, что кто-то красив! Мне всё равно, каким ты был раньше! Мне всё равно, что будет дальше, и я не люблю капитана Абалейна! Я не поеду с ним за перевал! Ты сам говорил мне, что таким, как я, не место среди людей! Ты сам сказал, что я веда, что я не человек! Зачем же теперь ты хочешь, чтобы я уехала? Я написала это письмо, — она бросила его на стол, — ты можешь его прочесть! Я написала правду отцу о том, что здесь случилось! Я просто хотела, чтобы Дарри передал ему это письмо. Чтобы отец узнал, понял и попробовал всё это остановить! И я не собиралась убегать отсюда, хотя да, я узнала, как разорвать Белую ленту. И я бы могла это сделать, но, как видишь, я не сделала этого! Всё, что произошло в эти дни… ты открыл для меня целый мир, совсем другой мир! Я теперь понимаю, кто я и что мне делать, и я не хочу уезжать! И если я тебе совсем не нужна, я буду просто жить… лечить больных… делать лекарства!

Голос её сорвался. Воздух вдруг ожил, заискрил, запахло грозой. И напряжение повисло натянутой струной, звенящее и почти осязаемое. В камине затрещали потухающие уже угли и даже стены начали дрожать, едва ощутимо.

— Кайя, остановись! — он шагнул ей навстречу.

— Почему ты всё время меня останавливаешь? Почему ты держишь меня на расстоянии? Почему не снимешь маску? — она всплеснула руками.

Светильники вспыхнули ярче, и в камине полыхнул и заметался огонь, но Кайя не могла остановиться. Струна звенела уже где-то внутри. Он должен всё знать!

— Гарза или Ирта, они ведь видели тебя без маски? Так почему я не могу?!

— Да потому что ты не Гарза и не Ирта! — воскликнул он яростно. — Я помню, как ты смотрела на мою руку! Помню твой страх, каждый день — каждую каплю этого проклятого страха! Я ведь видел там, на балу в Рокне, видел того, о ком ты мечтаешь! И я — не он! Я давно уже не он, понимаешь? Я — чудовище, ты понимаешь это? И я не хочу, чтобы ты видела меня чудовищем!

— Ты боишься, что я испугаюсь? Но я не боюсь! Я больше тебя не боюсь. И мне всё равно, какое у тебя лицо! А чего боишься ты? — она почти кричала.