Марина Эльденберт - Заклятая невеста [litres]

Есть еще одна причина, по которой я считаю, что элленари и люди пока не готовы друг друга принять. Первые по-прежнему относятся к людям как к «смертным», и мне потребуется не год и не два, чтобы это изменить. Если честно, не уверена, что у меня это вообще получится, но я постараюсь. По крайней мере, сделаю все от меня зависящее.

– Графиня. Граф Аддингтон. – Камилла Уитмор смотрит на меня снисходительно, а при взгляде на Льера чуть ли не облизывается.

Мне становится смешно, потому что за все время рядом со мной он ни разу не взглянул на другую женщину. Не просто не взглянул – их для него не существует, хотя с того дня, как Льер стал повелителем Аурихэйма, поклонниц у него прибавилось.

Элленари предпочитают предстать перед ним в самых провокационных нарядах и всячески показывают, что не против стать фаворитками, но Льера, кажется, это тоже забавляет. Удивительно, что это забавляет меня: должно быть, я отчасти переняла мышление элленари. А может быть, все дело в том, что я просто безоговорочно ему верю.

Верю и знаю, что он только мой.

Уитморы рассыпаются в поздравлениях и отходят.

Имя Аддингтона долгие годы было запретным, и вот оно звучит снова. Звучит в стенах его много лет стоявшего закрытым замка. По иронии судьбы в мире людей я ношу имя того, кто чуть было не разрушил мою жизнь, но граф Аддингтон, считающий, что манипулирует людьми с помощью знаний мааджари и внушения, сам стал игрушкой в руках кукловода.

В памяти Золтера нашлись воспоминания и о нем: Пустота (теперь я по своему опыту знала, что она способна проникать в мысли) предупредила его о возможном крахе в преддверии победы, и он долгие годы ставил эксперименты по вживлению сознания ушедшего за Грань в тело другого элленари. Эксперименты успешными не были. До появления агольдэра.

Мое «соседство» с Аддингтоном впоследствии позволило Золтеру доработать заклинание и подчинить себе Льера, но я больше не хочу об этом думать.

Сегодня для нас действительно начинается новая жизнь.

– Как же я устала от всех этих церемоний, – говорю мужу, когда праздник заканчивается.

Мы с Льером поднимаемся в спальню в замке Аддингтона. «Оживлять» целый замок просто ради того, чтобы отпраздновать нашу свадьбу, я считала нерациональным, но Винсент на этом настоял.

– Моя сестра выйдет замуж по законам нашего общества или не выйдет никак, – заявил он.

Пришлось соглашаться – тонкости дипломатии никто не отменял.

– Зато теперь я имею полное право называть тебя своей и в твоем, и в моем мире, – говорит Льер и целует мои пальцы.

Я смеюсь:

– Я твоя во всех мирах, и это не обсуждается.

Он привлекает меня к себе:

– Это правда. Не могу дождаться, когда сниму с тебя это платье…

– Льер! – возмущаюсь я. – Ты уже снимал с меня платье, и не один раз.

На моей руке помимо кольца – браслет, знак благословения, а наша брачная ночь в Аурихэйме стала одной из самых волнующих.

– Такое красивое еще не снимал.

Легонько ударяю его по руке.

– Эй! То есть все предыдущие были некрасивые?

– Я такого не говорил!

– А что ты только что сказал? – Смотрю ему в глаза и не могу насмотреться.

– Что без платья ты еще прекраснее, чем в нем.

– Прекрати! – Чувствую, что краснею.

– Даже не подумаю. Ты прекрасна в любой одежде, – говорит он. – И без нее, но мне всегда мало. Мне всегда будет мало тебя, моя королева.

Я знаю, что это правда.

Потому что это то, что я чувствую сама, и еще самую малость потому, что в самом скором времени нам придется воздержаться от подобного проявления чувств. Я хотела приберечь эту новость до Аурихэйма, но теперь понимаю, что лучшего момента и придумать трудно. Мне очень важно знать, что об этом думает он, поэтому, чуть подавшись к нему, закусив губу, я говорю:

– У тебя скоро будет наследник.

Льер сжимает мои руки неожиданно сильно и отстраняется, чтобы вглядеться в мое лицо.

– Это правда? – глухо спрашивает он.

– Мы же договорились, что между нами – исключительно правда, мой король, – отвечаю я.

И замираю, потому что его радость отзывается во мне. Льер подхватывает меня на руки, кружит прямо на ступеньках, а вышедшие в холл гости неодобрительно поглядывают в нашу сторону. Впрочем, сейчас мне совершенно нет до них дела, я цепляюсь за плечи мужа, смеюсь и шепчу ему в губы:

– Не урони!

– Никогда, – серьезно отвечает он.

А потом осторожно и нежно несет меня наверх.