Валерия Чернованова - Король желает жениться [litres]

Прямо беда какая-то.

Хорошо хоть удалось избежать встреч с герцогиней и невестами. Особенно с Ренальдиной. Представляю, как она обрадуется, когда узнает, что меня выставили из дворца. Да и Лайра наверняка огорчаться не станет, быстро найдет мне замену.

Марэя следовала за мной по пятам и так горько вздыхала, что хотелось вздернуть себя на ближайшем суку или утопить в первом попавшемся фонтане.

Еще и причитала:

– И что теперь будет?.. Что бу-у-удет…

Эти ее стенания оптимизма не добавляли, поэтому по городу я брела как в воду опущенная. Потерянная и разбитая. День постепенно клонился к вечеру, мне следовало прощаться с Асканией и отправляться в рыбацкий поселок, но ноги, если честно, туда не несли. Было такое чувство, что, как только увижу Ингвара с сыном, уже окончательно проиграю и распишусь в собственном бессилии.

И я тянула до последнего, бродила по улицам столицы, сама не понимая, куда иду. Пыталась думать о том, что будет дальше, но от этих мыслей становилось совсем тоскливо. Лишь утвердилась в своем решении поговорить с Невором и попытаться решить эту проблему малой кровью. Желательно – вообще без крови.

Не заметила, как стемнело. Спохватилась, только когда зазвонил колокол, сообщая об окончании вечерней службы. Бросилась искать городские ворота, а когда до них добралась, выяснилось, что те уже заперты. Несшие вахту стражники уперлись рогом и ни в какую не желали меня выпускать – видимо, тоже сердца заняты, а может, это я просто форму теряю.

Наверное, видок у меня сейчас был жалкий и совсем не соблазняющий. В общем, не маровский.

– Значит, придется под звездами ночевать, – философски подытожила я, сворачивая на улицу, по которой пришла.

Если правильно помню, она выведет меня к небольшому уютному скверу. Посижу на лавочке до утра – не расклеюсь. Тем более что вечер теплый, безветренный.

Глубоко уйдя в свои мысли, я даже не заметила, как мимо меня пронеслась карета. Правда, далеко умчаться не успела, резко затормозила. Так резко и неожиданно, что я остановилась вместе с ней. Распахнулась дверца. В вечерних сумерках, с каждой минутой все больше сгущавшихся, показалась чья-то рука, затянутая в светлую перчатку. Меня поманили коротким, небрежным движением пальцев, и я, вместо того чтобы куда-нибудь свернуть (хоть сворачивать здесь было некуда), неожиданно покорилась этому властному жесту.

Видимо, мое подсознание решило: раз уж начала день с ошибок, ошибками его и надо заканчивать.

Для сохранения баланса.

– Эй, ты куда? – зашипело мне на ухо привидение.

Заметалось вокруг меня, пытаясь остановить, но я, наоборот, ускорила шаг.

– Да что с тобой сегодня такое?! – бросила Марэя мне вдогонку.

День у меня сегодня такой. Скотский. И сил уже ни на что не осталось. Накатила какая-то отупляющая усталость, равнодушие. Мне вдруг стало все безразлично: что будет дальше, здесь и в море. Вообще без разницы.

Поэтому, поравнявшись с каретой, сухо поинтересовалась:

– Что вам от меня нужно?

– Мало того что красивая, так еще и бесстрашная, – послышался голос, в котором отчетливо угадывались насмешливые нотки.

Я сощурилась, пытаясь рассмотреть укрывшегося в полумраке кареты мужчину. Весь такой расфранченный, прилизанный. Симпатичный. Я бы даже сказала смазливый. Волосы светлые, аккуратно уложенные. Какой цвет глаз – непонятно. Нарядный камзол и рубашка с пеной кружев под горлом. Перчатки опять же, обтянувшие, словно вторая кожа, тонкие длинные пальцы, сейчас сжимавшие набалдашник трости.

Придворный. Стопудово. Хотя не припомню, чтобы видела его в Анделиоре. Но сколько я там пробыла?

Незнакомец похлопал по сиденью, предлагая составить ему компанию.

– Вы не ответили на мой вопрос, – не торопясь забираться в экипаж, напомнила я.

– Ну разве можно проехать мимо такой красоты?

Я досадливо фыркнула. Когда нужно кого-нибудь очаровать, Нахрефея того же, ничего не выходит. А когда оно тебе сто лет не надо – чары сразу срабатывают.

– Что ты здесь делаешь, красавица? В такое время, да еще и одна, – продолжал допытываться незнакомец. – Аскания, конечно, славный город, но и здесь отребья хватает. Где твой дом?

Мой дом там, куда я уже, очевидно, никогда не попаду.

Я молчала. Надоело врать, рассказывать сказки. Вообще все надоело, если честно.

– Лучше я пойду, – пробормотала отступая. Развернувшись, быстро зашагала вверх по улице.

– Постой! – окликнул меня незнакомец.

Даже из кареты изволил выйти и пошел за мной следом.

Я обернулась. Марэя металась между мной и им и была явно в восторге от внешности неопознанного мной придворного. Она в принципе от всех людей была в восторге, но от интересных мужчин в особенности. Невооруженным глазом было видно, что конкретно этот мужчина показался ей очень даже интересным.

– Ясно, что ты чем-то расстроена, а в таком состоянии можно наделать глупостей.

– Глупостью было заговорить с вами, – бросила я и ускорила шаг.

И тем не менее незнакомец меня догнал, коснулся моего локтя, но тут же убрал руку, когда я вздрогнула и резко повернулась к нему.

– Я не насильник и не убийца, а остановился, потому что очень странно видеть в этот час и в этой части города такую юную девушку. Ты не похожа на шлюху, рыскающую по столице в поисках заработка.

– А я и не шлюха, – возмутившись таким предположением, скрестила на груди руки.

Мужчина примирительно улыбнулся:

– Вот и я о том же. Наверное, мне следовало сразу представиться, а не набрасываться на тебя с вопросами. Меня зовут Эмерик де Мартен. Посол Глахарры, прибыл для переговоров с его величеством Рассархом.

– Ох, еще и посол! – восторженно выдохнула над ухом мара.

Кажется, Марэя влюбилась в него с первого взгляда.

– Мари, – нехотя назвалась я, отвечая на выжидательный взгляд глахаррского посланника. – Бывшая помощница на королевском отборе, а ныне безработная и бездомная.

– Вот, значит, чем ты так расстроена, – понимающе кивнул белобрысый, поглаживая набалдашник трости – уродливую рогатую башку, инкрустированную двумя рубинами, имитирующими глаза этого страшилища.

Мне даже показалось, что они слабо поблескивают в темноте. А может, это от усталости уже начались галлюцинации.

– Не справилась с невестами?

– Скорее не справилась с королем, – грустно усмехнулась я.

– Н-да, – понимающе кивнул мой новый знакомый, – у его величества непростой характер. Я сам уже который день голову ломаю, как к нему подступиться.

Я невольно улыбнулась. Лицо у Эмерика было располагающим, да и голос приятный: мягкий и бархатистый. Хотя разве не такими зачастую и прикидываются маньяки – милыми и добродушными?

Запудрят мозги, задурят голову – и вот ты уже в могилке в лесу или в чьем-нибудь огороде прикопана.