Юлия Ляпина - Хранитель [СИ litres]

С жильем тоже все было не просто. Лорда Натана поселили в казарме, выделив койку, а мне бросили тюфяк в каморке при кухне. Я бы и радовалась, пусть крохотной, но своей комнатушке, да только в этой же каморке хранился хлебный запас, и меня постоянно сгоняли, чтобы срочно достать черствые лепешки, а особо наглый поваренок мог ворваться, ломая хлипкую защелку, подкарауливая момент, когда я умываюсь. Пришлось укладывать у двери Лапку и любому, протянувшему руки к моей хм… талии, предлагать немедля идти в храм!

Так, то шатко, то валко мы пережили лето. Однажды Хранителя ранили на очередном патрулировании, в другой раз он получил дубиной по голове от каких-то воинственных прыгунов. Третьего раза мы ждать не стали – забрали у хмурого казначея горсточку медяков, вывели из конюшни лошадей и двинулись дальше. Злобно нам в спину никто не смотрел, но и платочками не махали. Может, какая-то маркитанка и смахнула слезу, но лорд Натан не обернулся.

Дорога по серой земле была скучной и унылой. Я вызубрила две дюжины заклинаний, научилась читать нараспев «Легенду о воине, одолевшем снежного барса» и «Балладу о прекрасной Нинель», сломала тростниковую флейту, порвала последние целые шальвары и возненавидела жару и пыль на всю оставшуюся жизнь!

Когда Пустошь осталась за спиной, я невольно вздохнула и Хранитель тоже.

– Может, устроим маленький загул? – подмигнул мне лорд Натан, когда мы добрались до королевского тракта.

К этому времени я стала кукольной блондинкой, а лорд парнем-простаком. Лапка оставался беспородным псом, как и наши изрядно послужившие кони. Я скептически посмотрела на трактир, оценила высокую крепкую крышу, широкий двор и дежурящих у ворот парней – место выглядело приличным.

Приближалась третья зима нашего путешествия, мне вот-вот стукнет восемнадцать, и я чувствовала нестерпимое желание отметить этот факт.

– Устроим! – хитренько улыбнулась я и добавила: – чур, мне тоже наливать!

– Детям до восемнадцати… – завел вечную шарманку Хранитель, потом взглянул на садящееся за горизонт солнце и осекся.

Да-да, с закатом солнца день заканчивается, и, значит, наступает другой. А завтра мне уже восемнадцать.

– Ладно, – вздохнул он, – наливаем!

И мы свернули к трактиру.

Заведение и, впрямь, оказалось недурным. Во всяком случае, вино подавали в кувшинах с печатью, медные кубки блестели, а закуски вызывали желание их попробовать. Мы уселись в просторном номере за столом, накрытом потертой скатертью, и я с любопытством смотрела, как Хранитель разливает по кубкам густое темно-красное вино. Пахло оно приятно, а вот на вкус оказалось кисловатым и слишком крепким. Однако я храбро выпила несколько глотков и потянулась к сыру и вяленым фруктам.

Пить молча было скучно, но буквально через несколько минут вино ударило мне в голову, и я начала смеяться. Лорд Натан приподнял бровь, глядя, как я по-детски закрываю рот ладошками, чтобы сдержать неуместный хохот.

– И что же Вас так развеселило, леди Фа? – спросил он.

– Я вспомнила того надутого индюка, лорда Кальрона. Он так старательно боролся со своим презрением ко всему человеческому роду.

– Обозвать внебрачного сына эльфийского принца надутым индюком, – лорд Натан манерно отставил мизинчик и покачал головой, – право, юная леди, Вы позорите свою матушку!

– Если Вы не проболтаетесь, мой лорд, об этом никто не узнает, – «страшным» шепотом заявила я и опрокинула в себя остаток вина. Стало еще веселее.

В голове вдруг замелькали слова тех, кто отправлял меня в путешествие с Хранителем. Я ведь не была послушной крошкой, как Мюриэл, я умела слушать разговоры взрослых. Они много говорили о том, почему воплотительницам нужны мужчины-хранители. Потому что силу трудно обуздать, находясь в разладе с собой. Потому что подростки напоминают гранату с подожженными фитилем. Потому что отношения с мужчиной – интимные, личные, почти супружеские, помогают женщине обуздать силу.

Я внимательно посмотрела на лорда Натана, оценивая его с новой стороны. Когда мы отправились в путь, мне было полных четырнадцать, почти пятнадцать лет. У крестьян случалось в этом возрасте выдавали замуж, чтобы не кормить лишний рот, у дворян ждали шестнадцати, чтобы объявить помолвку, и восемнадцати, чтобы заключить брак. Но Хранителя все это не касалось. Судя по моим воспоминаниям, которые внезапно вытянуло из памяти вино, никто не осудил бы лорда, если бы он уложил меня в постель в первую же ночь. Сила воплощения – почти стихия.

Однако лорд Натан нашел способы удержать меня в рамках без этого. Я стала припоминать наше путешествие и поняла, что все время была занята. Если не училась готовить на костре, значит, тренировалась с луком и кинжалом. Когда дорога перестала быть для меня трудностью, мы сменили привычный путь и отправились в зиму, к новым людям, обычаям, знаниям. Привыкла к северу – и мы отправились на юг.

А накопители? Я помнила, что лорд выпросил их изрядное количество, а я постоянно их наполняла, только вот куда девалась эта магия? А если подумать? Я меланхолично отхлебнула из кубка, и зажевала горечь изюмом. Всюду, где мы жили, лорда Натана очень уважали. Не потому ли, что он тратил эту магию на общественные дела? Что там требовалось северянам? Поиск косяков рыбы? Защита поселения от диких зверей? Снегопад над скудными, каменистыми полями? Все это можно было устроить, имея в запасе пару дюжин накопителей и умелого мага. А лорд Натан – умелый маг!

А на юге? Помнится, Лейла удивлялась полноводности арыков в летнюю жару и обильному цветению садов. Снова моя сила и магия Хранителя? А потом путешествие в Пустоши и долгая адаптация на гарнизонной кухне… Там ведь тоже были «бытовые чудеса», солдаты радовались, что озеро не обмелело, и твари не подходят близко к стенам крепости.

Я отхлебнула еще, не зная, радоваться или огорчаться такому благородству моего спутника, а потом в голову вдруг ударила мысль – а может, я просто не привлекательна для него? Вспомнилась леди Кларисса – талантливый артефактор и красивая женщина. На нее лорд Натан смотрел совсем иначе.

Слезы обиды выступили на глазах, и теплые пальцы Хранителя неожиданно собрали слезинки:

– Что случилось, леди Фа? Откуда столько грусти?

– Я совсем некрасивая, милорд? – спросила я, всхлипнув, и отхлебнув из кубка.

– Странные вопросы, леди, – Хранитель улыбнулся, – разве может девушка в восемнадцать лет быть некрасивой?

– Может, – всхлип стал протяжным, а голос гнусавым, – иначе почему Вы совсем не смотрите на меня? Хотя бы так, как на леди Клариссу?

– Уууу, кому-то уже хватит, – лорд Натан ловко отобрал у меня кубок, но я встала и отправилась отбирать вино обратно. Однако меня так штормило, что я почему-то очутилась у него на коленях, совсем-совсем близко от четко очерченных губ.