Дарья Кузнецова - Змееловов больше нет

Нет, я, конечно, утрирую, никто меня не казнит за отказ. Просто отвратительно ощущать собственное бессилие. Я ведь на самом деле хотела помочь…

На душе было тоскливо.

Помимо действительно важных, больших и общих проблем меня терзали и личные, совершенно неуместные сейчас. Хотелось поймать Кергала и сравнить его лицо с собственным отражением в поисках общих черт, но я старательно боролась с этим стремлением: слишком велик был соблазн выдать желаемое за действительное и найти то, чего нет.

А еще было страшно: и подтвердить, и опровергнуть, и найти своего сына, и особенно — снова узнать, что он мертв. Создатель! Ну какая из меня мать? И зачем вообще нужна такая родительница, по сути, взрослому уже мужчине?..

На беду, я вспомнила, что проверить родство по крови могут змеи. Не все, конечно, но Аспис, как целитель, наверняка умеет. Однако обратиться к нему с такой просьбой я не могла. Даже просто сказать, что у нас был общий ребенок, — это уже звучит безумно. А если вдруг подозрение подтвердится? Что делать тогда? Как жить дальше, как работать рядом, если это и сейчас — мучительно?

Помимо прочего, тяготил и неоконченный разговор с белым змеем. Я никак не могла объяснить себе его поведение и странную реакцию на мои слова. Да, Великий Змеелов был изрядной сволочью, и многие другие ему не уступали, но при чем тут, в самом деле, он? Виноват в том, что показал мне истинное положение вещей? Или он как-то умудрился исказить мое восприятие, внушить то, чего не было? О нет, я слишком отчетливо все помнила! Да и обман разума — прерогатива змеев, не людей. Максимум, что может дать алхимия, — увеличить внушаемость, заставить говорить правду или подменить реальность бредом. Явно не тот случай.

Тогда что? Что хотел сказать Аспис и как собирался себя оправдать? Ведь собирался же!

Только гордость и понимание несвоевременности таких расспросов удерживали меня от того, чтобы прямо сейчас найти змея и продолжить прерванный разговор.

В конце концов, покоилась эта история под слоем пыли столько лет, так какой резон ворошить ее вот прямо сейчас? Все это может подождать пару-тройку дней, пока мы не разберемся с действительно важными вещами.

И ведь, если подумать, разве это что-то меняет? Даже если окажется, что каким-то мистическим образом мои воспоминания не имеют ничего общего с реальностью и Аспис меня не предавал, это все — давнее, наглухо забытое прошлое. Да, наверное, мне станет легче и уж точно будет проще смотреть змею в глаза. Но на этом — все! Чувство давно и окончательно умерло. Или нет?..

Ощущая, что окончательно и бесповоротно тону в этих мыслях, я вышла из кабинета, едва удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью. Работать я в таком состоянии не смогу, уснуть тоже не получится, значит, надо на что-то отвлечься. В голову пришел единственный вариант — библиотека. Взять что-нибудь легкое и не обременяющее разум, должна же там быть хоть какая-то развлекательная литература! Надеюсь, это поможет. И, надеюсь, Ежина не запечатывает библиотеку на ночь какими-то смертоносными чарами.

Дорике было плохо. Не физически — все телесные страдания их маленькой семьи в этот раз взял на себя Мангир. А вот основная часть душевных, похоже, досталась ей.

Было обидно за брата и очень жаль его, но эти чувства к вечеру поутихли: жизни Мара больше ничто не угрожало, и пусть он за день не очнулся, но это целительный, хороший сон.

Гораздо горше и тяжелее было наблюдать за сестрой и Баресом. Дорика почти сразу начала замечать, что внимание симпатичного парня гораздо сильнее привлекает Тори, но до сих пор получалось закрывать на это глаза и убеждать себя, что просто так кажется и на самом деле все неоднозначно. А вот сегодня обманывать себя стало уже невозможно. Как нежно он ее обнимал, как смотрел, как вдруг разом доверилась ему обычно скрытная Тори…

Дорика завидовала сестре, не могла не обижаться и злилась на себя за это. Конечно, она ни за что не стала бы ссориться с близняшкой из-за парня, да и Барес, если откровенно, понравился ей просто потому, что хороший и симпатичный, влюбленной она себя не чувствовала. Но радости это все равно не добавляло, заставляло Дори нервничать, огрызаться по пустякам и отчаянно желать оказаться в одиночестве где-нибудь в дальнем углу, где ее никто не побеспокоит и где она никого ненароком не обидит под влиянием своего дурного настроения. Особенно тяжело было видеть сестру — рассеянно улыбающуюся, витающую в своих мыслях и не замечающую ничего вокруг. С одной стороны, Дорика безусловно радовалась счастью близняшки, но с другой… И это противоречие ужасно выматывало.

От тяжелых мыслей немного отвлекли поиски пропавшего ученика, Ирейма. И хоть это было недостойно и неправильно, но Дори даже немного надеялась, что с ним действительно случилась какая-то гадость. Что бы там ни говорили старшие, а девушка видела глаза этого типа и точно знала, что Мара он хотел убить. Не сразу, медленно, наигравшись вдоволь, как кошка с мышью.

И это тоже неприятно было сознавать. Что старший брат, надежный и казавшийся самым сильным и замечательным, оказался гораздо слабее какого-то противного чужака. Умом Дорика всегда понимала, что змеи физически сильнее людей, особенно когда во второй ипостаси, но получить этому такое подтверждение было… горько.

А еще стыдно было за свою панику, когда началась драка. Но совсем немного, потому что она растерялась даже меньше учительницы — Сверта казалась вообще парализованной увиденным. Наверное, так и стояла бы неподвижно, если бы сама Дорика не сообразила позвать кого-то еще из старших.

В конце концов снедаемая дурным настроением девушка нашла себе подходящее место — в открытой галерее над парадным входом, куда можно было попасть из коридора второго этажа.

Когда поместье еще служило поместьем, здесь, наверное, располагалось прекрасное и уютное место для отдыха. Красивые вазоны с цветами, изящные кованые кресла и столики, дивный вид.

Сейчас чугунные витые прутья, не скрытые мягкими подушечками, покрывалами и скатертями, напоминали вывернутые ребра какого-то старого, почерневшего скелета. В углах виднелись кучки мусора, сорванные ветром листья, и какая-то труха покрывала и сиденья стульев, и голые столы. Цветы зачахли и очень соответствовали своим видом настроению Дорики, как и погода за балюстрадой.

Дори, кутаясь в куртку, подошла к перилам и облокотилась на них обеими руками, глядя в истрепанный ветром и дождем сад. Прикрыла глаза. Холод ее не беспокоил — на Чумных болотах это была обычная погода, та местность не баловала теплом и солнцем. На мгновение она остро захотела вернуться обратно, туда — к немногочисленным, хмурым, но по-своему добрым обитателям деревушки Большая Рассоха. Там было скучно, но удивительно просто. А здесь…