Наталия Арефьева - Правда - в молчании призраков

И это у него почти получалось. Почти, потому что, когда я начала задавать ему вопросы, куда он уезжает, я была еще слишком мала, чтобы рассказывать мне подобное. Он хотел рассказать, позже, когда я повзрослею. Но вскоре сделал ужасающее открытие — понял, куда исчезла магия, сообщил о своей находке и посчитал, что посвящать меня в тайны семьи стало опасно.

Было ли ему стыдно? Да. Он не раз жалел о своем решении, иногда ему казалось, что я должна знать если не обо всем, то о Сфере точно. Он понимал, что магом в одночасье я не стану, в моей энергетической оболочке нет резерва для накопления магии. Но он предполагал, надеялся, что если магия вернется в мир, у него будет возможность что-то придумать, как-то решить эту проблему. Создать что-то, что помогло бы мне почувствовать себя полноценной в этом мире. Потому что знал, что я отношусь к себе именно так, считаю ущербной, калекой в магическом плане. Он не думал о спиритах в целом, он думал обо мне, считал, что обладай я магией, смогла бы справиться со своим даром, а быть может, он был бы вытеснен новыми способностями.

Он все же решился мне рассказать, когда Сфера оказалась у него, но не успел. Эта решимость была последней, что я почувствовала перед тем, как окунуться в пустоту.

Я открыла глаза и поняла, что все это время плакала. Соль жгла на губах, а боль внутри так тесно переплелась с тоской, обидой и отчаянием, что трудно стало дышать.

Я не знала, что делать, как это принять. Стоит ли ненавидеть его или быть благодарной. Я не хотела знать, чем именно он занимался, что создавал. Все это претило мне, и от увиденного осталось мерзкое ощущение грязи, такое натуральное, что захотелось отмыться. Я не стала отказывать себе в этом нелогичном желании и направилась в душ, понадеявшись, что вода смоет и часть эмоций, охладит, успокоит.

Слезы смешивались с прохладными струями, даря иллюзию, что я вовсе не плачу. И на удивление стало действительно чуть легче. Выйдя из ванной, я снова пришла в гостиную, подвинула кресло ближе к окну и устроилась в нем, бездумно глядя в ночь. В голове царила звонкая пустота. Сон не шел, хотя еще совсем недавно ужасно хотелось спать. Госпожа бессонница опять посетила меня. В последнее время я отвыкла от ее общества, но видимо, придется привыкать снова.

Неожиданный стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Послышался голос Макса, и я порадовалась, что заперла ее.

Он откуда-то знал, что я не сплю и звал меня. Но я молчала. Молчала, когда он требовал впустить его, молчала, когда просил. А когда услышала в его голосе отчаянную мольбу, не выдержала и подошла к двери, протянула руку, чтобы открыть… но не сделала этого. Потому что знала, стоит впустить, стоит увидеть, заглянуть в черные и невыносимо родные глаза, и я прощу ему все на свете. И уже не смогу прогнать. Не из комнаты, не из жизни. Я не верила, что можно быть счастливым в отношениях, которые начались со лжи, а у нас было именно так. И лучшим решением в этой ситуации посчитала забыть, что у нас когда-то что-то было.

Но как же нестерпимо больно слышать его голос, будто проникающий в самое сердце. Я огромным усилием убрала ладонь с замка и сказала тихо, говоря, будто с самой собой:

— Уходи.

— Сана, — спустя несколько мгновений послышался его голос, полный тоски, — не прогоняй.

Я прижалась лбом к двери, приложила к ней ладони, словно в попытке быть ближе к нему и, чувствуя слезы на щеках, попросила:

— Уходи. Пожалуйста.

Так будет лучше. Лучше для нас обоих. Мы не пара и, к сожалению, никогда ей не были. Еще несколько секунд я слышала его дыхание, а затем за дверью воцарилась тишина и я бы не смогла точно сказать, что я испытала в этот момент — облегчение или разочарование.

Еще немного постояв так, я все-таки отправилась в постель. Прокручивая в голове события дня, незаметно для себя уснула и снились мне черные глаза, глядящие на меня с такой нежностью, что щемило сердце. Но, к сожалению, на утро я совершенно не помнила, что видела во сне.

Зато прекрасно помнила, как прогнала Макса. И, несмотря на то, что чувствовала себя не в пример лучше, чем вчера, это решение все равно казалось правильным. Хоть все внутри и противилось этому, я надеялась, что время и привычная размеренная жизнь помогут справиться с чувствами.

Время до обеда я провела в комнате, очень надеясь, что уже сегодня вечером или хотя бы завтра утром смогу покинуть это место. Сфера найдена, я больше не являюсь помехой с точки зрения актарийцев. Что же касается информации, обладателем которой я невольно стала, думаю, меня попросят подписать бумаги о неразглашении. Ну, или принести какую-нибудь клятву. Я на все согласна, лишь бы поскорее забыть об этом кошмаре.

Я хотела просидеть в комнате до вечера, благо кормить меня не забывали, но после обеда готова была взвыть от собственных мыслей, рожденных скукой. Крис говорил, что я могу свободно передвигаться по территории резиденции. Я решила воспользоваться его столь щедрым разрешением и отправилась в парк. В тот самый, где не так давно повстречала Грега.

Как пройти от моей комнаты до выхода из здания, я знала, но в коридоре, ведущей к лестнице, у меня на пути встал вездесущий Ларс. Я вежливо кивнула ему, а он вместо того, чтобы пройти мимо, посчитал своим долгом напомнить мне:

— Мисс Амбери, смею напомнить, что вам запрещено покидать территорию резиденции. Если вам что-то нужно, скажите мне.

— Благодарю, Ларс, но все, что мне сейчас нужно — это свежий воздух. Я ведь могу прогуляться по парку?

— Конечно, — он слегка поклонился, — но будьте благоразумны, — и удалился.

С языка рвалась пара не очень приличных фраз, но я прикусила его и, резко развернувшись, пошла дальше. Черт знает, что такое! Как в этом месте вообще жить можно, если здесь даже дворецкий ведет себя, будто он родственник короля. Вся эта роскошь, учтивость слуг, длинные коридоры и атмосфера официоза давили и выводили из себя. Мне хотелось оказаться от этого места как можно дальше и больше никогда не приближаться к нему. И именно по этой причине я пошла в открытую для простых людей часть парка. Идти не близко, но мне было плевать, там я хотя бы могла представить, что пришла на прогулку из собственного дома, а не из апартаментов, предоставленных принцем, в которых черт знает кто жил до меня.

Добравшись до цели, я немного успокоилась и сбавила шаг. Прошлась по аллее до небольшого пруда, присела, погрузив руку в воду, и вздрогнула от незнакомого голоса, раздавшегося за спиной:

— Оставила бы ты его в покое.

Медленно обернулась и увидела перед собой ту самую девушку, с которой говорил Крис, когда я вернулась от мамы. Стройная миловидная блондинка сердито смотрела на меня.