Пэм Годвин - Кровь Ив

Мичио с мучительной нежностью обводил края укуса на моей шее, пока рассказывал Джесси и Рорку о намерении Аймана вытянуть мою силу и убить меня, но он опустил часть о том, как пророчество привело к этому решению.

Он объяснил, как укус и поглощение моей крови окончательно разрушили хватку Дрона на его разуме.

— Я не пытался сознательно укусить тебя, Иви. Я действовал на чистых рефлексах, движимый моей физиологической реакцией драться.

Он считал, что это вызвано дракой, но я подозревала, что его тело знало — оно нуждалось в моей крови, чтобы пересилить Аймана.

— Я хотела, чтобы ты укусил меня, и твое тело это знало. Слава богу, блядь, что твои рефлексы оказались сильнее контроля Аймана над твоими действиями.

Мы посмотрели друг на друга, и эта связь была выкована испытаниями и любовью. Ощущал ли он то, что чувствовала я во время укуса? Ту истинность? Как мы подтвердили свою потребность быть вместе вопреки тому, что все обстоятельства против нас? Почувствовал ли он, как мое дитя потянулось к нему во время укуса, втянуло его яд и впитало его сущность? Я не могла спросить, не перейдя к продуктивному обсуждению моей беременности.

Джесси снял рубашку и сбросил ботинки.

— Ты хочешь сказать, что пауки не имеют контроля над своими рефлексами, как ты? Они запрограммированы бездумно кусать других? И что потом?

Пока Мичио описывал эффект, производимый укусом паука, Рорк присел позади меня, и его ладони принялись намыливать мои ноги. Мои ощущения обострились, реагируя на каждое прикосновение, моя кожа дрожала под ласками его пальцев. Он как будто всецело сосредоточился на этой задаче, дыша в одном ритме со мной, но я знала, что он цеплялся за каждое слово, произнесенное Мичио.

Я поискала шампунь, чтобы вымыть голову Мичио, и бутылка появилась возле меня, зажатая в вытянутой руке Джесси. Он стоял в стороне от брызг воды, все еще одетый в брюки. Я потянулась мимо бутылки и накрыла ладошкой его подбородок, упиваясь царапаньем его щетины на моей руке. Я хотела привлечь его к своему рту и всосать пухлую плоть его нижней губы. Я хотела проложить дорожку поцелуев по его шее и лизнуть ямочку у основания горла. Я хотела, чтобы он дергался и стона, пока я дразнила губами его пресс.

Когда я забрала у него шампунь, он расстегнул пуговицу штанов. Его зрачки расширились, когда его взгляд скользнул вниз по моему телу и вернулся к лицу.

Святой пылающий ад, он только что снял штаны.

Мичио наблюдал за нами не с ревностью, а с чем-то более… колеблющимся. Уважением? Что бы там ни было, это смягчило его глаза и выровняло дыхание, пока он сбрасывал ботинки. Его брюки и трусы-брифы последовали за ними.

Это было удовольствие, приправленное мукой — стоять в окружении трех свирепо прекрасных, обнаженных мужчин с их резкими чертами, теплой кожей и видимой силой. Мои пальцы так и чесались. Во рту собралась слюна от воспоминаний о том, как их тела двигались возле меня и во мне. Мое нутро прострелило разрядом нужды, а между ног собрался жар.

Я потянулась к голове Мичио и стала взбивать шампунь в его волосах.

— Вы, парни, меня убиваете.

Рорк провел намыленными ладонями по моим бедрам.

— Взаимно, любовь моя.

Веки Джесси отяжелели, опущенные вдоль боков руки сжались в кулаки. Я обернулась через плечо и увидела, что член Рорка утолщается, свисая между его ног. Но ни один из мужчин ничего не предпринимал, вероятно, чувствуя, что с Мичио что-то не так.

Струй одной-единственной головки душа не хватало на нас четверых. Джесси стоял с краю, совершенно не смущаясь своей наготы и дожидаясь возможности помыться.

Он напряженно оценивал меня взглядом.

— Ты все еще чувствуешь себя чрезмерно возбужденной?

Мой клитор запульсировал от хриплости его голоса.

— Учитывая обстоятельств последнего месяца, я этого не ощущала. Но сейчас? У меня не на шутку все ноет.

Мичио оценивал остальных мужчин на протяжении нескольких долгих секунд, затем посмотрел на меня. Несомненно, он думал о гормонах беременности и о том, как Джесси и Рорк наслаждались моим либидо.

Я запустила намыленные пальцы в волосы Мичио, заново знакомясь с их густотой. Я старалась не пялиться на его бедра, очерченные резкими линиями и глубокими впадинами, или на тонкую полоску темных волос, которая вела от его пресса к черным завиткам внизу, или на его толстый член… я старалась не думать обо всех способах, которыми Элейн надругалась над ним, и я надеялась, что в конце концов он позволит мне заменить плохие воспоминания любящими, по одному поцелую за раз.

Он стиснул мою талию, привлекая наши тела ближе и гладя большими пальцами мои бедра.

— Мы закончили обсуждать пауков.

Джесси почесал щетину на своем подбородке.

— Просто чтобы внести ясность… когда они кусают, яд программирует жертву кусать и программировать других людей, и так далее?

— Пока не станет некого кусать, — промямлила я.

Рорк позади меня выпрямился в полный рост и бросил Джесси брусок мыла, поменявшись с ним местами.

— Похоже на расу бездумных вампиров, у которых в меню только люди.

— Не совсем бездумных, — Мичио запрокинул голову и смыл шампунь. — Они запрограммированы почитать Аллаха, но после смерти Аймана они смогут самостоятельно принимать решения, думать и сражаться, лишь бы исход служил цели Аймана. Они будут передавать эту программу каждому укушенному мужчине. Женщин принудят производить потомство от фертильных мужчин, затем пауки укусят и тех мужчин тоже — все для того, чтобы создать избранную расу Аймана. Нынешнее поколение женщин имеет иммунитет к программированию, но их потомки — нет.

Я посмотрела Мичио в глаза сквозь струи воды.

— Может, женщины воспротивятся?

— Может быть. Но они беременны, что ограничивает риски, на которые они пожелают пойти, — его взгляд едва заметно метнулся к моему животу, затем вернулся к лицу. — Дети в утробах уже несут в себе программу Аймана. Когда будут зачинаться новые поколения, пауки продолжат кусать матерей, делая их бесплодными и заражая детей. А это значит, что новорожденные будут запрограммированы точно так же, как и остальные.

Едва слышные ругательства то и дело срывались с губ, пока Джесси и Рорк переглядывались между собой.

Мичио нарисовал будущее с бессознательным видом на вершине пищевой цепочке — с видом, который почитал бога, не ставя свои верования под сомнение. С видом, лишенным свободы воли, пытливости и всего, что делало человека человеком.

Поскольку Мичио укусил меня, его яд запрограммировал моего ребенка? Я так не считала, поскольку он имел иммунитет к программированию. Но как моя дочь не даст этому случиться с остальными? Она могла обратить вспять эффект яда? Она могла убивать этих существ силой мысли? Ее жизнь будет обременена великими страданиями и сложностями в ее борьбе за освобождение человечества?