Карен Линч - Убежище [ЛП]

— Печенье ещё ничего не значит. Когда я пытаюсь приблизиться к ней, она отталкивает меня.

Он пожал плечами.

— Не знаю, но могу сказать, что она не смотрит на тебя как на друга. Как ты и сказал, она молода. Может быть, она стесняется, когда дело доходит до свиданий.

Стесняется? Я даже не подумал об этом, потому что в её поцелуе не было ничего робкого. Моё тело пылало жаром каждый раз, когда я вновь переживал этот тлеющий поцелуй. Но потом она убежала, и я был слишком смущён, чтобы думать трезво.

Слова Пола вселили в меня надежду, и я был полон решимости провести с ней время. И если ей нужно, чтобы я не торопился, я сделаю это, даже если это убьёт меня.

ЭММА

Мне не следовало приходить сюда. Я глотнула воды, смачивая пересохшее горло, и попыталась сосредоточиться на разговоре между Эйприл и одной из подруг Шеннон. Шеннон танцевала с Питером, который пришёл с нами сегодня вечером.

Я думала, что готова пойти в клуб, но как только мы вошли в дверь "Аттика", плохие воспоминания начали заполнять мой разум. Именно в месте, очень похожем на это, я встретила Эли и вошла в кошмар, который стал моей жизнью. Я пошла с Челси и другими подружками послушать группу. Это было другое место и другая группа друзей, но я всё ещё выглядела так же, как в ту ночь много лет назад. Казалось, что мир вокруг меня ускорился, но я застряла в той ночи, ожидая, что снова потеряю всё. Я не могла не задаться вопросом, был ли каждый мужчина, на которого я смотрела, человеком или другим Эли, ищущим свою следующую жертву.

Чья-то рука коснулась моего плеча, и я подпрыгнула, а сердце бешено забилось.

— Не хотел тебя пугать, — произнёс рыжеволосый парень, с которым нас познакомил Питер, когда мы приехали. Его звали Дилан, и он играл в одной из групп. — Хочешь потанцевать?

Я кивнула, и он повёл меня к краю переполненного танцпола. Шеннон улыбнулась, когда мы присоединились к ней и Питеру, и мы вчетвером танцевали вместе в течение следующих двух песен. К тому времени, когда мы вернулись к нашему столику, я чувствовала себя немного более расслабленной, но всё ещё настороженно относилась к людям вокруг нас. Несмотря на то, что я была здесь с четырьмя оборотнями, я всё ещё не чувствовала себя в безопасности. И не была уверена, что когда-нибудь смогу в таком месте.

— Во сколько вы, выходите? — спросил Питер Дилана.

— Мы последние. Надеюсь, вы останетесь здесь.

Он помахал нам рукой и присоединился к своим товарищам по группе за другим столиком.

Питер обнял Шеннон за талию.

— Что ты на это скажешь?

Она наклонилась к нему.

— Думаю, меня можно убедить.

Я улыбнулась. Невозможно было не любить Шеннон и Питера и не увидеть, как они сходят с ума друг от друга. С тех пор как мы сюда приехали, они почти не отрывали друг от друга рук.

Шеннон призналась, что запечатление делает оборотней очень чувствительными и делает мужчину собственником в отношении своей женщины. Это не могло быть так уж плохо. Похоже, она нисколько не возражала против властности Пита.

Будет ли Роланд таким же, когда запечатлится? От мысли о том, что он посмотрит на другую девушку с такой преданностью, в груди заныло. Я твердила себе, что мы просто друзья, но моё сердце упрямо отказывалось слушать.

Сегодня я даже пошла навестить его в гараже, чтобы доказать себе, что могу быть рядом с ним, не испытывая на себе его влияния. Я с треском провалилась. Каждый раз, когда он улыбался мне, в моём животе порхали бабочки. И когда он подошёл ближе, я почувствовала его аппетитный запах, который заставил меня хотеть то, что я не могла иметь. Даже сейчас, просто думая о нём, я представляла, что чувствую его запах.

— О, вы как раз вовремя.

Питер улыбнулся кому-то позади меня, и мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это был.

Всё внутри задрожало, когда Роланд протиснулся в пространство рядом со мной, тёплым телом прижавшись к моей спине. Если бы это был кто-то другой, я бы чувствовала себя неуютно и встревожено. Его близость же казалась знакомой и успокаивающей, и он сделал то, что не мог сделать ни один из других оборотней здесь. Он заставил меня почувствовать себя в безопасности.

А также у меня перехватило дыхание, и я стала сверхчувствительной от каждого дюйма его тела, которым он касался меня. Мне нужно было отодвинуться от него, но моё тело отказывалось сотрудничать.

— Что мы пропустили? — Роланд поставил стакан с содовой на стол и улыбнулся мне. — Привет, девочка с печеньем.

— Привет, — пропищала я.

Шеннон рассмеялась.

— Девочка с печеньем?

— Эмма испекла нам лучшее шоколадное печенье, — высказался Пол из-за моей спины.

Роланд потянулся назад, чтобы слегка толкнуть Пола.

— Она принесла их для меня. Тебе просто повезло работать со мной.

— Они были для нас обоих, неудачник, — парировал Пол. — Скажи ему, Эмма.

— Я люблю печенье, — Питер бросил на Шеннон скорбный взгляд. — Почему бы тебе не испечь мне печенье?

Она ткнула его в бок.

— Вчера я испекла тебе пирог с черникой, неблагодарный негодяй.

Он притянул ещё к себе и прошептал что-то на ухо. Она захихикала и посмотрела на него с обожанием.

— Ладно, если ты действительно хорош, я испеку печенье. Может быть, мы с Эммой сможем сделать их вместе.

Настала моя очередь смеяться.

— Я приготовила свои на кухне закусочной под присмотром повара. Это единственная причина, по которой они были съедобны.

Она одарила меня ослепительной улыбкой.

— Тогда тебе повезло, потому что я научилась печь у своей бабушки. Если хочешь, я могу прийти на следующей неделе и научить тебя нескольким рецептам.

— Это было бы здорово.

— Вот это я понимаю, — сказал Пол.

Питер притворно нахмурился.

— Моя женщина печёт для меня, приятель.

— Прекрасно. Уверен, что Эмма сделает мне...

Пол заворчал. Я оглянулась на него и увидела, что он потирает бок.

Заиграла новая песня, и Шеннон оживилась.

— Я люблю эту песню. Давайте, девочки. Пойдём, потанцуем.

Она взяла меня за руку и вытащила на танцпол. Эйприл последовала за нами, и мы все вместе танцевали под весёлую рок-песню. Мы остались на следующую песню, а потом к нам присоединились парни. Я старалась не замечать, когда Роланд легонько задевал меня на переполненном танцполе, но игнорировать его присутствие было невозможно.

Песня закончилась, и тёплый проникновенный голос певца начал балладу. Я повернулась к столу, но кто-то схватил меня за запястье. Я подняла взгляд на тёмно-голубые глаза Роланда.

— Потанцуешь со мной?

Я молча кивнула. Быть так близко к нему явно плохая идея, но я не могла сказать "нет", когда он так смотрел на меня. Я оправдывала это, говоря себе, что делаю это только для того, чтобы ему не показалось странным, что я не хочу танцевать с ним. Очевидно, я могла лгать себе так же убедительно, как и всем остальным.