Марина Эльденберт - Ныряльщица

Я обхватываю себя руками и смотрю на проносящийся за окнами пейзаж. Сама не отдаю себе отчета, что ногти вонзаются в ладони все сильнее. До той минуты, пока не чувствую острую боль, и только тогда расслабляю пальцы, глядя на красные лунки, из которых сочится кровь.

— Возьми платок. — Вартас протягивает мне свой, и я машинально оборачиваю им руку.

Тай потихоньку успокаивается (Митри вроде что-то шепчет ей и гладит по голове), и снова становится тихо. Эта тишина давит на меня все то время, пока мы летим. В городе становится шумно, даже несмотря на плотно запечатанные окна суета Ландорхорна врывается в меня, словно выдергивая из толщи воды на поверхность. Кажется, только тогда я делаю первый глубокий вдох и расслабляюсь.

— Спасибо, — благодарю Вартаса, когда он останавливает эйрлат на парковке перед нашим домом. Сестры выходят, я наклоняюсь, чтобы достать рюкзаки, но он меня опережает. Резко выдергивает их, не позволяя мне взять самую тяжесть.

— Да что ты за человек такой, Вирна, — выдыхает сквозь плотно сжатые зубы, а потом резко шагает в сторону дома.

Сестры осматриваются, Тай крутит головой, Митри просто осторожно разглядывает холл. Лифты здесь работают по сканированию радужки, равно как и вход в сам дом. Насколько я понимаю, эта ультрасовременная система безопасности, поэтому Ромине сюда не войти. Сюда не войти вообще никому, кому я не предоставлю допуск. А чтобы его предоставить, надо звонить Дженне. Данные считываются в минуту, потом так же быстро загружаются в систему, защищенную кодовым доступом владельца квартиры. Мне, разумеется, этот доступ не выдавали, но если не сделать разрешение Митри, будет сложновато.

— Зайдешь? — спрашиваю Вартаса, хотя он уже и так зашел, чтобы сбросить рюкзаки в просторной прихожей.

Тай ахает. Впечатления настолько велики, что она, кажется, уже забыла про обиду.

— Ты сама знаешь, что мне некогда.

— Я заплачу за ремонт. Сколько потребуется…

— Мне достаточно было бы простого спасибо.

— Но я же сказала тебе спаси…

Последний слог поглощен грохотом закрывшейся двери.

— Он расстроен из-за эйрлата, — говорю я в о твет на пристальный взгляд Митри.

— Ага. Конечно. Из-за эйрлата, — фыркает сестра.

Мне хочется поинтересоваться, что это за намеки, но Тай уже убежала в комнату.

— Какая большая! Какая большая, она же больше чем весь наш дом!

Первые пару дней мне тоже так казалось — просторная столовая, совмещенная с комнатой отдыха, где стоит диван, кресла и маленький столик. В столовой — стол на шестерых, стулья с красивой обивкой. Владелец квартиры явно любил красный цвет, потому что здесь много кармина, а еще золота. Две спальни — одна светлая, в светло-зеленых тонах, другая — в темно-синих, стальных. Не стоит говорить, какую выбрала я.

— Это ваша комната, — говорю я, поднимая жалюзи.

— Ты же расскажешь все, да? — Митри не сводит с меня взгляда. Тай с ногами прыгает на постель, и я понимаю, что снова готова на нее орать.

— Да. Позже. Разберите пока вещи.

Я выхожу, а точнее, позорно сбегаю к себе, где падаю кровать. Смотрю на потолок, который почему-то плавает перед глазами. Должна видеть люстру в форме морской звезды, оплетенную стеклянными водорослями (дизайнер здесь постарался на славу), но вижу почему-то побережье. Идущего ко мне К’ярда.

В этот момент понимаю, как отчаянно я устала.

Мне хочется отмотать время назад, и войти в аудиторию на пять минут раньше. Или на пять минут позже. Чтобы никогда с ним не пересекаться, чтобы не обратить на себя его внимание, чтобы сейчас о нем не думать. О нем, об Эн, о том, как все могло бы быть, и как уже никогда не будет.

Потолок вместе с люстрой начинает расплываться, но видимо, из-за того, что он плавал, я это не сразу замечаю. Только когда мне становится тяжело дышать.

Все тяжелее, тяжелее и тяжелее, и тогда я провожу ладонями по скулам, стирая соленые дорожки. Кожу начинает щипать, я отдергиваю руку и смотрю на ранки от ногтей. Перевожу взгляд на запястье: там еще остался след от прикосновения Кьяны. Но сегодня, когда К’ярд меня схватил, ничего не произошло. Или все дело в том, что я была в одежде?

Последняя мысль вызывает смех. Я начинаю смеяться, слезы текут, а я смеюсь — сначала тихо, потом начинаю хохотать и зажимаю руками рот. Просто запечатываю его ладонями, чтобы не позволить этому дикому звуку вырваться в комнату. То ли действует осознание прижатых к лицу рук, то ли понимание, что за соседней стеной мои сестры, но я все-таки замолкаю и тяжело дышу.

Потом уже легче.

Стираю остатки слез, и вовремя — в комнату заходит Митри.

— Эй. Все хорошо?

Я плотно сжимаю губы и качаю головой.

— Надо поесть. Вы голодные.

— Нет, мы поели у Зорга, пока ты спала.

Я не спала. Я была в отключке.

— Это подождет. — Митри подходит и салится рядом со мной. — Как и то, что ты собираешься мне сказать, чего бы это ни касалось.

— Это касается Лэйс.

У нее расширяются глаза, а потом…

— Все равно подождет, — говорит она. Притягивает меня к себе и обнимает, совсем как мама когда-то. И я позволяю себе уткнуться лицом ей в плечо, не думая ни о чем. Пока она гладит меня по волосам, мне кажется, что все будет хорошо. В эти короткие мгновения точно все хорошо.

В эти короткие мгновения я могу не думать о том, что разделяет нас с Лайтнером, с каждой минутой все сильнее отдаляя друг от друга.

Потому что между нами гораздо больше чем ложь.

Между нами правда.

Лайтнер К’ярд

Ощущение океана казалось забытым.

Это не бассейн, где справа ботик, а слева разделитель. Это стихия, которая окружает тебя со всех сторон.

Как Мэйс.

Мэйс тоже окружала меня со всех сторон, продолжала окружать, даже оставаясь в домике Зорга. Несмотря на то, что мы больше не вместе. Несмотря на то, что мне нужно было оставить это в прошлом. Несмотря на то, что мне хотелось придушить ее за то, что она приехала за сестрами с тем едхом.

Это все оказалось неважным. Она все равно была во мне. Я это осознал, когда увидел надвигающуюся на берег волну.

Я действовал на инстинктах.

Я защищал самое дорогое.

Вирна по-прежнему была самым дорогим.

Но я не знал, что с этим делать. Кроме того, чтобы поэтично ее отпустить. Отойти в сторону и не мешать ее счастью.

Это даже в моих мыслях звучало сопливо!

Я ушел. Просто ушел, чтобы не повернуть назад.

У меня есть моя цель, я выбрал это. А Мэйс… Мэйс выбрала парня своей сестры. Хотя сейчас он, наверное, ее парень.

Я плыл все дальше от берега, гребками сокращая расстояние между мной и мысом Гор. Почти выдохся, когда раг’аэна появилась из морских глубин, подставляя мне белый плавник.