Артелина Грудина - В объятиях орка [СИ]

— Не хочу выходить замуж, — тихо призналась я. Мне так надоела вся эта неразбериха с обрядом и чужими традициями. Каждый раз, словно черт из табакерки, выскакивало что — то новое. Какие — то нюансы, прописанные мелким шрифтом в договоре, который я подписала не глядя.

— За Арвинга или за Ирвиша? — усмехнулся орк. Мое признание его развеселило. На миг мне показалась, что вождь видит всех нас насквозь, знает все, что творится в наших сердцах, и просто смотрит сериал. Причем шаблонный, где реплики главных героев не удивляют, а сюжет предугадан еще с первой серии, но смотришь все равно, потому что актеры симпатичные, а по другим каналам нет ничего интересного.

— Ни за кого. Я не знаю их и не хочу связать свою жизнь не с тем мужчиной. — Повернувшись к орку, я дерзко улыбнулась: — Боюсь ошибиться.

— Ты в стане почти месяц. Все это время они оба были с тобой. Ты видела их поступки, слышала их слова. Никто из них не задел твоего сердца?

Я сильнее укуталась в накидку и отвернулась к солнцу. Оно выкатило свои бока, освещая весь стан: на валунах виднелись стражники, которые всматривались вдаль, у загонов появились мужчины, готовившиеся доить коров. Каждый знал свою работу и выполнял ее. Таков уклад их жизни, а теперь и мой.

Я — сквок — ори. Моя работа — помогать своему народу, заботиться о нем.

— Для благополучия племени я должна стать женой Арвинга, но его напор пугает. Хотя честность вызывает уважение. Он не врет мне, не играет в любовь. Этот брак похож на сделку.

Он защитник, лидер, настоящий вождь, который пойдет на все ради своего народа. Им нельзя не восхищаться. Я бы хотела полюбить его, но все мое сердце переполняла обида на Ирвиша и злость на саму себя. Сама придумала кумира, сама влюбилась в него по уши, а теперь выкинуть из головы никак не могу. Не сплю по ночам, как дура, схожу с ума от ревности и мечусь, как загнанный зверь!

Я боюсь хоть чуть — чуть подпустить к себе Арвинга, принять его дружбу, позволить себе симпатию по отношению к нему. Вдруг он поступит так же, как брат? А если будет еще хуже — я поступлю так же, как Ирвиш, опущусь до лжи, предательства?

— А рядом с Ирвишем твое сердце молчит?

Все мое тело затопила волна негодования.

— О нет! Его поступки ужасны! Он изменял мне, изменял Ирльен. Он обманул мое доверие, заставил полюбить его, а сам вытолкнул из шатра при первой же возможности! Видеть его не хочу! Ни за что замуж за него не выйду!

Я не ожидала от себя подобной отповеди и как только поняла, что сказала все вслух, ужасно смутилась. Проклиная свою несдержанность, я посмотрела в сторону вождя, намереваясь извиниться. Все же Ирвиш его сын, а я его так отчитала. Однако, заметив довольную улыбку вождя, передумала извиняться.

— Если хочешь остаться с Ирвишем, просто усиль вашу связь. Она ведь еще не разорвалась.

— Не знаю, — буркнула я, показывая всем своим видом, что мне до этого нет дела вовсе. Конечно, лгала. Себе в первую очередь.

— Дай руку.

Я молча подчинилась и, затаив дыхание, смотрела на свое запястье. Нелепая надежда, которая не должна жить во мне. После всей лжи, предательства! Как я могу все еще хотеть остаться с ним? Что за мазохизм? Я одергивала себя, ища все новые эпитеты своей дурости. Однако все мысли улетучились из головы, когда я увидела три линии. Три, не две! Откуда лишняя? Почему она появилась?

— Ну вот. Ты и без меня поняла, что делать.

— Что? Нет! Я ничего не поняла! Откуда еще одна линия? Ведь скоро конец недели, и они должны были исчезнуть, а не появиться?

— Ты призывала ледяную магию?

— Нет.

— Гостила в мире Арвинга?

— Нет.

— А подпускала магию Ирвиша к себе?

— Он грел меня один раз.

— Сама призывала огонь?

— Да, случайно.

— Марьяна, в тебе нет магии, ты просто сосуд. Какой стихией наполнишь себя, женой того и станешь.

— А если я не хочу?

— Ирвиш даст тебе время, он не станет давить, будет ждать, когда ты его простишь.

— А если не прощу?

— Любимых всегда прощают.

— Любимым не причиняют боль, о них заботятся, о них волнуются, их не предают!

— Да? Именно так ты поступила по отношению к Ирвишу, когда приняла магию Арвинга?

Слова вождя ударили наотмашь. Больно, отрезвляюще!

— Марьяна, мы всего лишь орки, не боги, мы ошибаемся. Ты ошибаешься, Ирвиш ошибается, но есть любовь, которая цветет в ваших сердцах. От самих себя не сбежать. Поверь мне, я пробовал.

С тяжелым вздохом вождь взглянул на солнце, которое уже поднялось, и развернулся, чтобы уйти.

— Подождите, а как же урок?

Я хотела схватить орка за руку, но вождь уже был далеко.

— Ты выучила наш язык, — оглянувшись, ответил он. — Теперь твоим учителем может стать каждый.

— Вы больше не хотите меня учить?

Что, и он меня бросает? Да что ж это за семейство такое?

— Ты еще не готова.

— К чему?

— Не торопись преодолеть весь путь, насладись его красотами, дабы было потом что вспомнить и рассказать. Познакомься со своим народом, поговори с шаманом, обрети покой в своем сердце.

Сказать, что я была расстроена — это не сказать ничего. Мысли рвались, как тонкие нити, не успев сложиться в связные предложения. В голове калейдоскопом метались вопросы, на которые у меня не было ни одного варианта ответа!

Ирвиш

Я вылетел ночью, не дождавшись рассвета. Все хуже, чем я предполагал! Чертов Гронгем договорился с гномами. Вместо варгантов скоро у них появятся черные демоны! Так называют гномы хозяев пещер — огромных меховых тварей с жилистыми крыльями. Они не только быстро летают, но и прекрасно видят в темноте, так что нападать будут наверняка ночью. Хоть бы не этой. Я подгонял Моа, боясь опоздать и по приезде обнаружить выжженную землю на месте стана. А больше всего страшась увидеть тела соплеменников и Марьаны. От этой мысли стыла кровь в жилах, я задыхался в тихом ужасе. Беспомощность — худшее чувство в мире. Даже страх не так противен, хотя сейчас и он хлестал меня. Моя Марьана! Только моя! Сердце забилось как сумасшедшее, когда вдалеке показались знакомые холмы. Вот он, дом!

— Мерея говорит, что в стане все спокойно.

Осознавая, что опасность почти миновала, что успел, я облегченно выдохнул. Слава всем богам! Только теперь понял, как напряжено было мое тело, до судорог в ногах, до боли в руках. Мышцы потихоньку расслаблялись, чувствовалась боль. Она отрезвляла, но в голове билась, словно раскат грома, одна мысль: «Моя Марьана! Только моя!»

Тот поцелуй с Арвингом, может, ничего и не значит! Даже если она и дала согласие на брак, я хотел, чтобы она знала о моих чувствах, что желанна и любима. Марьяна заслуживает возможности самой выбрать мужа. Теперь, когда я нашел свою мать, обрел титул лучезарного, могу дать не меньше, чем Арвинг. Я больше не внебрачный полукровка, не плод случайной связи. Я принц по крови! В моих жилах течет не вода, не гниль, а кровь сильных, отважных мужчин, и я буду бороться за то, что мое по праву. Связь пока не разорвана. Еще два дня — так мало и так много одновременно.