Диана Хант - Сердце волка

Сейчас же ощущение, словно тут домовые воевали.

Стоило мне подойти к черному, покрытому неровным слоем пыли и усыпанному бумагами столу, как из-за стеллажа раздался звук открываемой двери. Я взволнованно махнула на мотылька, приглушая свет.

Перегородка тонкая, слышно каждый звук. В библиотеку вошли двое. Раздалось сопение и шмыганье носом, как мне показалось, обиженное.

Стоило двери закрыться, как вошедшие продолжили начатый разговор.

— Ты с ума сошел! Она никогда не станет твоей женой, племянник, — недовольно, чеканя каждое слово, произнес голос моего зятя, герцога Эберлея.

В ответ раздалось сопение. Спустя секунд десять Рьвьер заговорил. Голос его уже не казался пьяным, но дрожал и был немного визгливым — видимо, Рьвьер выпил настой горькой йыни. Я видела, Пепа им однажды спасла пьяного конюха от хозяйского гнева. Тот тоже мигом протрезвел, но голос очень похоже дрожал.

— Потому что обещана Зверю, дядя? Вы ведь уничтожили документ.

Тяжелый вздох.

— Она не достанется ни тебе, ни кому-либо другому.

— Чтобы денежки оставались в твоих руках, да?

— Да пойми же, болван! — рассердился Эберлей. — Я, как никто, хочу видеть тебя своим зятем!

— И в чем же дело?

— С самого начала ты должен был обхаживать Микаэлу. Что сейчас-то не так? — спросил Эберлей устало.

Раздался стук, словно затопали, застучали каблуками о паркет.

— Ага, хочешь сбагрить меня в захолустье, а сам жить припеваючи на денежки Лирей? Думаешь, я не понял твоего замысла?

— Ты болван, племянник. Я бы на твоем месте не злил Микаэлу. Почему ее не видно внизу? Что у вас произошло?

— Да пустяки, дядя, — промямлил Рьвьер. — Она просто увидела, как мы с Лирей целовались.

При этих словах меня замутило, я приложила ладонь ко рту.

— Что?! Болван! Ты всем нам желаешь смерти!

— Ты так боишься зверя, дядя? — спросил Рьвьер и издевательски захихикал. — Но вы ведь уничтожили документ?

— Ты придурок! И при чем тут Зверь? К тому же… Там был только один экземпляр.

— А второй?.. У него?

— Ты действительно целовался с Лирей?!

— Ну, скорее я попытался ее поцеловать…

— А она?

— Убежала. Дикая кошка, всю щеку расцарапала! Побежала за своей сестрой.

— За Микаэлой?

— А то за кем же?

— Сейчас же иди и мирись с Микой! Скажи, я не знаю, наври что-нибудь! Что это Лирей тебя соблазнила. Мол, не хочет больше сидеть в башне или просто решила отомстить, мне плевать! Плевать, что ты наврешь Микаэле, главное, чтобы она поверила! Или о нашем плане и деньгах Альбето можешь забыть, ясно?

— Ясно…

Дверь в библиотеку распахнулась, ойкнув голосом Рьвьера.

— Прошу прощения, граф, — раздался голос Андре. — Герцог, вот вы где!

Видимо, Рьвьер, не прощаясь, вышел. Его шаги стихли.

Затем мой зять заговорил.

— Вы снова искали разговора со мной, де Шеврез? — прозвучал голос герцога.

— И вы прекрасно знаете зачем, — ответил ему голос Андре.

— Знаю, — скучающе ответил мой зять. — Как и вы знаете позицию насчет вашего предложения.

— Послушайте, мне известно, что вам нужны лишь ее деньги. Я готов оставить их вам.

— А что нужно вам? Должно быть, то же, что и Церкви? Не только деньги, но и земли. Полно, о вашей набожности легенды ходят. Точнее, о вашей преданности Церкви. Тем более ваша просьба кажется непонятной.

— Это не просьба. И если угодно так называть мое предложение, то просьба будет озвучена его величеству.

— Что-то я сомневаюсь. Ни мне, как законному опекуну, ни святой Церкви невыгодно ее замужество. Поэтому мисс не покинет Ньюэйгрин. А вас, как никакого, даже родственного отношения не имеющего, я прошу завтра покинуть замок.

Я закусила палец, чтобы не закричать. Если уедет Андре, что будет со мной?

— Всего хорошего, герцог, — ледяным тоном отчеканил Андре и добавил: — Мы еще не закончили.

— Угу, — прозвучало в ответ, а потом раздался звук зевка.

Подождав, пока Андре уйдет подальше, герцог Эберлей также покинул библиотеку.

Я торопливо хлопнула в ладоши, вновь зажигая мотылька, и принялась ворошить деревянный резной ящик. Все важные бумаги папа хранил здесь.

Наконец выудила из вороха бумаг конверт с надписью: «Последняя воля герцога Анжу Альбето Ньюэйгрина».

Значит, про завещание правда! А если про завещание правда, то и про все остальное…

Конверт выпал из моих рук.

Охнув, подхватила его и трясущимися руками открыла.

Недоуменно заглянула внутрь, перевернула, потрясла над столом.

Конверт был пуст.

Протанцевав квикстеп с неповоротливым маркизом де Су, отдавившим мне все ноги, я стояла с бокалом прохладительного у стола, уставленного бокалами и закусками. Где же Андре? Надо срочно найти его!

На беду, стоило мне спуститься в зал, как налетел неуемный де Су, проорал что-то, что больше он ждать не намерен, сгреб меня в охапку и увлек за собой. Пришлось исполнять дань вежливости.

С другого конца зала раздалось:

— Здоровье молодых!

Кричал барон Логратэй.

Я кисло улыбнулась и подняла бокал, салютуя, как и все гости. К тем, у кого бокалов не оказалось, устремились слуги с подносами, самые нетерпеливые из гостей сами кинулись за вожделенными прохладительными. Пришлось уворачиваться от излишне рьяных, успевших переборщить с напитками.

Кто-то дернул меня за локоть, я отступила на шаг, обернулась и увидела Андре. Наконец-то!

Не говоря ни слова, мы вышли на веранду и по ступеням спустились в сад.

Вдоль дорожек на невысоких, мне по колено, круглых столбиках, вздрагивают резными, в крапинку крыльями голубые мотыльки, парочка расшалилась и кружится над кустами жасмина и черемухи. Завидев нас, мотыльки чинно вернулись на свои места, осыпав искрами светящейся пыльцы травинки.

Андре молчал, лишь уверенно вел меня за руку куда-то в дальнюю часть сада. Я поняла, что мы направляемся к нашей любимой беседке. Она не такая большая и совсем не новая, как другие, из которых раздаются хихиканье и звуки возни, но там нам не помешают.

Я оказалась права. Мы приблизились к пустующей беседке, состоящей только из частых тонких колонн и купола крыши.

Андре щелкнул пальцами, подзывая парочку мотыльков, и они расположились под куполом, даря неяркий, приятный свет.

— Нам нужно поговорить, Эя, — сказал наконец Андре.

Я грустно посмотрела на складку между его бровями, вздохнула.

— Я знаю, Андре.

— Знаешь?

— Я слышала… Я подслушала ваш разговор с моим новоиспеченным зятем.

— Ты слышала?

— Увы. Я знаю, что тебе нужно уехать завтра. Не волнуйся за меня. Виталина не посмеет что-то мне сделать. Я справлюсь.

Я улыбнулась ему, силясь не разрыдаться.

Андре нахмурился.

— Ты слышала наш разговор в библиотеке, Эя?