Рина Гиппиус - Чужая здесь, не своя там. Дилогия [СИ]

Если бы умела свистеть — точно бы присвистнула.

— А теперь причин как-то уж очень много и они не особо вяжутся.

— Ничего, вязальщики там такие за этим делом следят, и без тебя все ниточки в нужный узор сплетут.

— Вы так говорите, что можно подумать, будто бы мне и опасаться больше ничего не надо.

— Мы на это очень надеемся. Да и пока все указывает на это.

— И охраны больше не будет?

И только сейчас до меня дошло — а где же она была, когда у ведьмы находилась? Как я вообще о ней могла забыть!

Наместник сам себя выдал.

— Полностью наблюдение с тебя не снимут. А потом видно будет, да и родители твои скоро сюда переберутся — это будет уже их заботы в том числе. Но ты мне вот что скажи: а что там у тебя с ведьмой было? Я слышал твою историю про лошадь, но ведь ничего такого не было?

— Все что было — касается только меня.

— Астари!

— А я не обязана вам отчитываться, — вполне спокойно возразила я.

— У меня не праздное любопытство.

— Это ничем не угрожало безопасности Адарии.

— Астари! — Прозвучал новый укор. — Я не по этому поводу интересуюсь. У тебя действительно все в порядке?

Мне даже послышалось неподдельное участие в голосе.

— Все отлично. — Я лучезарно улыбнулась. — Еще что-то?

— А ты разве больше ничего не хочешь узнать: кто организатор, как все это совершал, что будет с ними и вами дальше?

Я осталась на месте, хотя уже намеревалась встать.

— Вот прям мне все-все расскажете?

— И откуда в тебе столько…

— Недоверия? А разве у меня нет повода для него?

Эдел Вистар покачал головой.

— Одни из организаторов — бывший полковник вадимийской армии — Гаустоф. Ты, кажется, дружна с его сыном.

Я кивнула.

А в голове мысли: «Как же так?..»

— У Лесвена из-за него не будет проблем?

— А разве дети в ответе за поступки родителей?

Я, не скрываясь, хмыкнула.

— Но в случае Гаустофа старшего мотивом скорее всего была зависть. А тут подвернулся случай отыграться.

— Долго же он ждал. А кто еще?

— Остальные, думаю, тебе скорее всего неизвестны.

Наместник еще какое-то время рассказывал мне некоторые подробности, но я особо не вслушивалась. Такое количество самых разных сведений за сегодня — голова была кругом. Хотелось просто взять и выкинуть все оттуда. И было стойкое ощущение, что сегодня вернутся кошмары.

Я угадала.

— Что-то плохое приснилось? — заботливо поинтересовалась эдель Фордис за завтраком.

Я даже вздрогнула от такого вопроса. Неужто по мне так заметно?

— Просто привыкла спать дома.

— Дома… Ну да.

Наместник отложил газету и обратился ко мне:

— И скоро ты домой?

— Я бы хотела сегодня после обеда…

— А мы с Эйриком собирались сегодня навестить Диль, — сказала эдель Фордис. — Может быть вы с нами?

Стоило бросить взгляд на своего подпочечного, как ответ был очевиден.

— С удовольствием, — глядя на него, ответила я.

Данфер покраснел и принялся усиленно кромсать содержимое тарелки.

Пранрева встретила нас мокрым снегом в лицо и стылым ветром, пробирающим до самых костей, несмотря на теплую одежду. А вот в доме Диль нас ждал душевный прием. Такой счастливой, прямо-таки светящейся, я ее никогда не видела.

— Мамочка! — эдель Фордис была расцелована в обе щеки.

— Братишка! Да ты скоро догонишь меня!

— Астари! Я так рада, что ты тоже приехала. — Дильмари обняла меня так крепко, что у меня сбилось дыхание.

— Данфер, счастлива принимать тебя в нашем доме. — Ему была протянута рука, и мой подопечной галантно ее поцеловал, чем вызвал два слаженных удивленных вздоха — у меня и эдель Фордис. Я не ожидала от своего подопечного такого жеста. Эйрик не сдержал смешок.

— Как ты себя чувствуешь? — после окончания приветствий тут же спросила эдель Фордис.

— Замечательно, — заверила ее дочь.

Эдель Фордис сначала недоверчиво смотрела на Диль, но та выглядела и впрямь хорошо и точно не давала повода не верить ей.

В доме Диль и ее мужа я так и не побывала раньше, поэтому не скрывая любопытства разглядывала его. Хозяйка дома с удовольствием устроила нам экскурсию. Восторг, гордость за свое уютное гнездышко Диль не скрывала. Было настолько непривычно видеть ее такой, что даже не верилось — все это наяву. Впрочем, такие противоречивые чувств не мешали мне радоваться за Диль.

Муж Диль, Вестейр, пришел значительно позже и присоединился к нам уже за ужином. И вот что удивительно: когда Диль смотрела на него, он вежливо, но несколько отстраненно ухаживал за ней, проявлял свое внимание почти услужливо, приторно-заботливо. Стоило только ей отвернуться, перевести взгляд в другую сторону… Тогда я видела искреннее чувство, трогательное, пронзительно-нежное. Но еще интереснее было то, что Диль вела себя точно также.

Можно было радоваться за них вдвойне. Лишь бы только скорее разобрались, поговорили предельно откровенно. Хотя мне ли об этом говорить…

Дильмари уговорила нас остаться на ночь. А вечером, когда все уже разошлись готовиться ко сну, прокралась ко мне в комнату.

— Ну, рассказывай. — Диль уселась на кровать и всем своим видом показала: она внимательно меня слушает.

Я пожала плечами.

— Да что рассказывать, у нас почти ничего нового. Лучше ты делись. Как оно?

Блондинка притворно удивилась.

— Что оно?

— Беременной быть.

— Не объяснить. — Она махнула рукой. — Вот забеременеешь, сама узнаешь. — Диль лукаво улыбнулась: — Не надумала там еще?

— Понимаешь в чем дело… — Я сделала вид, что замялась. — Для этого ведь нужно не только мое желание…

— Ну и правильно, — вдруг поменяла тон Диль. — Всему свое время.

— И твое время пришло сейчас. Я очень за рада, но я… не узнаю тебя, — прозвучало мое честное признание.

— Астари! — Диль счастливо улыбнулась. — Я сама себя не узнаю, словно это не я, не со мной все.

— Ты заслужила.

— Не знаю. Но мне иногда страшно, что все закончится, оборвется нелепо.

— Не говори глупостей. Пустые страхи. Все будет хорошо. Обязательно.

Мы просидели полночи — болтали о разном. Я все же поделилась с Диль некоторыми своими сомнениями, переживаниями. Она отвечала мне легко, непринужденно.

— Ты дуреха. Выбрось все мысли из головы и цени все те счастливые моменты, что выпадают.

— На своем примере? — не удержалась от замечания я.

Блондинка совсем не обиделась.

— Почти. — Ее улыбка была мягкой и печальной. — Прошлое меня отпустило и поэтому я счастлива в настоящем.

Она погладила живот, по которому еще нельзя было определить о том, что Диль в положении.

— Ты любишь его?

Вопрос был бестактным, но и моя собеседница не смущалась подобному.

— Не знаю. Иногда кажется, что да. В особенности в последнее время, понятное дело. Может быть это сказывается мое состояние… — Диль пожала плечами. Она не выглядела расстроенной или недовольной, скорее немного потерянной. Вроде бы вот оно все, что нужно, но не хватает какой-то малости.