Рина Гиппиус - Чужая здесь, не своя там. Дилогия [СИ]

Целителям были отданы немалые суммы денег, да и сама Гуннел неплохо разбиралась в лекарстве. Дочь выходили. Теперь уже счастью их не было предела. Малышка причудливо несла в себе переплетение черт своих родителей. Волосы, цвет глаз и кожи она унаследовала от матери, а линии лица смягчились влиянием наследственности отца. Сам Эрнелд обладал внешностью типичной для аристократа. Ровные, изящные линии носа, бровей, скулы — все это досталось и его дочери. Рот, правда, был несколько широковат. Вот только Асти все равно не выглядела красавицей. В ней ощущалась все та же дикость, необузданность, которая так и не смогла исчезнуть из ее матери, даже под воздействием тихого и мирного проживания в качестве благородной аристократки Вадомы. Слишком необычна была внешность девочки. Она обращала на себя внимание, но не как обычные дети, которым умилялись и про которых говорили, что они чудо как хороши. Асти удивлялись, некоторые даже восхищались, но с ее оценками были осторожны. Все-таки ее отец третий человек в государстве.

И если Эрнелд и обращал внимание на то, что его жену и дочь местное высшее общество не принимает за своих, то близко к сердцу это не воспринимал. Тем более гордая Гуннел не считала достойным считаться с мнением этих напыщенных снобов.

Генерал Шевал не поддерживал стремление своего короля Роара в развязывании войны с Адарией. Он всячески пытался отговорить короля, а самое главное старшего помощника короля — Арнгера, который и держал фактически всю власть в своих руках. Даже при наличии большого количества зогвура [1] Зогвур — металл, обладающий свойством отталкивать и не пропускать магическую энергию. Если нанести ранение оружием, содержащим в своем сплаве зогвур, то маг полностью лишится дара. у Вадомы, добытого также нечестным путем, было слишком мало шансов одержать победу. Но случилось так, как случилось.

Свою семью Шевал до начала войны отвез к Эттам.

И вот теперь ему предстояло сообщить своим девочкам о таком страшном ударе. В довершении к этому, буквально позавчера, Эрнелд узнал, что скоро станет отцом во второй раз. Вот-вот Гуннел родит сына. Жена не стала говорить раньше времени, чтобы не отвлекать его.

Генерал вынырнул из своих воспоминаний. Окинул уже осмысленным взглядом свой некогда любимый кабинет в доме, который был ему теперь противен пуще тюрьмы. Тут он когда-то был счастлив со своей семьей. А теперь из-за священной присяги своему королю-идиоту он собственными руками разрушит свою семью.

Эрнелд только сейчас заметил, что он в пыли. Он встал, отряхнулся и пошел собирать вещи. Предстоял долгий путь за дочерью. Адария ждать долго не намерена.

Спустя десять лет.

Я не любила, когда на меня пялились окружающие как на дивную зверушку, случайно забредшую туда, где ее никто не ждал, но я безумно любила танцевать. Именно это и придавало мне сил каждый раз на балу. Сегодня как раз и должен состояться бал, который проводился раз в три месяца наместником Ровенисии.

— Рини, ну сколько можно спать!? — вопрошала я, пытаясь разбудить свою подругу-соню.

— Аста, будь добра… скройся куда-нибудь! — рявкнула она, не оценив моих стараний.

Вообще-то Рини вполне себе тихая, спокойная девушка, которая ни на кого не повышала голос. Она всегда мила и приветлива. Исключение она делала только для меня, да и то, когда я вот так с утра пораньше пыталась ее вытащить из теплой постельки.

— Ну Рини, мы же не успеем, если ты и дальше будет спать! — пыталась достучаться до подруги.

— Бал вечером, у нас весь день впереди! — вновь прорычала Рини.

— Ну и ладно, ну и спи дальше, — обиженно отозвалась я.

Пойду лучше завтракать, а эта бука пусть и дальше отлеживает бока.

— Ладно, — отрывая голову от подушки, пробурчала Рини. — Пять минут, и я буду готова.

Я взвизгнула, подлетела к лежебоке, расцеловала ее в обе щеки и побежала вниз. Надеюсь, матушка Фордис оценит мои старания по почти своевременной доставке Рини к завтраку и разрешит мне наконец-то надеть на предстоящие танцы то шикарное платье бордового цвета. Пошили мне его еще полгода назад, вот только эдель [2] Эдель — вежливое обращение к женщине знатного рода. Эдел — к мужчине. Эд, эда, соответственно, обращение к незнатным мужчинам и женщинам. Фордис говорила, что мне пока рано в нем выходить в свет. В конце концов мне же теперь не восемнадцать, а девятнадцать. Наверно, можно.

— Асти, ты разбудила Рини? — строго спросила хозяйка дома, как только я зашла в столовую. Она руководила слугами, которые накрывали на стол.

Вчера приехал двоюродный брат эдела Вистара с семьей. К сожалению, это было слишком поздно, и я не успела с ними познакомится и даже рассмотреть. Когда мы с Рини стояли у окна в ее комнате, которое как раз выходит во внутренний двор, то было уже слишком темно, чтобы что-либо разобрать, а зажженные фонари не давали полного обзора. К тому же матушка с детства не одобряла, если по ночам мы без особой надобности выходили из своих комнат. «Эдель не пристало бродить ночью по дому!»

— Да, она пообещала быть готовой в течение пяти минут, — заверила я матушку Фордис.

— Я, конечно, понимаю, что тебе не терпится начать готовится к сегодняшнему вечеру, но у нас сегодня гости, поэтому будет неплохо, если ты и им уделишь пару минут своего внимания.

От подобной перспективы я скисла. Мне, безусловно, было любопытно познакомиться с гостями, но я рассчитывала, что это ограничится завтраком, а потом, возможно, и обедом. В перерывах же между ними я уже распланировала свое время, а тут это…

— Хорошо, — согласилась я с просьбой женщины, которую вот уже десять лет называла не иначе как матушка.

— Асти, — окликнула она меня, заметив мое хмурое лицо, — не больше часа после завтрака. Погуляешь с ними по саду, расскажешь о местных достопримечательностях, которые им желательно будет увидеть, и можешь быть свободна.

Я счастливо заулыбалась и по своей излюбленной привычке подбежала расцеловать матушку. Она рассмеялась и замахала на меня руками:

— Неугомонная! — вроде бы и пожурила меня, сказав это строгим голосом, а глаза по-доброму мне улыбались.

— А вот и наша соня появилась, — протянула я, заметив спускавшуюся по лестнице Рини.

И вот как за пять минут она смогла себя привести в порядок, хоть и с помощью горничной?

Подруга не обладала высоким ростом, в отличие от меня, из-за чего, находясь рядом со мной, люди неоднозначно реагировали на такой контраст. Сегодня Рини решила надеть светло-голубое платье, украшенное изящными кружевами на лифе. С ее светлой кожей и темно-каштановыми волосами оно смотрелось изумительно. Большие синие глаза, аккуратный носик, пухлые губы и высокие скулы — моя подруга такая красавица, что нигде не сыщешь лучше! Я никогда не завидовала ее внешности. Для подобного темного чувства я ее слишком любила, хотя по сравнению с ней, я гадкий утенок на фоне прелестного лебедя.

Читать дальше