Дана Арнаутова - Хранитель равновесия. Проклятая невеста [СИ]

От крыльца донесся звериный вой — один из близнецов валялся у подножья ступенек. Мгновение — на ступени рухнул и второй. Но рванувшиеся к двери почему-то откатились обратно, а в освещенном проеме показалась темная фигура. Кто — не понять.

Противник джандара вдруг выпал в полосу света. Острие сабли достало горло — враг свалился мешком. Хазрет перепрыгнул через тело, пытаясь пробиться к своим. Уложил еще одного, получив длинный порез через грудь. В третьего всадил с пары шагов нож. Но следующий, длиннорукий верзила, обрушил такой град хлестких ударов, что Хазрет мог лишь отбиваться, молясь всем богам, чтобы послали хоть пожар, хоть молнию, хоть огнедышащего дракона, лишь бы…

Скользкий камень, уже щедро политый кровью, словно сам подвернулся под ногу. Падая, Хазрет успел заметить тень, нависшую над ним, и зарычал в ожидании неизбежного… Но вместо удара тень покачнулась, ухватила выросший из груди пучок перьев, завалилась сама. И только поднявшись, Хазрет осознал, что за звук назойливо лезет в уши. Короткие щелчки боевого лука.

На крыльце, между столбиков с фонарями, изваянием бога-лучника замер бродяга-целитель, только руки мелькали, резко и точно укладывая стрелы в темноту. Одну он задержал, провел над оперением ладонью и выстрелил куда-то вбок и вверх. Наметом, через высокий забор скотного двора. Копешка сена вспыхнула столбом. И Хазрет ир-Нами впервые лет за двадцать ощутил, что по лицу текут слезы. Торопливо смахнув радужную пелену с глаз, он оглядел залитый светом двор и по-волчьи оскалился ближнему чужаку.

Раэн снова и снова спускал тетиву, быстро и спокойно, как на стрельбище. По легким кожаным доспехам отличить чужаков было проще простого: никто из людей джандара даже одеться толком не успел. Но как они так хорошо видят в темноте? Стрела, еще одна! И еще! Раэн озабоченно прикусил губу изнутри. На каждого солдата — два-три противника. А за спиной лестница наверх, к беспомощному наместнику и Надиру, вряд ли умеющему держать в руках саблю.

Вот и колчан полупуст. А это пешки, куклы. Где же кукловод? Или хотя бы главная кукла?

Раэн снова оглядел двор, ища того, кто не сражается сам. В узком проходе между стеной и сарайчиком с трудом различался неподвижный силуэт. Еще сильнее расширив зрачки, Раэн глянул мимо: в боковом зрении фигуру окутывало голубоватое сияние. Маг! Словно перехватив его взгляд, человек махнул рукой. К крыльцу рванулись двое, на ходу раскручивая небольшие топорики. Поздно же кукловод спохватился. И чего ждал? Получи-ка стрелу! И еще вдогонку!

Шагах в десяти двое из отряда прикрывали нескольких раненых. Раэн отправил туда пару стрел и снова глянул за сарай. Закутанный в плащ стоял как ни в чем ни бывало. К третьей стреле Раэн прицепил заклятие, проводил ее взглядом…

Вспышка. Фигура качнулась от удара, впечатавшись спиной в стену, снова выпрямилась…

А двое с топорами уже слаженно прыгнули на крыльцо с разных сторон. Умелые, опытные… Такие медленные — для него! Первому — короткий боковой тычок в шею. Позвоночник хрустнул, и уже падающего человека Раэн добил точным ударом в висок. Второй, отстав от первого на пару мгновений, покатился по ступенькам с ножом в горле. Рукояти подхваченных топоров удобно легли в ладони. Раэн размахнулся, швырнул — тяжелая сталь пробила доспехи тех, кто еще пробовал достать раненых.

Теперь уже защитники теснили неизвестных. Большая часть отряда наместника погибла еще в первые минуты. Тех, кто выжил и продержался до пожара, разнесло по всему двору. Но джандар упорно собирал их перед крыльцом, прикрывая дом. Не то! Все неправильно! Слишком много глупой суматохи для настоящего боя.

Последняя стрела. Бросив лук, Раэн легким прыжком слетел с высокого крыльца, на бегу подхватив первую попавшуюся саблю. Ах, чтоб тебя…

Хазрет стиснул зубы: порезы кровили все сильнее, в глазах темнело. Его противник, высокий скуластый здоровяк в кольчужной безрукавке, вдруг бросил изогнутый клинок, захрипел и схватился за горло, будто силясь оторвать от него чьи-то пальцы. Но, не справившись, упал на колени и медленно завалился набок, подергиваясь всем телом. В нескольких шагах катался другой… И еще… И еще… По всему двору люди, напавшие на отряд, падали на землю, безуспешно пытаясь сорвать нечто с шеи, задыхались, извивались в судорогах и замирали с перекошенными лицами, искаженными то ли ужасом, то ли удушьем. Мимо пронесся целитель, перепрыгивая через лежащих, и юркнул куда-то между сараем и стеной.

Опомнившись, Хазрет кинулся следом, еще ничего не понимая, но сообразив, что лекарь знает больше. Тот же, замерев перед стеной, произнес что-то на незнакомом джандару языке. И, судя по тону, была это отнюдь не молитва, разве что Владыке Преисподней. Не удовлетворившись сказанным, лекарь от души пнул саманную стену ногой и выдохнул:

— Ушел, тварь паскудная!

— Кто?

Не ответив, чужак развернулся и быстрым шагом устремился к крыльцу. Хазрет, холодея, рванул следом. В доме переждавшие нежданную бурю хозяева зажигали огни, хлопотали, собирая снадобья и ткань для перевязки. Во имя всех богов! Едва поспевая за целителем, летевшим, как от собственной смерти, Хазрет промчался через пару пустых покоев, прыгая через ступеньку, зашвырнул себя на второй этаж. А там, уже вломившись всем телом в полуприкрытую дверь, осознал, что это вовсе не спальня наиба. Хотя Ансар ир-Дауд вот он, живой и невредимый. Хазрет со свистом втянул воздух, обмирая от запоздалого облегчения. Лекарь же, не обращая внимания на джандара и самого наиба, лежащего на низком диване, откинул кисейный занавес, глянул на пустую кровать.

— Где Надир?

Наместник, бледнея от боли, приподнялся и тут же рухнул обратно, сдавленным голосом поинтересовавшись:

— Что случилось, Хазрет?

Вопросом лекаря он, конечно, пренебрег, но тот неожиданно властно перебил открывшего было рот джандара.

— Что бы ни случилось, оно уже закончилось. Где ваш племянник, светлейший?

— А тебе какое…

Ансар осекся. Миндалевидные зеленые глаза, чуть постаревшая копия глаз Надира ир-Дауда, расширились.

— Он… Он внизу…

— Тридцать три преисподних!

Лекарь сорвал кисейный полог с окна и оглядел двор сверху.

— Давно ушел?

— Сразу. Как услышал шум. Да что же, демон всех вас побери, здесь происходит?! Кто посмел напасть?!

— Сам бы хотел знать, — бросил целитель, выпрыгивая в окно.

Хазрет только хмыкнул, уже ничему не удивляясь.

Наргис рывком села на постели. Во сне она падала, падала, падала в бездонную тьму, беззвучно крича и умирая от слепого ужаса. И уже почти умерла, но проснулась, выдернутая из забытья острой болью.