Марьяна Сурикова - Пари, леди, или Укротить неукротимого

Он поднялся и подошел к Алисии. Притянув девушку к столу, развернул ее, чтобы собой закрыть от двери. Тут же раздался громкий ииск дежурившего в приемной Хвостика. Расчет его светлости на нетерпеливость ревнивой дамы полностью себя оправдал.

Вот только дальнейшие действия лорда явились для Алис полной неожиданностью, поскольку нарушали им же разработанный план. Предполагались бурные объятия, а вместо этого его светлость быстрым движением сорвал с лица леди маску и, обхватив его ладонями, склонился к девушке и поцеловал.

Алисия была совершенно оглушена этими действиями. Первое, что поразило, — сорванная маска. Она же должна закрывать лицо! И хотя лорд сам превосходно справлялся с этой ролью, Алис возмущенно замолотила кулаками по напряженным плечам. Из головы даже вылетело, ради чего, собственно, все это затевалось, особенно когда поясница вдавилась в столешницу, а лорд не прекратил своих возмутительных действий. И целовал он так страстно, обжигая желанием, что до Алисии абсолютно невнятно доносились чьи-то далекие возмущенные возгласы. Она понять не могла, о чем кричит нетерпеливая посетительница, наблюдавшая совершенно вопиющую сцену. Незадачливую даму никто не слышал. И кулаки, колотившие лорда по плечам, тоже слабели. А потом руки и вовсе упали, а пальцы судорожно схватились за край стола, едва нащупав опору. Голова пошла кругом, не иначе как от шока. Разве благовоспитанную леди может не шокировать непредвиденный поцелуй мужчины? Особенно когда… благородный человек… целует… точно дикарь…

Мысли закончились, поцелуй не заканчивался. В комнате наступила тишина, а посетительница уже давно покинула кабинет. И Даниар, предчувствуя, что вот-вот потеряет рассудок, поскольку никак не может оторваться от губ Алисии, попытался отыскать иную точку опоры. Его рука случайно накрыла ее пальцы, и накал достиг высшей силы. Между телами словно проскочил электрический разряд, оба вздрогнули, а Даниар с усилием оттолкнулся от стола. Сердце сокращалось быстрыми толчками, прогоняя разгоряченную кровь, и осознание пришло так ярко, что лорд не смог промолчать.

Выплескивая все мысли, рассуждения и сомнения, он быстро заговорил:

— К чему привело желание держать себя в руках! Проклятье! Я почти дошел до точки!

Алис пыталась восстановить дыхание и прийти в себя. Услышав его голос, не сразу разобрала слова. Ей стало ясно в этот миг, о каком шуме прежде говорил Даниар. В ее ушах теперь тоже громко гудело, а сердце колотилось где-то в горле. Она сделала попытку осмыслить это состояние и списала его на приток крови. Ведь при головокружении, подобном этому, недолго потерять сознание. И вина, конечно, полностью на господине министре. Кровь прилила к голове исключительно из-за его поведения и поцелуя. Не было никакой необходимости целовать вот так, а посетительнице хватило бы и бурных объятий.

— Ты слышишь меня? — Лорд зачем-то встряхнул ее, заставляя поднять голову.

Перед глазами прояснилось, Алисия разглядела наконец его напряженное лицо, сжатые губы и потемневший взгляд.

— Я хотел посмотреть, может ли за видимым расчетом крыться нечто иное. Сперва действительно изучал, наблюдал со стороны, порой забавляясь, порой восхищаясь или выходя из себя. Не понимаю, в какой момент и в какой точке пересек черту невозврата. Где во времени был упущен момент, когда потерял контроль над ситуацией и собственными чувствами? А после не смог вернуться к равнодушному созерцанию. Почему? Как это случилось? Отчего именно ты? В чем-то непонятная, редко предсказуемая, такая, как есть, и рассуждающая столь нелогично, но очаровательная, милая, притягательная…

— Господи! Милорд, я ничего не понимаю… О чем вы…

А он вдруг с такой страстью потребовал: «Назови меня Даниаром!» — что Алисия сама не заметила, как исполнила просьбу, выдохнув его имя. А он, бледный, напряженный и с признаками лихорадки, прикрыл глаза и перевел дух, словно получил свою дозу лекарства.

— Нужно хоть раз объясниться откровенно, ведь я ждал этой чертовой взаимности. Послушай, теперь я думаю, что пускай будет так. Безумный выбор, глупый поступок. При стольких правильных решениях вдруг остановиться на девушке из семьи людей, чьи слабости и пороки опозорят даже самого короля, доведись ему влюбиться столь сильно.

Суть речи Даниара начинала доходить до сознания Алис. Однако она не могла взять в толк, действительно ли лорд говорил о любви. О любви к ней? Это откровение ошеломило с той же силой, что и поцелуй, и стало даже более неожиданным, чем если бы сам король вдруг вздумал ей признаться.

— Я не до конца понимаю…

— Прошу не лгать! Не нужно! Ты понимаешь.

Он оборвал резко и тут же отвернулся, принявшись ходить по комнате.

— Разве не к этому все шло? Твой приезд. Страстное желание учиться, возникшее на месте прежнего отвращения к учебе. Впрочем, вполне понятное, если хотеть вовсе не знаний. А затем — блестяще сыгранная беспомощность девушки, которой просто некуда податься. Провокация моего азарта и это пари, как итог. В конце концов, выкупленный долг твоего отца. Скажи, этого твои родственники добивались? Мне не хочется думать, будто ты была столь хладнокровна и расчетлива. Моя ошибка, что подобного исхода я даже не рассматривал. И уверен, что приложил все силы, дабы задавить чувства на корню. Но знаешь, в один момент все вдруг стало не важно. Мне нужно, необходимо, чтобы ты была рядом! Я уже не могу без тебя. Я помешался, и больше нет сил сдерживаться. Согласен на расчет без любви, Алисия. Выходи за меня!

— Боги! — Алис выдохнула в искреннем изумлении. Да, смысл слов был понятен, как и речь о расчете и о глупости подобного выбора. В висках закололо, дышать все еще было трудно. Но нужно начать с чего-то, ответить ему. Алисия попыталась оформить мысли в слова, однако вышло: — Вы правда меня любите?

— Разве это не очевидно? Я позволил затянуть на себе корсет.

Его губы скривились, и в груди кольнуло. Над чем или кем он сейчас насмехался? Но она пропустила шпильку мимо ушей, не позволяя сбиться с выбранного курса.

— И вы считаете, что все, начиная с приезда, спланировано моими родными? С целью добиться от вас предложения? И вам не хочется думать, будто я приняла в этом участие, но вы думаете!

— Кузен и кузина могли повлиять на тебя. Я понимаю. Таков всеобщий порядок вещей, и расчет окружал меня всю жизнь, хотя имелась слабая надежда… Разве мог я полюбить заурядную девушку? Или в этом ошибка? В моем самодовольстве? Я многое узнал о твоей семье, чтобы осознать, насколько они изобретательны. Задумка твоего отца с приданым, карточные долги кузена, изворотливость его жены. Нужно уметь получать товары в кредит, когда кредиторы продолжают снабжать продовольствием в слабой надежде добиться оплаты.