Сара Маас - Дом Земли и Крови [ЛП]

Ее глаза закрылись.

— Но… Филип Бриггс убил их. Он призвал этого демона, чтобы убить их. И он в тюрьме. — Ее голос стал резче. — Он уже два года сидит в тюрьме.

В месте похуже тюрьмы, но это к делу не относится.

— Мы знаем, — ответил Хант, стараясь не выдать своей реакции.

— Он не мог убить Терциана. Как он мог вызвать демона из тюрьмы? — Сказал Брайс. — Он… — она сглотнула, спохватившись. Возможно, понимая, почему Мика направлялся в галерею. Несколько человек, которых она знала, были убиты, и все в течение нескольких часов после общения с ней. — Вы думаете, что Бриггс этого не делал? Не убивал Данику и ее стаю.

— Мы не знаем этого наверняка, — вмешался Исайя. — Но конкретные детали того, как они все умерли, никогда не были известны, так что у нас есть веские основания полагать, что это не было убийством подражателя.

— Вы встречались с Сабиной? — спросила Брайс ровным голосом.

Хант сказал,

— А ты?

— Мы делаем все возможное, чтобы не мешать друг другу.

Пожалуй, это был единственный разумный поступок, на который решилась Брайс Квинлан. Хант вспомнил яд Сабины, когда она смотрела через окно на Брайс в наблюдательной комнате два года назад, и он не сомневался, что Сабина просто ждала достаточно времени, чтобы несчастная и безвременная смерть Квинлан была сочтена не более чем за случайность.

Брайс вернулась к своему столу, оставив их далеко позади. К ее чести, походка оставалась неторопливой и уверенной. Она подняла трубку, даже не взглянув на них.

— Мы подождем снаружи, — предложил Исайя. Хант открыл было рот, чтобы возразить, но Исайя бросил на него предостерегающий взгляд.

Хорошо. Они с Квинлан могли бы поспорить позже.

Сжимая телефон побелевшими пальцами, Брайс слушала, как на другом конце провода звучат гудки Один. Второй. Затем…

— Доброе утро, Брайс.

Сердце Брайс колотилось в ее руках, ногах, животе.

— Здесь два легионера. — Она сглотнула. — Командир 33 — го и… — выдохнула она. — «Умбра Мортис».

Она узнала Исайю Тибериана — он так часто появлялся в вечерних новостях и колонках сплетен, что невозможно было ошибиться в прекрасном командире 33-го полка.

И она так же узнала Ханта Аталара, хотя его никогда не показывали по телевизору. Все знали, кто такой Хант Аталар. Она слышала о нем, даже когда росла в Нидаросе, когда Рэндалл рассказывал о своих битвах в Пангере и шепотом упоминал Ханта. Умбра Мортис. Тень смерти.

Тогда ангел работал не на Мику Домитуса и его легион, а на Архангела Сандриэль — он летал в ее 45-м Легионе. Поговаривали, что его работа заключалась в охоте на демонов. И даже хуже.

Джесиба прошипела:

— Почему?

Брайс вцепилась в телефонную трубку.

— Максимус Терциан был убит прошлой ночью.

— Горящий Солас…

— Так же, как Даника и стая.

Брайс отключилась от каждого туманного образа, вдыхая яркий, успокаивающий аромат мятных паров, струящихся из ароматизатора, стоявшего на ее столе. Она купила этот дурацкий пластиковый предмет через два месяца после того, как Даника была убита, полагая, что не повредит попробовать ароматерапию в долгие, спокойные часы дня, когда ее мысли роились и опускались, пожирая ее изнутри. К концу недели она купила еще три и расставила их по всему дому.

— Похоже, Филип Бриггс не мог убить Данику, — выдохнула Брайс.

В течение двух лет часть ее цеплялась за это — за то, что в дни, последовавшие за убийством, они нашли достаточно улик, чтобы осудить Бриггса, который хотел убить Данику за то, что она разорвала его мятежную бомбу. Бриггс отрицал это, но все сходилось: он был пойман за покупкой черной соли призыва за несколько недель до своего первого ареста, очевидно, чтобы подпитывать какое-то новое, ужасное оружие.

То, что Даника была убита демоном уровня ямы, а для этого потребовалась бы смертельная черная соль, чтобы вызвать ее в этот мир — не могло быть простым совпадением. Казалось совершенно очевидным, что Бриггс был освобожден, заполучил в свои руки черную соль, вызвал демона и спустил его на Данику и стаю Дьяволов. Он напал на солдата 33-го, который патрулировал переулок, и когда его работа была закончена, Бриггс отослал его обратно в Хель. Хотя он никогда не признавался в этом, или даже в том, что это за порода, факт оставался фактом: два года демона больше не видели. С тех пор, как Бриггса посадили и дело было закрыто.

В течение двух лет Брайс цеплялась за эти факты. Что, несмотря на то, что ее мир развалился на части, человек, ответственный за это, находился за решеткой. Пожизненно. Он заслужил все ужасы, которые ему причинили тюремщики.

Джесиба глубоко вздохнула.

— Ангелы обвиняли тебя в чем-нибудь?

— Нет. — Не совсем. — Сюда едет губернатор.

Еще одна пауза.

— Чтобы допросить тебя?

— Надеюсь, что нет. — Ей нравились части тела там, где они были. — Он тоже хочет поговорить с тобой.

— А отец Терциана знает, что он умер?

— Даже не знаю.

— Мне нужно сделать несколько телефонных звонков, — сказала Джесиба скорее самой себе. — До прихода губернатора. — Брайс прекрасно поняла, что она имела в виду: до того, пока отец Максимуса не появился в галерее, требуя ответов. Обвиняя Брайс в его смерти. Это будет полным кошмаром.

Брайс вытерла вспотевшие ладони о бедра.

— Губернатор скоро будет здесь.

Послышался слабый стук в железную дверь архива, прежде чем Лехаба прошептала:

— С тобой все в порядке?

Брайс прикрыла рукой трубку телефона.

— Возвращайся на свой пост, Леле.

— Это были два ангела?

Брайс стиснула зубы.

— Да. Спускайся вниз. Держи Сиринкс в покое.

Лехаба испустила вздох, слышный сквозь шесть дюймов железа. Но огненная фея больше ничего не сказала, можно было предположить, что она либо вернулась в архив под галереей, либо все еще подслушивала. Брайс было все равно, пока она и химера молчали.

Джесиба спрашивала:

— Когда Мика приедет туда?

— Через восемь минут.

Джесиба задумалась.

— Все в порядке. — Брайс старалась не удивляться тому факту, что она не настаивала на продолжении разговора, особенно учитывая смерть клиента.

Но даже Джесиба знала, что с Архангелом шутки плохи. Или, может быть, она наконец нашла хоть каплю сочувствия в том, что касалось убийства Даники. Она была уверена, что Хель не продемонстрировала этого, когда приказала Брайс вернуться к работе или быть превращенным в свинью через две недели после смерти Даники.

— Мне не нужно спрашивать тебя, чтобы убедиться, что все в порядке, — сказала Джесиба.

— Я еще раз проверю. — Но она убедилась в этом еще раз до того, как ангелы вошли в галерею.

— Тогда ты знаешь, что делать, Квинлан, — сказала Джесиба, и звук шуршащих полов одежды заполнили комнату. Два мужских голоса протестующе заворчали. А потом связь оборвалась.