Даринда Джонс - Смерть и приговор с отсрочкой

Дальше шли слова о том, как бабушка меня любит и знает, что я со всем справлюсь. Потому что с верой в иное она бы не смогла жить. Мое сердце болезненно сжалось, и я закрыла сообщения, не дочитав до конца. Знать, что бабушке грустно, было слишком больно.

В конце концов я встала и пошла на поиски воды. Лучше бы, конечно, апельсиновая минералка, но сойдет и вода.

— Есть тут кто? — тихонько позвала я и не получила ответа.

Должно быть, Харлан уснул. Оно и понятно: тут было темно, жарко и абсолютно нечего делать.

Я пошла наверх в церковь, где должны были дежурить мистер Уолш и Делорес, вызвавшиеся следить ночью за дверьми. Делорес, между прочим, работая в библиотеке, проходила онлайн-курсы на помощника юриста. Поднявшись наверх, сквозь старые витражи я заметила выглядывающее из-за горизонта солнце.

Интересно, пойдет ли Бруклин сегодня в школу? И вообще, будет ли там хоть кто-нибудь? Должно быть, после вчерашней стрельбы школу закрыли, а вокруг уже разбили лагерь репортеры.

— Делорес? — позвала я в темноте.

— Мы отправили ее домой.

Я повернулась к задней части церкви, откуда шел незнакомый мужской голос. Это точно не мистер Уолш. Похоже, говоривший был приблизительно моего возраста, а в Ордене никого моего возраст нет, не считая меня и моих ближайших друзей, разумеется.

Говорившего я не видела, поэтому пошла туда, откуда слышался голос.

— Тебя дедушка прислал? Прости, что пришлось сидеть здесь ночью.

— Ничего страшного. Мне нравится темнота. Так убивать людей намного проще.

Я застыла.

— Похоже, ты удивлена, Лорелея. — Когда я попятилась, говоривший добавил: — Я бы на твоем месте не утруждался. Далеко тебе не уйти.

— Чего ты хочешь? — спросила я, оглядываясь в поисках хоть какого-нибудь оружия.

К сожалению, в церквях такого добра дефицит. Продолжая отступать, я изо всех сил старалась побороть парализующий страх.

— Я хотел тебя увидеть. Лично, а не чужими глазами.

В этот самый миг я поняла, кто прячется в темноте. Винсент. Новичок из школы. Потомок. Он видел меня глазами Айзека.

— Убить тебя оказалось сложнее, чем можно было ожидать. Сначала фургон. Потом бесполезный пацан из футбольной команды. А следом и шахматист-зубрила, который не в состоянии толком прицелиться.

Гадая, куда все подевались, я сделала еще один шажок назад.

— Причем тут фургон?

— Ты же та самая Лорелея, о которой твердят все посвященные войне пророчества. Черт, да сам Нострадамус предрекал появление последнего потомка первой ведьмы — девочки, которая спасет мир. Война должна была стать закатом человечества, но тебе, пророку, положено выкинуть какую-то глупость и предотвратить войну еще до ее начала. Ты же не думаешь, что должна была умереть до того, как пророчество начнет воплощаться в жизнь?

Я замерла и ахнула во тьме.

— Значит… фургон ко мне подослал ты?

— Да ты просто гений!

Послышался какой-то свистящий звук, и Винсент оказался прямо передо мной. Я уже было отшатнулась, но он схватил меня за шею и подтянул к себе так близко, что между нашими лицами остались считанные сантиметры. На лоб спутанными прядями свисали песочного цвета волосы, а на самом Винсенте было все то же длинное и свободное твидовое пальто.

— Неудивительно, что у тебя хорошие оценки. — Он повернул мое лицо, изучая каждую черту. — Ты знала, что в германской мифологии Лорелея — это сирена, заманивающая мужчин на верную гибель? — Винсент провел большим пальцем по моей скуле. — Тебе подходит, согласна? Впрочем, я никогда не слышал, чтобы перед человеческой девчонкой склонился настоящий архангел. — Противно рассмеявшись, он меня толкнул. Я споткнулась и упала на пол. — Думал, ты будешь посимпатичнее.

Я посмотрела, обо что споткнулась, и едва не закричала. Это была рука. Рука Делорес. Она лежала на полу между двумя церковными скамьями.

— Столько усилий! Ты хоть представляешь, как непросто правильно рассчитать время? Чтобы пацан толкнул тебя на дорогу аккурат в тот момент, когда по городу будет мчаться фургон? На то, чтобы все спланировать, ушла уйма труда. А появление чертового ангела смерти? — фыркнул Винсент. — Кто мог такое предугадать?

— Ты ее убил?

Наконец он взглянул на Делорес.

— Если ее голова не обладает естественной способностью проворачиваться на триста шестьдесят градусов против часовой стрелки, то, видимо, да.

Мои руки взметнулись ко рту. Что за привычка у сверхъестественных существ сворачивать людям шеи?!

— Что ты сделал с Джаредом?

— С каким еще Джаредом? А-а! С Азраэлем! — Винсенту явно нравилась эта игра в кошки-мышки. Запрыгнув на скамью, он присел и уставился на меня сверху вниз, пока я пыталась отползти по проходу подальше. — А ты знала, что самый мощный психотроп — это кровь архангела? — Я не ответила, и он продолжил: — Нет? Оно и понятно. Мало кто из людей о таком знает. Но вот ведь совпадение! Оказалось, что в Райли-Свитч имеется один архангел! Как, по-твоему, нам бы удалось завербовать стольких учеников из твоей школы?

Винсент сделал паузу, будто ожидал ответа, но я очень сомневалась, что он действительно хочет что-то услышать.

— Убедить старшеклассников убить абсолютно невинную девчонку не так просто, как может показаться на первый взгляд. Но с помощью крови архангела, — он развел руки в стороны и поднял лицо к небесам, — возможно все! — Рассмеявшись над собственной шуткой, он спрыгнул со скамьи и угрожающе встал надо мной во весь свой огромный рост. — Давай же признаемся честно, тупица. Богохульство — это весело.

Я вся ощетинилась, услышав, как легко он назвал меня прозвищем, которое дал мне Кэмерон, и стала отползать еще дальше, всей душой надеясь, что кто-нибудь появится. Желательно с «Узи» и кучей настоящих боеприпасов. Быть не может, чтобы все закончилось вот так и именно сейчас, когда дедушка Мак наконец-то убедил меня, что я подхожу для навязанной мне роли. Если меня не станет, что будет с войной?

— И все же, — удивленно покачал головой Винсент, — ты здесь. Как говорится, хочешь, чтобы все было правильно, сделай все сам.

Не в силах поверить, что он мог причинить вред Джареду, я тоже покачала головой:

— Джаред сильный и быстрый.

Он наклонился ко мне:

— Это да. Но то же самое можно сказать и о пятидесятом калибре с расстояния в сто метров.

— Ты в него стрелял?! — обалдела я.

— И это принесло нам много пользы.

Отвернувшись, он снова запрыгнул на скамью и пошел по спинке, как по канату, — шаг за шагом, раскинув руки в стороны. Как ребенок. Правда, большой, больной на голову и с наплевательским отношением к мебели.

Винсент оглянулся через плечо:

— То, что любого другого порвало бы на ошметки, его лишь ранило. Однако нам хватило времени взять у него кровь и состряпать маленькое, но эффективное заклинаньице, чтобы заблокировать его свет. Мы рассчитывали, что он сделает за нас всю работу. Сам устранит и тебя, и нефилима. — Развернувшись, Винсент пошел по спинке скамьи обратно. — Вот только ваш нефилим умудрился уделать самого Азраэля каким-то ружьишком с дротиками! Я даже стал гордиться тем, кто я есть. — Он погрозил мне пальцем. — С нами, нефилимами, лучше не связываться.