Аннетт Мари - Две ведьмы и виски

Моя ладонь тянулась к краю утеса, но я не помнила, когда ее вытянула. Пальцы дрожали так сильно, что я не могла ими пошевелить.

Шаги зазвучали позади меня.

— Руки в воздух!

Я растерялась, разум затуманился. Я ожидала Зака. Может, Аарона или Эзру. Но не…

— Руки в воздух! — закричал снова голос мужчины.

Я подняла дрожащие руки и медленно обернулась.

В ряд на другом уровне площадки стояли четыре офицера полиции, направив на меня пистолеты. Вспыхивающие красно-синие огни с парковки отражались от окон ресторана, а на вершине дорожки два испуганных спортсмена держались за руки.

Любители бега. Они явно что-то услышали — например, звуки сражения мификов. Или выстрелы плутов «Красного рома». И они вызвали полицию.

И эти офицеры только что увидели, как я гналась за мужчиной и толкнула его с утеса на смерть.

Многие, кто знал меня — мой характер — были бы удивлены, узнав, что меня ни разу не арестовывали. Но моя чистая репутация теперь была испорчена.

Я сидела на заднем сидении полицейской машины и смотрела в окно. Все тело дрожало от усталости, но адреналин не давал уснуть. Адреналин и жуткий страх.

У машины на парковке суетились десяток офицеров и следователей. Скорая, вспыхивая огнями, стояла на углу, но врачи еще не принесли тело ведьмака.

В дюжине ярдов от меня Аарон, Кай и Эзра стояли среди копов, были в наручниках, как я. Кай говорил, резкие движения его головы и плеч выдавали гнев. Оливия сидела на обочине, тоже в наручниках, рыдала. Растерянный врач опустился рядом с ней.

Два копа с собакой пошли к грузовику Зака. Я не знала, что они найдут. Друид был умным, не оставил бы улики в машине, и номер точно был тупиком. Он не был тут с магами, нет, он был слишком хитер, чтобы его арестовали. Как и выжившие из «Красного рома», он исчез.

Все дверцы машины Аарона были открыты, офицеры обыскивали ее. Один коп держал мою сумочку, уже обыскав ее. Я не видела оружие ребят. Наверное, они успели спрятать его в лесу.

Я прислонила тяжелую голову к стеклу. Голова кружилась от вспыхивающих огней, отражающихся от всего неподалеку. Грудь болела, но я не знала, была боль от одержимости Лирлетиадом, или дело было в моей совести.

Час назад я убила человека.

Он был злодеем. Хотел убить меня, Кая, Аарона и Эзру. Он был в секундах до приказа Лирлетиаду убить меня. Толкнув его, я спасла себя, своих друзей и лорда фейри. Так было правильно… но логика не успокаивала меня.

Я оборвала чью-то жизнь, и это нельзя было исправить. Злодей или нет, смерть ведьмака была бременем, которое мне придется нести до конца жизни.

Моя нижняя губа дрожала. Сейчас было бы хорошо получить объятия ребят. Услышать их утешения — что я сделала, что должна была, всех спасла, что другого выхода не было.

Но я не могла поговорить с ними. Я прижалась лицом к стеклу.

Кай все еще зло говорил. Аарон агрессивно шагнул к офицеру, и мужчина оттолкнул его. Они спорили, но потом офицер достал что-то маленькое. Он зашел за Аарона, возился там миг, а потом отошел, держа наручники.

Аарон потирал запястья, гнев исходил от него. Офицер снял наручники с Кая и Эзры, строго указал на красную машину Аарона с очевидным приказом. Три мага не послушались, а повернулись к машине, где ждала я, их тревога была очевидной.

Два офицера ушли от магов, направились ко мне. Они открыли дверцы машины, впуская внутрь шум. Они сели на места впереди, и водитель завел двигатель.

Машина медленно развернулась, поехала прочь от парковки. Я прижалась носом к стеклу, тянулась мыслями к Аарону, Каю и Эзре, пока машина несла меня мимо них. Они беспомощно стояли посреди парковки. Они были мификами. Полиция не арестовывала мификов.

Но они могли арестовать человека, и ребята не могли этому помешать.

Вопросом было, обвинят меня в убийстве первой или второй степени.

Я сутулилась на неудобном металлическом стуле, смотрела на свое мокрое осунувшееся отражение в зеркальном окне напротив. Допросная выглядела как в фильмах, но стол был меньше. Они даже приковали мои наручники к петлям на столе.

Джастин сидел на втором стуле, потирал мое плечо рукой. Я чуть не расплакалась, когда он вошел. Точнее, я рыдала как ребенок пять минут.

Комкая салфетку в руке, я шмыгнула носом, подавляя слезы, и судорожно вдохнула. Сжав мое плечо, Джастин хмуро смотрел на зеркальное окно, а потом склонился к моему уху.

— Тори, — прошептал он. — Что произошло?

Я вытерла мокрые щеки салфеткой, наручники звякнули.

— Все так запутано.

Он строго поджал губы.

— Ты толкнула человека… нет, не отвечай. Подожди адвоката.

У меня он был? Я не звонила. Я не должна была получить звонок? Может, все было не так, как в фильмах.

— Плохо дело, Тори, — продолжил Джастин. — Четыре офицера и двое граждан клянутся, что видели, как ты гналась за мужчиной до площадки и толкнула его за перила. Слишком много свидетелей для одной истории.

Я сжала кулаки до боли. Я молчала.

Он потирал лоб. Когда он поднял голову, в глазах были не только боль и тревога.

— Других нашли там… троих, включая Аарона Синклера. Это твой парень, да?

Я молчала. Ему не требовалось мое подтверждение.

Джастин склонился ближе, заговорил едва слышным шепотом:

— У него был документ мифика.

Я посмотрела на него. Он разглядывал выражение моего лица, скривив губы.

— Так ты знаешь, — он долго думал. — Как только я услышал, что твой парень — мифик, я понял, что атака в Китайском квартале не была совпадением. Ты знала тех людей.

Я прикусила губу.

— Я не знала, что тебе сказать. Не знала, сколько ты знаешь.

— Я знаю лишь то, чему учили, — он прищурился. — Раз ты встречаешься с одним из них, то знаешь больше меня. О чем ты думала, Тори? Сближаться с ними?

Он сказал «ними», словно говорил о мафии. Я открыла рот, чтобы возразить, но он продолжил с низким рычанием:

— Я думал, ты куда умнее. Из всего, куда можно было влезть…

— Хватит, — прошипела я. — Просто перестань, Джастин. Ты не знаешь, о чем говоришь.

Он хмуро посмотрел на меня.

— Знал бы… если бы ты хоть упоминала об этом. Почему не рассказала мне?

Боль в его глазах затмила гнев, и мои плечи опустились. Я столько врала не так давно, что это стало ощущаться нормальным, но мне не нужно было врать Джастину. Я могла описать ему безумства, которые пережила. Он уже знал, что существовали магия и мифики. У меня не было причин обманывать его.

— Я н-не думала, что ты поймешь.

Он отвел взгляд, стиснув зубы. Молчание затянулось, и я сомневалась во всех своих решениях последних недель.

— Ты должна была мне рассказать, — пробормотал он. — Может, я смог бы предотвратить это… а теперь слишком поздно.