Татьяна Герцик - Секундо. Книга 1

— Скорее! За новым поворотом им нас не достать! — принц проговорил это свистящим шепотом из-за резкой боли в груди, но элдормен его услышал.

Они доскакали до поворота, где обстрел и в самом деле прекратился. Лошади сбавили шаг и, тяжело дыша, минут через десять мелкой трусцой добрались до решетки, отгораживающей мост от дороги. Мост был опущен, значит, Аверн в их распоряжение не вмешался, что их изрядно порадовало. Ждать еще и здесь, когда их впустят в замок, не было сил.

Решетку при их появлении тотчас открыли. Заехав на предмостную площадь, принц полузадушено приказал:

— Собрать всю мою охрану, немедленно! И новую лошадь мне! И лучших стрелков из стражников королевского сыска! Живее!

Элдормен Ветте с трудом спустился с истекающей кровью лошади и, прихрамывая, подошел к Торрену.

— Нерр, вы ранены, вас должен осмотреть лекарь. К тому же вы не имеете права рисковать собой. Пусть стражники едут без вас.

Не слушая его, принц кивком подозвал к себе своего сенешаля:

— Захватите тяжелые двухзарядные арбалеты. Стрелять придется далеко и высоко. — И уже элдормену: — Я видел, где они засели, заметил, когда они во второй раз меня достали. Нужно спешить, пока не удрали!

Элдормен взмолился:

— Я вижу, вас не остановить. Но наденьте хотя бы шлем! Я не хочу отвечать за вас перед королем!

Послушавшись мудрого совета, принц натянул на голову железный шлем одного из охранников замка. Пересел на свежего коня и помчался во главе своего отряда на поиски нападавших, чувствуя, как от боли мутнеет в глазах, и стискивал зубы, чтоб удержать уплывающее сознание.

Вцепившись в поводья и почти лежа на холке коня, принц кратко, с болезненным присвистом рассказал спутникам о засаде. Вдохнуть полной грудью он не мог, ушибы от арбалетных болтов болели все сильнее, но даже растереть грудь, чтоб хотя бы немного уменьшить боль, было невозможно из-за сжавшей грудь кольчуги.

На повороте приказал замедлить ход, отряд поскакал медленнее. На середине перегона остановился и кивком головы показал сенешалю на, казалось бы, пустой уступ на скале.

— Част, видишь, там снег несколько отличается от окружающего?

Присмотревшись, тот протянул руку к крутому склону.

— Вижу. Похоже на белые простыни на белом снегу. Не знаешь, куда смотреть, ни за что не заметишь. Но нам туда не забраться. Как они там очутились, да еще с тяжелыми арбалетами? А с такого расстояния достать до цели можно только тяжелыми арбалетами, легкие до дороги не достанут.

— Я думаю, они не залезли, а спустились. Воон с той вершины, — и принц показал наверх, на соседнюю скалу, нависавшую как раз над уступом. — Но ты прав — нам к ним не забраться. Они скинут наши веревки, даже если кошки и зацепятся за камни. Но мы можем их выкурить. Кто в отряде стреляет лучше всех?

— Гард и Мартин, — ответил сенешаль и, не дожидаясь приказа принца, скомандовал: — Гард и Мартин, сюда!

Стражники подъехали. Част указал на подозрительный снег и велел:

— Достаньте-ка его!

Стрелки враз ударили по выступу из тяжелых арбалетов. И тут же раздался крик: со скалы сорвался и упал в ущелье человек в белом балахоне.

— Он не один, бейте еще!

Стрелки выстрелили снова. После третьего выстрела стало видно, как на сероватом снегу расползается кровавое пятно.

— Мы его достали! — от радости сенешаль готов был прыгать, как мальчишка.

— Это не все, — принц возбужденно дернулся, заразившись его радостью, и тут же пошатнулся в седле, едва не потеряв сознание от пронзившей ребра боли. С трудом вдохнув воздух, согнулся, стараясь уменьшить боль. Продолжил уже еле слышно: — Нам нужно его оттуда как-то вытащить и допросить. Что это не простые разбойники, ясно. Это наемные убийцы. Но кто их подослал, нужно выяснить непременно.

Част кивнул.

— У меня есть парни, что умеют ползать по скалам, как ирбисы. И абордажные крюки с веревками у них всегда с собой. Эй, Мадир, Гарби и Леман, ко мне!

Получив приказ командира, воины раскрутили веревки над головами, забросили крюки на выступ и довольно быстро, страхуя друг друга, взобрались на опасный выступ. Обвязали веревками лежавшего там без сознания раненого и не слишком нежно спустили вниз.

Сенешаль первым подошел к нападавшему. Посмотрел в лицо и брезгливо поморщился.

— Что за мерзкая рожа! Настоящий урод! Никогда таких не видел. Ему бы на ярмарках людей пугать, цены б ему среди циркачей не было. Но остановите ему кровь и перевяжите голову, а то мы его до замка не довезем, и допрашивать будет некого.

Принц спускаться с лошади, чтоб посмотреть на пойманного, не стал. От боли он уже с трудом удерживался в седле, разум то и дело мутился, и единственной здравой мыслью было поскорее добраться до замка, снять кольчугу и вздохнуть полной грудью.

Через полчаса, во время которых Торрен несколько раз был на грани потери сознания, отряд с пленником, перекинутым поперек седла на лошади одного из самых легких всадников, вернулся обратно. Сползая с лошади на площади перед донжоном, принц был вынужден крепко сжать зубы, чтоб не застонать. Но под встревоженными взглядами стражников горделиво расправил плечи и твердой поступью вошел в замок.

Обеспокоенный глава тайного королевского сыска с нетерпением ожидал его в холле. Рядом с ним стоял низенький человек в зеленой хламиде.

«Целитель!» — с облегчением подумал принц, понимая, что долго не продержится.

— А вот и наш герой! — элдормен шагнул к принцу и подставил плечо. — Обопритесь на меня, ваше высочество, — еле слышно предложил он. — Вы слишком бледны.

Принц послушно положил руку на подставленное плечо.

— Вы вовремя, элдормен. Еще немного, и я растянулся бы посреди коридора. Величия бы мне это точно не добавило, — он еще нашел в себе силы пошутить.

Они добрели до бирюзовых покоев. Сняв с принца плащ и тунику, глава тайного сыска помог ему освободиться от кольчуги и нижней рубахи. И болезненно закусил губу, увидев страшные кровоподтеки во всю грудь.

Уложив раненого на кровать, велел осмотреть его целителю. Тот бесстрастно, будто каждый день лечил ушибы от арбалетных болтов, проверил ребра принца, ощупывая каждое из них. Когда он задевал кровоподтеки, боль была такая, что принц стонал в голос, не в силах сдержаться.

В полубреду вспомнилось красивое лицо Агусты. Если ей после рокового удара в живот было так же больно, как ему сейчас, то как же ему ее жаль! Но все равно она сама виновата в своей смерти. Могла бы и вовремя принять изгоняющее плод зелье, что приготовил для нее придворный лекарь. Но нет, она решила проверить на прочность принца! Вот и проверила, так что винить теперь некого.

Видимо, последние слова он невольно произнес вслух, потому что Ветте утешил его в полный голос: