Елена Звездная - Право первой ночи

Ночь была странной. Мне все время снилось, что я стою на краю обрыва, а из него рвется, ломая когти, сдирая шкуру о колючий кустарник, огромный монстр! Чем-то он был похож на волка, чем-то лишь на монстра. Но в его глазах сияло зло. Чистое, яростное, полное неистовой лютой ненависти зло.

И на фоне этого кошмара, возгласы горничной, сначала откуда-то издалека, а после и голос миссис Этвуд:

— Я так понимаю, вас можно поздравить с исполнением супруже… О, Боже! Мой лорд! О, мой лорд!

И снова кошмар.

Кошмар, в котором рвущийся монстр, вдруг перестал вырываться, замер, увидев меня и смотрел. Прямо на меня. В мои глаза. Смотрел. Он видел меня. Не знаю как, но видел. Видел. И запоминал. Каждую черточку моего лица, мой запах, меня…

Кажется, я закричала.

Кажется снова.

— Ш-ш-ш, — холодный компресс на моем лбу, нежное прикосновение ладонью к моей щеке, — я рядом, все хорошо.

И узнав этот голос, я улыбнулась, потянулась за его рукой и вдруг осознала, что это левая. Левая рука, на которой нет перчатки.

В следующий миг, распахнув глаза, я рывком села на постели, в полном изумлении глядя на Рэймонда, сидящего на краю моей постели. На лорда Хеймсворда Рэймонда Правящего Коршуна, который… который сидел и напряженно смотрел на меня. Его синие глаза, глубоко посаженные, внимательные, пронзительные, остались тем единственным, что точно указывало — это именно он. Точно он! Абсолютно точно он! Вот только ни бледности, ни болезненной худощавости и… ни шрамов. Ни на его лице, оказавшемся даже приятным, ни на руке, которую он мягко убрал под моим взглядом, не осталось ни шрама!

И я, глазам своим не веря и веря одновременно, попросила:

— Снимите рубашку. Пожалуйста.

В комнате послышался чей-то возмущенный возглас, и даже мужской голос, так же не выразивший никакого довольства, но Рэймонд молча развязал тесемки и стянул через голову свою рубашку. Шрамов не было.

Ни одного шрама.

Ни содранных мышц, ни проломленных костей, ни глубоких рытвин, ни следов от ожога. Ничего!

Я подняла сияющий взор на Рэймонда, напряженно следящего за каждой из эмоций на моем лице, и прошептала восторженно:

— Получилось!

Он улыбнулся, едва заметно, и не слишком радостно, но я:

— Получилось!!!

Мне казалось, я сейчас сама вся засияю от счастья.

— Боже, оно получилось! — я бросилась к Рэймонду, обняла его, сжала в объятиях и прошептала: — Получилось! Получилось! Получилось! Слава друидам! Оно получилось!

Он осторожно и бережно сжал в объятиях меня, но в его объятиях не ощущалось, ни радости, ни счастья, а прикосновения были какими-то слишком… церемонными.

— Итак, — произнес голос, принадлежащий несомненно мужчине в летах, — как мы все видим, право первой ночи было исполнено, девственная кровь пролилась, лорд Хеймсворд получил избавление от своего недуга, леди Аританна, от необходимости и далее находиться под кровом данного замка.

Еще ничего не понимая, я прекратила радостно обнимать Рэймонда, повернулась на голос и увидела, что у дверей стоят моя мать, бабушка, трое старейшин нашей деревни, отец, лорд Гордан и еще один лорд, в костюме явно столичного пошива, причем не из столицы Вэлланда, лорд был из Алландии. Его синие глаза были столь же глубоко посаженными и пронзительными, как у Рэймонда, а лицо… теперь, когда шрамы исчезли, я могла бы точно сказать, что эти двое были родственниками, и довольно близкими.

— Я бы хотел напомнить, лорд Хеймсворд, — произнес лорд Гордан, — что между вашим сыном и девушкой заключен временный брак.

— Который не признается в Алландии! — прошипел отец Рэймонда. — Как впрочем и право первой ночи, являющееся архаичным пережитком лишь отсталого Вэлланда. Мой сын покидает ваш замок сейчас же, его ждет великолепное будущее… теперь, а вам, лорд Гордан, придется вернуться к своим обязанностям управляющего отдаленного имения рода Кондоров.

Ничего не понимая, я натянула покрывало до самой шеи, переводя потрясенный взгляд с лордов, на сияющую торжеством миссис Этвуд, не менее довольную тем, что заберет меня отсюда мамой, и отцом, который, в отличие от других, отвел взгляд, и даже не посмотрел на меня.

Мне показалось, что происходит что-то совершенно неправильное, хотя, что в это ситуации могло быть правильным?

— Я полагаю, родителям немедленно следует забрать свою дочь, — продолжил лорд Хеймсворд, — а девушке…

И тут в комнате прозвучало очень тихое, но гораздо более звучное и основательное, чем все произнесенное:

— Леди Аритана Хеймсворд.

И все посмотрели на Рэймонда, все так же сидящего на краю моей постели.

Молодой Правящий Кондор вновь надел рубашку, поднялся, посмотрел на своего отца, и повторил:

— Мою жену зовут леди Аританна Хеймсворд, не больше и не меньше. Я не потерплю таких обращений к моей жене, как «девушка», «женщина», «девица» и все прочее. Признан наш брак в Алландии или же нет, но для Вэллана — леди Аританна моя жена как минимум на год!

И от его слов, все заметно опешили. Взглянул на меня папа, нахмурилась моя мать, старейшины… они были полностью на стороне Рэймонда, как впрочем, и лорд Гордон, но… здесь присутствовали двое, которые, переглянулись и… перешли от плана «а» к плану «б».

— Девушка, — подчеркнуто издевательски обратился старший лорд Хеймсворд ко мне, — знайте, любая ложь в данный момент будет причислена к преступлению и вашей семье придется понести за нее ответственность. Итак, вопрос — вы давали согласие на брак?

В коридоре разом звякнули оружием представители закона.

Миссис Этвуд коварно улыбнулась. Я смотрела на экономку, и отчетливо понимала, кто все это продумал, затеял и воплотил. И кто вызвал отца Рэймонда, я понимала тоже.

Но, но… но…

— Нет, — была я вынуждена прошептать чистую правду.

И лорд из Алландии с насмешкой посмотрел на сына, поистине наслаждаясь тем, что уничтожает его сейчас, открыто, демонстративно, прилюдно… он не мне мстил, он мстил ему.

— Продолжим, — лорд Хеймсворд-старший прошел в мою спальню, высокомерно, небрежно опираясь на трость, и собираясь растоптать и меня, и собственного ребенка с превеликим удовольствием. — Мисс… — насмешливый взгляд на сына и издевательская поправочка: — «Леди Аританна», известно ли вам, что став женой моего наследника, вы будете обязаны, как и все женщины Алландии полностью отказаться от чтения книг. У нас в высшем обществе не приветствуются образованные женщины, так что, прояви вы недостойное упрямство, играя вполне справедливым и объяснимым чувством не безосновательной благодарности моего сына к вам, и согласись стать его женой, вы попадете в условия существования без доступа к любой из библиотек в принципе. Как вам такое развитие событий, гордая образованная дочь Вэлланда?