Лидия Миленина - Ректор моего сердца [litres]

Колени задрожали, как на вступительном экзамене, когда он посмотрел на меня впервые. Ведь он явно узнал меня, потому и остановился! Сейчас опять размажет, скажет что-то ужасно обидное. Прямо здесь, при всех.

Герат подошел к нам, за спиной я услышала восхищенный вздох Лариссы. Но на нее ректор даже не взглянул. Смотрел лишь на меня.

– Илона Гварди? – спросил ректор, не отрывая взгляда от моего лица. Но было ясно, что он прекрасно меня узнал.

– Да, таросси Ванирро, – как можно спокойнее ответила я.

– Вы выходите замуж в ближайшие дни?

«Что? – пронеслось у меня в голове. – Замуж? В ближайшие дни? С чего он взял? С ума сошел, что ли?..»

– Нет! – изумленно ответила я.

– Тогда возьмите, – он жестом подозвал секретаря, просмотрел несколько бумаг и протянул мне одну из них. Я растерянно взяла ее в руки.

Мое прошение. На нем было написано: «Отклонить без возможности пересмотра», и стояла размашистая подпись ректора.

Не знаю, показалось мне, или Герат чуть усмехнулся. Затем он развернулся и, не попрощавшись, пошел дальше по коридору.

Несколько мгновений я смотрела ему вслед, ничего не видя и не слыша вокруг. Перевела взгляд на бумагу. «Отклонить без возможности пересмотра». Вот как. Ну и гад! Хочет иметь девочку для битья во время отбора? Слезы несправедливой обиды выступили на глазах.

Но тут я услышала… Оказывается, пока ректор говорил со мной, в коридоре царила полная тишина. Теперь же все заговорили разом. Студенты смеялись и кивали на нас с Кристаном и Лариссой. Ларисса взяла из моих рук бумагу.

– Что это? – спросила она. – Ты что-то писала ректору?

Она пробежала ее глазами.

– Ты, Илона? – она подняла на меня изумленные глаза. – Но ты ведь говорила, он терпеть тебя не может!

– Все так, – ответила я. – Поэтому я решила, что это ошибка, и написала прошение.

– Ты не хочешь в отбор? Поэтому сразу не сказала, что третья – это ты? – еще больше изумилась Ларисса.

– Да, не хочу, Ларисса! Он действительно терпеть меня не может, а в отбор пригласил, чтобы было на ком спустить пар.

– Думаешь? – спросила она с сомнением.

– Конечно! Зачем еще! – Я решительно забрала из ее рук бумагу.

– А почему он спросил про замужество? – продолжила недоумевать Ларисса.

– Замужние не могут участвовать в отборе, – пояснил прежде молчавший Кристан. А мне показалось, что он крайне напряжен, словно это его пригласили участвовать в отборе. – Поэтому Илона, если бы вышла замуж в ближайшие два-три дня, не смогла бы участвовать. Фраза в прошении про личные обстоятельства навела ректора на мысль о замужестве. Илона, ты совсем не хочешь в нем участвовать? Уверена?

– Совсем. Ты же знаешь! – сказала я. – Ребята, все, простите, у меня лекция, я опаздываю. И не рассказывайте никому… обо всем!

И подумала, что Кристан-то не расскажет, а просить Лариссу бесполезно.

– Я зайду за тобой вечером, – улыбнулся Кристан. – Поболтаем. Может что-нибудь придумаем.

После таких новостей читать лекцию было сложно, поэтому во второй половине я устроила контрольную работу. Сама ушла в лаборантскую, где хранились портреты исторических личностей, плескались в колбах образцы воды из магических источников, а в бассейне плавали неизменные элементали.

И что делать? Мало того что он собирается использовать меня как девочку для битья, так еще и ментальная проверка перед отбором. Лучшие специалисты заглянут в самые укромные уголки разума претенденток. Поэтому просто плохо выполнять задания и вылететь после первого испытания для меня не вариант.

Замуж? За четыре дня я не успею выйти замуж. Да и сама идея замужества с нелюбимым человеком казалась мне почти такой же ужасной, как стать напарницей ректора. Впрочем, если бы встал выбор…

Что мне остается?

Попробую уйти в отпуск. Если я буду в отпуске во время отбора, то не смогу в нем участвовать. Взяла листок:

…Прошу предоставить мне с завтрашнего дня отпуск за свой счет сроком на один месяц. Мои преподавательские, научные и административные обязанности на это время будут распределены между другими сотрудниками кафедры пресноводной магии…

Прошла в коридор, поймала посыльного, сунула ему монетку и попросила отнести бумагу в приемную ректора. И отправилась проверять контрольную.

К концу занятия в дверь постучали. Я открыла, посыльный вручил мне свернутый трубочкой лист и гордо заявил:

– Вам ответ от ректора.

«Как быстро!» – подумала я, а студентки зашушукались и начали бросать на меня красноречивые взгляды. Я сплюнула про себя. После сегодняшней «беседы» в коридоре и этого инцидента точно пойдут слухи, будто я веду оживленную переписку с ректором и вообще состою с ним в каких-то отношениях.

Я отпустила студенток и развернула листок.

На мгновение все поплыло перед глазами. Бумага была другая – не мое краткое прошение об отпуске, и на ней не было написано: «Отклонить без возможности пересмотра». Это было полноценное ответное письмо, написанное резким строгим почерком.

Глубокоуважаемая тарра Гварди! – гласило оно. – Администрация академии с радостью предоставит Вам оплачиваемый отпуск с освобождением от преподавательских и прочих обязанностей. Отпуск позволит Вам без лишней нагрузки принять участие в отборе на должность Великой. Освободить Вас также от обязанностей, связанных с участием в отборе, мы не можем, поскольку они не относятся к Вашим обычным должностным обязанностям. Однако, поскольку Ваше прошение об отпуске последовало сразу после отклоненного прошения исключить Вас из отбора, у меня возникли подозрения, что Вы по неустановленной причине не желаете принять в нем участие. В связи с этим Вам необходимо НЕМЕДЛЕННО предоставить мне таковые причины. С уважением… Ректор академии… Герат…

Слезы неконтролируемо потекли по лицу. Хотела бороться?! Так это у него есть все рычаги давления на тебя. У тебя на него – никаких. «Мерзкий, жестокий гад!» – подумала я. Как ему не стыдно?!

Утерла слезы. Не люблю жалеть себя. Не люблю чувствовать себя слабой и зависимой.

Я взяла перо и новый листок. Велел предоставить «таковые причины» – что же, придется ему напомнить.

Глубокоуважаемый таросси Герат… На Ваше распоряжение объяснить причины моего нежелания участвовать в отборе сообщаю, что это связано с Вашими словами, сказанными мне дважды. Я дважды облила Вас водой, что могло быть воспринято Вами, как оскорбление. В первый раз – на вступительном экзамене в академию… Второй раз…

Снова стало жалко себя, в памяти всплыли все унижения, что пришлось пережить, когда я училась первый год. И наша вторая встреча с ректором, даже более опасная, чем на экзамене.