Делия Росси - Сиделка

Рес! Судя по тону, маг не шутил.

— Я не Единый, милорд, и не могу обещать вам чудо.

— Ничего. Если понадобится, извернешься как-нибудь.

Каллеман буравил меня тяжелым взглядом. М-да… Похоже, исчерпав все другие возможности, маг вспомнил обо мне, сложил два плюс два и решил, что именно я смогу помочь его другу. А я-то еще гадала, с чего он вдруг предложил мне работу!

— Мне необходимы гарантии, милорд, — медленно произнесла я, вглядываясь в жуткие нечеловеческие глаза. — Я хочу быть уверена, что в случае выздоровления графа меня никто не будет преследовать. Как и в случае его нечаянной кончины.

— Моего слова тебе недостаточно?

— Я предпочла бы магический договор.

— Руку, — после минутного раздумья, коротко приказал Каллеман.

Я протянула ладонь.

— Карриотеско! — сжав мои пальцы, негромко произнес маг.

По коже пробежал холодок, и на запястье появилась метка. Едва заметный, идеально ровный круг с точкой посредине. Каллеман отвернул манжету рубашки. У него кружок был полностью темным. В случае если маг нарушит договор, его рука почернеет и отсохнет.

Спустя секунду оба знака исчезли.

— Довольна?

Каллеман посмотрел на меня с насмешкой.

— Более чем, — кивнула я в ответ и добавила: — Благодарю, милорд.

— Иди переоденься, — приказал мужчина. — И возвращайся к графу.

— Слушаюсь, милорд.

Я отправилась к себе, сменила одежду, застирала пятно и повесила платье сушиться. Достав сдобную булку, съела ее, мысленно поблагодарив Бетси, умудрившуюся сунуть свежую выпечку мне в сумку, а потом умылась холодной водой и вышла из комнаты. Темный коридор вывел меня в холл, оттуда я прошла к лестнице и поднялась на второй этаж.

Думать о произошедшем не хотелось. Чего уж теперь? Поздно переживать. Если ввязалась в авантюру, то надо идти до конца. Как там? Не ссы? Я усмехнулась. Порой моя память выдает удивительно точные выражения.

Поправив волосы, я задумалась.

Интересно, маги уже ушли? «Серый» говорил, что у него мало времени. Выяснить бы, кто он такой и зачем приходил к Горну. Я вспомнила высокомерное лицо незнакомого лорда и поморщилась. Скорее всего, какой-нибудь аристократ из высших. У них у всех на редкость неприятные физиономии. А Горн? Успокоился уже? Или опять попытается меня выгнать? Впрочем, теперь ему это вряд ли удастся. Раз уж я взялась его вылечить, то он просто обязан будет встать на ноги.

Ничего другого ему попросту не остается.

— Тера Кэтрин, подождите!

Я оглянулась. По коридору торопливо шла тера Дюваль.

— Я хотела с вами поговорить, — чуть запыхавшись, что совсем не шло к ее должности, сказала экономка.

— У меня не очень много времени, — с сомнением посмотрела я на женщину.

Действие настойки скоро должно было закончиться, и мне не хотелось оставлять Горна без присмотра.

— Я вас надолго не задержу, — пообещала тера.

— Ну хорошо, — кивнула я в ответ. — О чем вы хотели спросить?

— Вы ведь ухаживаете за милордом, — водянистые глаза уставились на меня с заметным интересом. Сейчас в них и в помине не было прежнего равнодушия. — Как думаете, его сиятельство выживет?

— Мне трудно судить об этом, я всего лишь сиделка.

Нет, беспокойство местной прислуги было мне понятно — кому захочется лишиться места? — но что-то больно много вопросов они задавали!

— Понимаете, мы все очень переживаем, — убедительно всхлипнула экономка и достала платок. — Лорд Фредерик нам как родной! Милорд никогда не болел, и вдруг это ранение… Такое несчастье!

Она снова всхлипнула и приложила платок, утирая несуществующие слезы.

Однако! Какая трогательная забота…

— Я прекрасно понимаю ваши чувства, — коснувшись руки теры Дюваль, я слегка сжала ее пальцы. — Крепитесь. Единый милостив, будем надеяться на лучшее.

— Ах, тера Кэтрин, — снова всхлипнула экономка. — Мы все молимся день и ночь о здравии нашего милорда. Но ведь говорят, что от амлы нет исцеления?

Она по-прежнему смотрела на меня своими водянистыми глазами, но сейчас в них появилось нетерпеливое ожидание. Надо же, как ошибочно оказалось первое впечатление! Похоже, равнодушием тут и не пахнет!

— К сожалению, я не сильна в подобных вопросах, — грустно вздохнула я в ответ. — Это у докторов надо спрашивать.

— Но ведь у вас есть опыт, вы же можете сказать, выживет человек или нет? — продолжала настойчиво расспрашивать экономка.

И эта настойчивость мне очень не понравилась.

— Милорд выглядит неважно.

Я решила, что разумнее будет чуть сгустить краски.

— Очень неважно, — повторила для пущего эффекта и добавила: — Вы простите, мне нужно идти. Боюсь оставлять милорда одного.

— Да-да, конечно, — поспешно ответила экономка. — Идите, тера Кэтрин. И если вам что-то понадобится, вы только скажите.

— Хорошо, что вы сами об этом заговорили, — обернувшись, я посмотрела на женщину. — В покоях его сиятельства необходима ежедневная уборка.

— Но ведь милорд…

Тера не договорила.

— Что?

— Милорд сам запретил, — с сомнением произнесла она.

— Его сиятельству вредно оставаться в неубранной комнате.

— Хорошо, — неохотно ответила тера. — Я пришлю Ханну.

— Вот и замечательно.

Я кивнула и отправилась к покоям графа, а тера Дюваль так и осталась стоять в коридоре, и на лице ее застыло какое-то непонятное выражение. То ли озабоченность, то ли тяжкие раздумья. То ли глухая неприязнь.

Занятная ситуация. Почему-то мне показалось, что экономка очень надеялась услышать от меня о скорой кончине хозяина. Как у нее глазки-то заблестели, когда я сказала, что милорд выглядит неважно! И эти настойчивые расспросы…

Я задумалась. Поведение экономки и прочих обитателей замка выглядело странным. Казалось, все они ждут, когда граф отойдет в мир иной, и совсем не торопятся выполнять свои обязанности. Один Каллеман искренне переживает за друга, а все остальные затаились и ждут. Интересно, чем так насолил им граф? И каких благ ожидают они от его кончины?

Размышляя о поведении прислуги, я свернула к покоям графа и неожиданно остановилась, увидев, что в конце коридора мелькнула какая-то тень. Душу полоснуло острым чувством опасности.

— Кто здесь?

В ответ послышался еле уловимый шорох.

— Салли? Это ты?

День был пасмурным, а светильники горели слишком тускло, и разглядеть что-либо в серой полутьме было сложно. Стены отразили мой голос, придав ему какие-то незнакомые нотки. Тревога не отпускала. Кому нужно играть со мной в прятки?

— Кунц?

Тишина показалась мне зловещей.

Старый замок молчал, не желая выдавать свои тайны. Высокие своды тонули в темноте, черные провалы дверей выглядели угрожающе мрачными, истертый красный мрамор растекался под ногами темным кровавым пятном.