Екатерина Федорова - Руна на ладони-1

Ничего этого он не увидел и не почуял.

Зато в памяти застряла Хильдегард с ожерельем на груди.

А ещё он только что предупредил Свейту, чтобы та не смела использовать на нем руны…

Ульф потянулся, взял с подноса баклагу, вынул затычку и глотнул эля.

Догадка оказалась острой, холодно-болезненной, как нож, воткнутый под ребро. Все становилось складным и понятным, если допустить, что Хильдегард уже использовала свои руны на нем. Скажем, ту же Наудр, руну рабской покорности. Его околдовали, ему приказали… что?

Что-то забыть, ответил сам себе Ульф. А потом служить Торгейру верно, как пес. Доверять ему, слушаться его…

И он забыл, где и когда видел Хильдегард с ожерельем из рун на груди. Даже сейчас ему становилось не по себе от мысли, что он пошел против воли Торгейра, своего конунга.

Единственное, что его остановило, когда Торгейр стоял по ту сторону дыры в переборке и требовал вернуться в Нордмарк немедленно — то, что Свейта его жена. Одно из правил волков — если нужно жестко обойтись со своими, не делай это на глазах у людей. Не унижай своих при чужих, если этого можно избежать…

Мудрое правило.

Губы растянулись, открывая клыки, долгий выдох уже грозил обернуться рычанием — и Ульф напрягся, сдерживаясь. Когти вдавились в медную баклагу, сминая её, по ладони плеснуло элем…

Свейта глянула удивленно, спросила, смешно выговаривая слова:

— Ульф — плохо?

Он мотнул головой, хрипло выдавил:

— Хорошо. Ешь. После поговорим.

Она поморщилась, но все же послушно взяла с подноса ещё один хлебец. Куснула, не отводя от него глаз.

Надо все обдумать, осознал Ульф. Понятно, что Хильдегард нужна Свейта. Зачем? Дар Свейты… можно ли его заполучить? Как-то передать? Или её просто хотят как-то использовать? Скажем, в каком-то деле…

И что хуже всего, Хильдегард в любое время может пустить в ход руну Врат, чтобы добраться до него. Или до его жены — поскольку теперь знает её в лицо.

Однако у них есть время до утра. И Свейта научилась закрывать проход, открытый руной. Конечно, он не спал, и она после зелья…

Но время, похоже, не ждет. Им нужно узнать как можно больше. Жаль, что Ауг убили. Старуха точно что-то знала.

Ульф вдруг растянул губы в улыбке. Свейта в ответ глянула испуганно, тревожно.

***

С Ульфом что-то творилось. Он смотрел яростно, то и дело скалил клыки. Флягу сжал, разлив при этом эль…

И Свете от этого кусок в горло не лез. А чертов оборотень ещё и заявил, что у него все хорошо.

— Свейта, — уронил Ульф внезапно.

Прозвучало это размеренно, спокойно. Только глаза почему-то горели темным янтарем…

— Ты очень устала? Я тут вспомнил, кто может знать что-то. Помнишь темного альва, который напал на тебя, когда ты уходила от колдуньи Ауг?

Света быстро кивнула. Того низкорослого мужчину с темной кожей она видела днем, при ярком свете. И лицо его, по вполне понятной причине, врезалось ей в память.

— Его послали к Ауг на следующее утро после смерти конунга Олафа, — сказал Ульф, осторожно ставя на поднос смятую флягу. — После этого темные альвы дружно собрались и ушли. Думаю, колдунья им что-то рассказала. Будет неплохо, если теперь они расскажут кое-что и нам. Попробуем? Ты откроешь проход к тому альву — а я сначала туда посмотрю и принюхаюсь. Если мне покажется, что там опасно, ты просто закроешь проход. И мы никуда не пойдем. Согласна?

Мгновенье она смотрела на него изумленным взглядом, потом выдохнула:

— Ульф верить мне? Не верить Торгейр? Хильдегард?

— Иди ко мне, — уронил в ответ Ульф.

И Света, встав, сделала один шаг. Опустилась на покрывало рядом с ним.

Ульф тут же обнял, прошептал на ухо:

— Пришла сама. Несмотря ни на что… как жаль, что нам сейчас надо испробовать то, что я предложил. Свейта, я должен сказать… возможно, Хильдегард уже использовала на мне одну из рун. Думаю, Наудр. Если ты помнишь, это руна рабской покорности. Однако я все же не перетащил тебя к ней. Значит, ты пока что мне можешь доверять. Но будь осторожна — я говорю тебе это на будущее. Ты меня поняла?

Она развернулась — и руки Ульфа чуть разжались, позволяя ей это.

— У каждого свой дар, доставшийся ему от судьбы, — мягко сказал Ульф, глядя ей в глаза. — У тебя власть над рунами. У меня — ты. Но может случиться так, что колдовство меня переменит. Хильдегард теперь может прийти ко мне в любой миг. Когда я буду спать, когда отойду куда-то, когда буду справлять нужду… и если ты заметишь, что я изменился — беги. Я сейчас скажу Сигварду, чтобы он снова развернул драккар к Ульфхольму. Прикажу ему передать отцу, чтобы он не верил вестям от меня, какие бы знаки я не присылал. Ты знаешь Сигварда в лицо. А Хильдегард, похоже, нет, раз не сумела открыть проход, пока рядом с тобой не оказался я. Если что-то произойдет, беги на драккар, вспомнив Сигварда. И не жалей меня, если что. Я оборотень, со мной ничего не случится. Используй против меня руны, я разрешаю. Теперь, когда понял все — даже требую, чтобы ты их пустила в ход. Обещаешь?

Света молчала, вцепившись ему в плечо. Ульф вдруг наклонился, уткнулся носом ей в шею. Проворчал глухо:

— Твой запах отдает болью. Это ни к чему. Ты человек моей стаи. Должна подчиняться своему вожаку. А я приказал в случае чего использовать руны и бежать. Тебе все ясно?

Она запустила пальцы в его волосы, успевшие подсохнуть. Прижалась щекой к его голове. И горестно кивнула. Жесткие пряди скользнули по коже, от виска до подбородка…

— Вот и хорошо, — тихо сказал Ульф. — Помни одно — этим двоим, похоже, нужна ты. Не дай им того, что им нужно, Свейта. Твое виденье, то, с городом, который наполовину горел, а наполовину был накрыт вьюгой, означает, что может погибнуть много людей. Не забывай об этом. Видение пришло, когда ты была рядом с Торгейром. Поэтому ты не должна попасть ему в лапы. Ему — и Хильдегард. А теперь займемся делом. Нужно приготовить деревяшки с рунами…

— Нет! — придушенно сказала Света.

И уперлась ладонями в его плечи, отталкивая. Пояснила:

— Я идти, брать. Ты смотреть.

Он разжал руки, отодвинулся. И даже подтолкнул сзади, помогая встать.

Света, покачнувшись, дошла до сундука, на котором снова стояла её сумка. Вытащила книжицу с рунами, которую успела подобрать и спрятать, пока Ульф ходил за едой. Развернулась, показала её мужу. Начала листать странички — прихватывая их осторожно, двумя пальцами за уголок…

Ульф хмыкнул.

— Я смотрю, ты не напрасно училась шить. В твоей руке даже игла — оружие, так? Что ж, руны у тебя есть. Собирайся. Возьми на всякий случай одежду. И свою рубаху, в которой ты появилась тут. В подземельях альвов бывает холодно. Как знать, может, мы что-то узнаем, а потом решим не возвращаться на драккар. Я сейчас поднимусь на палубу, к Сигварду. И захвачу еды.