Марина Эльденберт - Любовница поневоле

— Нет, — отвечает он, на этот раз более расслабленно. — Уже нет.

— Что это? Ты меня нюхал?

— Считай, это проверкой. — Несмотря на вкрадчивый тон, голос Доминика звучит жестко. — Если к тебе прикоснется другой мужчина, Шарлин, я об этом узнаю.

— Я не собираюсь нарушать наш уговор, Доминик.

— Пусть так будет и дальше. Голодна?

Переход от Доминика-зверя до Доминика-галантного такой резкий, что я не успеваю даже выдохнуть.

— Не отказалась бы от ужина.

Я легонько отталкиваю Экрота, чтобы спрыгнуть со стойки, но он не отталкивается.

— Совсем забыл.

Его руки ложатся на мои бедра и на этот раз медленно скользят по обнаженной коже, задирая платье выше. Казалось бы, ночью вервольф прикасался ко мне гораздо более откровеннее, но сейчас кровь приливает к щекам, и я чувствую себя невероятно испорченной.

— Еще одна проверка?

— Совершенно приятная для нас обоих, — шепчет он мне на ухо, поглаживая внутреннюю часть бедер, но не касаясь самого главного. Чего бы мне хотелось больше всего. — Хорошая девочка. Все сделала правильно.

— Иди к бесам!

Он стягивает меня со стойки и подхватывает на руки.

— Только с тобой.

— Дай мне закрыть магазин!

— Не волнуйся. Мои вервольфы сделают это за тебя.

Он выносит меня из магазина прямо на руках, и мне остается только надеяться, что мама или папа не выглядывают сейчас в окно. Что все соседи чем-то заняты, и никому в голову не придет следить за скромной владелицей книжного магазина. Потому что выгляжу я очень провокационно и совсем нескромно.

Поздний осенний вечер впивается в кожу морозными иглами, холодит босые ступни, но от вервольфа настолько тепло, что я не успеваю замерзнуть. На этот раз Доминик за рулем, и дверь красного спортивного автомобиля легко уходит вверх, как крыло бабочки. Он опускает меня на пассажирское сиденье из светлой кожи, а сам занимает место водителя.

— Изменяешь своим привычкам? — хмыкаю, поправляя юбку и пристегиваясь. Я не знакома с тем, как водит Доминик, но представляю, сколько скорости можно выжать из такой на вид милой машинки. Она же вся обтекаемая, как алая пуля.

— Сегодня свидетели нам не нужны.

— Интригуешь.

Губы Доминика растягиваются в довольной улыбке, он заводит автомобиль и мягко стартует с места.

— Если хочешь, можешь попробовать угадать.

— Магазин нижнего белья? — предполагаю я, чем вызываю у него смех. — Что? Раз ты лишил меня его.

— Не сегодня, Шарлин. — Он бросает на меня пристальный взгляд, будто оглаживает целиком, отчего в салоне становится нестерпимо жарко. — Сама идея мне нравится. Но ты без белья нравишься мне больше.

Кто бы сомневался!

Других идей у меня нет, так что пусть будет интрига.

— К слову, о белье. И об одежде тоже.

— Я тебя слушаю.

Мы выезжаем на обводную дорогу, и плавно шедший автомобиль ускоряется так, что меня слегка вжимает в спинку сиденья, а адреналина в крови значительно прибавляется.

— У меня есть своя одежда, которая мне очень нравится.

Доминик сдвигает брови, хотя не отрывает взгляд от дороги.

— Тебе не нравятся мои подарки?

— Нравятся. Но это не мое. Я хочу сама решать, что мне носить, как одеваться. Например, мне нравятся джинсы и кроссовки.

Вот теперь Доминик смотрит на меня снисходительно.

— Это мужской стиль, а ты женщина.

— Это удобный стиль. Мой стиль. Мне он нравится.

— А я не хочу видеть свою женщину в штанах, — отрезает он так, что чешутся руки вправить ему мозги.

— Мы сейчас про живую женщину говорим? Или про манекен?

Доминик, не сбавляя скорости, поворачивается ко мне:

— Не нужно меня провоцировать. Я и так во многом тебе уступаю, Шарлин.

— Не заметила!

— Например, позволяю работать.

От подобного заявления у меня на несколько секунд пропадает дар речи.

— Такого в нашей сделке не было!

— Там было, что ты будешь моей женщиной.

— Ты не заберешь у меня мою работу, — цежу я.

— Заберу, если понадобится.

По виду Доминика видно, что это даже не угроза. Это мини-демонстрация его макси-возможностей. Констатация факта.

Я открываю рот, чтобы послать его далеко и надолго, но потом закрываю. Экрот прав: сейчас я у него в руках, и он сделает со мной все, что захочет. Так не плевать ли на кукольные платья? Не плевать, конечно, потому что я не кукла, но его это тоже не интересует. С чего я вообще решила, что его интересует мой комфорт? Потому что прошлой ночью он был нежен и доставил мне удовольствие?

Мы не встречаемся. Он меня купил.

Хочу проглотить обиду, но она не проглатывается.

— Тогда к чему вообще эти платья? — спрашиваю. — Может закроешь меня в спальне без одежды?

— Снова провоцируешь?

— Нет. Пытаюсь понять, чего мне еще от тебя ждать.

— Если будешь выполнять условия сделки, то получишь исключительно мое расположение.

Как это озвучит!

— Кстати, о сделке. Альфа Северного округа не объявлялся?

Мой вопрос портит настроение Доминика, он темнеет лицом.

— Еще нет.

И все, больше я не слышу от него ни слова. На протяжении всего пути Доминик молчит, а я рассматриваю его профиль и думаю о словах Рэбел. О том, что ему это может быть выгодно.

И что никакого самопровозглашенного альфы не существует.

Но тогда почему он столько ждал? А главное, почему не решил дело с Дэном еще тогда, когда захотел меня?

Додумать не успеваю, потому что только сейчас замечаю, что мы давно покинули Крайтон и поднимаемся по шоссе, ведущему в Ротонские горы.

Куда мы едем? В лес?

— Знаешь, джинсы и кроссовки больше подошли бы для прогулки по ночному лесу, — прервала я затянувшееся молчание. — Куртка бы тоже не помешала. Решил исполнить мое желание и покатать на себе?

Доминик вскинул брови, но потом усмехнулся:

— Нет, не в истинном облике точно.

— Значит, прогулка по лесу в программу вечера не входит. Это радует. Но тогда почему мы удаляемся от города?

Удаляемся — слабо сказано. Мы давно оставили за спиной Мартон-Хилл, достаточно крупный городок недалеко от столицы, куда обычно крайтонцы съезжались на пикники, проскочили поворот на горнолыжный курорт Примвэй и углубились в горы. Климат здесь был еще более холодным, так что стоило радоваться, что нет снега.

— Ты четыре года была замужем за вервольфом, но не знаешь наших привычек? — лениво поинтересовался Доминик.

— У нас с Дэном никогда не было свидания в горах.

— Но не любить природу он не мог.

Это действительно было так: на пикники мы выбирались часто, особенно в самом начале нашего брака. Но вот всякие тропы здоровья муж терпеть не мог, говорил, что для него это как игра в песочнице.

— Любишь природу, Шарлин?

— Я к ней равнодушна и по-прежнему теряюсь в догадках, куда мы едем.