Меган Креве - Пострадавшая магия (ЛП)

— Не спеши, — продолжила магимедик. — Рассеянность — нормально, но это скоро пройдет. Лучше смотри вперед и не думай о том, что могло быть раньше.

Что могло быть? Почему она говорила, словно я уже не знал о своих попытках и их результате? Я знал, что привело меня сюда. Там был… Я должен…

Картинки мелькали в голове: шипы, мальчик, что метал молнию в другого. Голова болела, когда я пытался сосредоточиться на них. Я потер висок, встал с кресла.

Идти среди пустоты было еще хуже. Магия не сплеталась с ритмом моих шагов. Я сжал ручку двери, и вдруг меня охватило дикое желание броситься на пустую поверхность, бить по ней кулаками и ногами, пытаясь вызвать хотя бы эхо в ответ.

Я так уже сделал. Тогда была стена, что подавляла магию, и голос Приши пробился сквозь туман в моей голове: «Раз, два, три, вперед!».

Эта ситуация была другой. Стена была вокруг меня, вокруг нее. Вокруг… кого-то. Я не мог пробиться к магии. Я был сломан.

Паника сотрясла мою грудь. Она сдавила мои легкие, когда я прошел в коридор.

Экзаменатор ждала меня: девушка с хиджабом на волнистых черных волосах. Я говорил с ней раньше — был стол, и они втроем сидели за ним…

«Возмутительное пренебрежение безопасностью Конфедерации».

Нет, она этого не сказала. Это была другая женщина, старше, с седыми волосами. Экзаменатор, что появилась в конце экзамена, когда я упал у изгороди с шипами. Она тоже… серебряный ящик. Экран с изображением дома. Солдаты.

Фрагменты путались. Я нахмурился и тряхнул головой. Как там звали экзаменатора? Может, она не представилась.

Мы пошли по коридору. Я едва замечал движение ног.

— Обычно мы доставляем до дома, — говорила экзаменатор. — Но твои родители близко, так что они настояли, что придут сами.

Мои родители были здесь. Паника усилилась, прогоняя все остальные неудобства. Папа с мамой теперь знали, что я не справился, был неудачником даже сильнее, чем раньше.

Я не успел взять себя в руки. Экзаменатор привела меня в другую комнату с белыми стенами, и они были там, стояли у диванов.

Стыд обжигал мое лицо, я подбирал слова. Я не успел ничего сказать, мама обняла меня, вдохнув так, будто всхлипнула. Она прижала меня к своему хрупкому телу так крепко, и мои глаза пылали.

Она сжимала меня, словно боялась, что больше никогда не обнимет. Может, она этого и боялась. Боги, они даже не знали, выживу ли я. Может, остальное пока что не было важным.

Я обнял маму в ответ, чего не делал с детства. Тепло ее объятий чуть разогнало онемение вокруг меня.

И все же стыд вернулся, когда она отодвинулась.

— Простите, — сказал я. — Я пытался. Я…

— Финнеган, — твердо сказала она, прерывая меня. Она никогда не называла меня полным именем, если не хотела привлечь внимание. Ее глаза блестели от слез. — Ты здесь. Ты в порядке. Мы разберемся дальше. Но тебе не за что извиняться.

Папа сжал мое плечо. Я посмотрел на него, его челюсть была напряжена. Он притянул меня к себе, закинул руку мне на спину и сжал мое плечо.

Я объявил об участии в экзамене и отказался отзывать этот запрос, хоть он возражал. Но, когда он заговорил, его хриплый голос не был злым.

— Рад, что ты вернулся, — сказал он. — Скажи, что ты хоть немного успокоился, доказывая свое достоинство?

Вялая шутка заставила меня выдавить смешок, но и напомнила, что я не закончил. Я собирался рассказать им. Им нужно было знать, что было на экзамене, всю ту ложь, которой нас кормили, и как военный отряд Конфеда использовал людей. Я обещал ей. Обещал…

Я напрягся, воспоминания били по голове. Я идеально видел ее: карие глаза, что бывали и яростными, и нежными, упрямый острый подбородок, волны ее волосы, которые трепал ветер. Я ощущал ее фигуру в своих руках, когда обнимал ее несколько часов назад. Почему я не помнил, что сказал ей?

Почему у ее лица не было имени?

— Финн, — сказал папа, но мои мысли кипели и не дали мне ответить. Кто-то что-то сказал… остановил меня в коридоре…

«Чтобы ты не потерял все».

Магимедик говорила со мной, словно я не знал, где был или почему, и теперь я понял причину. Они не просто забрали мою связь с магией. Они собирались забрать и воспоминания об экзамене, и им почти удалось. Остались лишь фрагменты.

Девушка, которая вывела нас из экзамена, от которой мое сердце сжималось, девушка, рядом с которой я хотел быть… теперь осталась без имени.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Рочио

Первым утром тренировки я оказалась в комнате, что напоминала спортзал моей старой школы. Потолок был высоко, и кроссовки, которые мне дали вместе со спортивной формой, скрипели по вощеному паркету. В воздухе слабо пахло резиной. Баскетбольное кольцо было на стене вдали, но я не знала, использовали его те, кто тренировался для Конфеда, или оно осталось от прошлых хозяев здания.

Многие одноклассники-простаки в спортзале по очереди «случайно» толкали меня локтями и плечами, желая разозлить, чтобы я ответила магией. Я была уверена, что тут мне придется терпеть испытания так же, как там: опустив голову, закрыв рот, думая о чем-то далеком.

Экзаменаторы сказали, что были впечатлены тем, как я преодолела испытания экзамена. Что они хотели, чтобы я помогла им найти эффективные стратегии для их военных миссий. Никто не говорил об этом с тех пор, как меня доставили в здание отряда Национальной защиты вчера вечером, так что я решила, что нужно спросить самой.

Прохладный ветер дул в комнате, я потерла руки. Как сильно магия пострадала за три десятка лет борьбы между нашими магами и группами магов, что выступили против Разоблачения? Она так отчаялась, что тянулась ко мне. Нужно было скорее исцелить ее.

У двери с табличкой «Склад» Десмонд, один из моей команды в экзамене, улыбнулся Леони, девушке старой магии из Нового Орлеана, которая присоединилась к нам под конец. Он придвинулся чуть ближе, сказал что-то, и она рассмеялась. Его высокая худая фигура почти расслабилась. Конечно, он говорил так, словно тренировка была продолжением книг научной фантастики и фильмов, откуда он любил произносить цитаты, так что, может, он нервничал не так, как я.

Приша, еще одна из нашей команды, прошедшая экзамен, прислонялась к стене рядом со мной. Она выглядела в спортивном костюме не так нарядно, как в блузке и слаксах в начале экзамена, но, хоть она была из новой магии, как я, она вела себя как ученица Академии. По словам Финна, она была первой в своей семье, проявившей талант — и им хватило денег, чтобы купить ей проход в правильные круги.

А потом она продала верность экзаменаторам, хоть я не знала причины. Она знала больше нас. Финн винил ее в смерти как минимум одного из нашей команды. Они достигли понимания к концу экзамена, но я не могла ей доверять.