Наталья Медянская - На перекрестке миров [СИ]

Я и так многое ему позволяла. Делала все, что попросит, какие бы пошлости не лезли в его дурную голову. Но это было уже слишком.

Внутри вскипела ярость, грозя выплеснуться потоком ругательств, совершенно не присущих благородной девице. Сдержала их с трудом. Все же еще надеялась, что это попросту дурная шутка.

— Я позволил себе немного пофантазировать. Вы ведь не против? — все так же ухмыляясь, протянул мужчина и с нажимом провел рукой по моему животу, отчего нутро скрутило в приступе отвращения.

Даже сквозь ткань сорочки прикосновения Амаля были противны.

— Против! Развяжите меня сейчас же! — решительно потребовала я и еще раз дернулась, желая скинуть ненавистные путы. И опять тщетно. Привязана я была крепко.

— Ну зачем же так категорично? Вам понравится — я уверен. — В мужских глазах блеснул хищный огонек азарта. Кажется, вся эта ситуация доставляла ему истинное удовольствие.

А вот мне было не до веселья. Привязанная к кровати, я чувствовала себя уязвимой. Слишком уязвимой, чтобы расслабиться. Да и без привычной дозы спиртного, я не то, что страсть изобразить не могла, я еле сдерживала рвотный позыв! Веревки на запястьях и вовсе вызывали нехорошие ассоциации, если не сказать — пугающие.

А когда в руке мужчины блеснуло тонкое лезвие ножа, горло и вовсе сдавила паника.

— Прекратите! Что вы делаете?! — теперь уже не сдерживаясь, кричала, извивалась на постели, пытаясь скинуть с себя грузное мужское тело. Но Вандебор был слишком тяжел. Он уселся сверху и зажал мои ноги, так что я даже лягаться не могла.

— Ну-ну, тише. Вы ведь не хотите пораниться, — обманчиво ласково протянул мужчина и подцепил кончиками пальцев край ночной сорочки, а потом одним быстрым профессиональным движением вспорол ее от подола до горловины, оставив меня полностью обнаженной.

Я громко ахнула — не то от неожиданности, не то от ужаса. А этот козел тут же воспользовался ситуацией, навалился на меня всем телом и впился в губы болезненным поцелуем. Я почувствовала, как его язык ворвался в мой рот. Скользкий, гадкий, противный, хозяйничал там, будто у себя дома. Да еще вкус перебродившего пойла во рту. Кажется, меня не стошнило только потому, что я еще не успела позавтракать. Я попыталась вытолкнуть его язык, но тем самым, кажется, еще больше распалила желание. Почувствовала нетерпеливые руки на своем теле, что остервенело сдирали остатки сорочки.

Грязная похотливая свинья!

Кто бы знал, как я сейчас хотела впиться ногтями в его рожу, разодрать до крови. Но все, что смогла сделать — лишь укусить. Мужчина мигом оторвался от моих губ и болезненно зашипел — по подбородку заструилась тонкая багряная полоска.

Амаль стер кровь ладонью и вдруг расхохотался, сотрясаясь всем своим тучным телом.

— Да ты дикая штучка! Я таких люблю.

— Развяжите! Живо! — гаркнула я, собрав в кулак всю свою храбрость. — Вы не имеете права!

— Разве? А я думал, мы обо всем договорились? — Вандебор вскинул рыжие брови в притворном удивлении. А я заметила, что лоб у него влажный от пота. Надо же, еще даже к делу не перешел, а уже вспотел. Вонючий кабан!

— На такое мы не договаривались! — зло выплюнула я.

Как ни странно, мужчина слез с меня. Прошел к столу и скинул на него свой нож. Я облегченно выдохнула и уже ждала, что меня развяжут. Но не тут-то было. Как оказалось, Вандебор попросту собрался сменить одно орудие изощренной пытки на другое. Теперь в его руках обосновалась небольшая черная плетка из мягкой кожи.

Я испуганно вскинулась и поспешила подтянуть ноги, чтобы, в случае чего, было удобнее лягаться. Вандебора моя реакция явно позабавила. Он расплылся в слащавой улыбке и окинул голодными взглядом мое тело, перекинул плеть из руки в руку.

— А мне казалось, вы обещали во всем ублажать меня, анья. Разве не вы говорили, что я останусь доволен? — проговорил мужчина, поигрывая кручеными кожаными шнурами.

Говорить-то говорила. Вот только, никто не предупредил меня, что торговец окажется таким извращенцем! Знала бы я, на что подписываюсь…

— Впрочем… — Вандебор присел на край прикроватного столика и, любовно поглаживая рукоять плети, продолжил: — Вы вольны в любой момент отказаться. Можете уйти хоть сейчас. Но… В таком случае, о Кристальной росе можете забыть.

Вот же… урод! Грязный извращенец! Шантажист хренов!

Я сжимала кулаки от злости, лихорадочно прокручивая в голове варианты. Обдумывая, можно ли достать Росу другим способом. Вандебор хранил ее в сейфе со сложным механическим замком, а я в них совершенно ничего не понимаю. Да и как я доберусь до сейфа, если сейчас покину этот дом?

Захотелось завыть от отчаяния.

— Так что скажете, анья? — словно прочитал мои мысли собеседник. — Будем играть по моим правилам? — Я с опаской покосилась на плетку. — Не бойтесь, я буду нежен. Вам понравится.

— Это вряд ли, — буркнула себе под нос, понимая, что меня загнали в тупик. И прекратить все это хочу, и понимаю, что отступать глупо. До конца срока осталось всего два дня. Я столько всего вытерпела, неужели же сейчас дам слабину и останусь ни с чем?

— Проверим? — лукаво изогнул бровь мужчина.

— Как вам будет угодно, — скрипя зубами, выдавила я, смиряясь со своей незавидной участью. В конце концов, навредить он мне не навредит — не такой же он псих, да и я тогда смогу предъявить побои. Зачем такому влиятельному человеку пятно на репутации? К тому же, вряд ли он горит желанием лишиться своего мужского достоинства. Хотя я бы с удовольствием ему кое-что отчекрыжила. Собственноручно!

— Ну вот, и славно. — Мужчина вновь подошел ко мне, забрался на постель и, не встретив с моей стороны ни толики сопротивления, схватил за бедра и крутанул на живот.

Я застонала от боли. Веревки на запястьях скрестились и натянулись, ощутимо натирая нежную кожу. Пришлось задрать руки как можно выше над головой, чтобы избавиться от давления пут.

Я почувствовала, как Вандебор вновь оседлал мои ноги и прошелся по ягодицам плетью, будто погладил. Невесомо и мягко. Но я знала, что это всего лишь начало. Любая игра начинается невинно, и можно лишь гадать, как далеко она зайдет. Вандебор выдержкой не отличался и очень скоро от простых поглаживаний перешел к хлестким ударам.

Я уткнулась носом в подушку и стиснула зубы, стараясь никак не реагировать на его извращенные «ласки». Ни криков, ни стонов он от меня не дождется — хрен ему!

Я была непреклонна и стойко терпела все издевательства. Даже когда он прошелся плеткой по спине и гораздо более чувствительным бокам — не издала ни звука. Хотя, возможно, в этой своей принципиальности поступила глупо. Я знала, какой реакции он от меня ждет, и упрямо сопротивлялась. Хотя, если бы закричала, глядишь, этот извращенец быстрее дошел бы до кондиции и оставил меня в покое.