Юлиана Андреева - Хозяин Барамбашкина [СИ]

Наконец, когда солнце уже стояло высоко, Жорик взмолился о пощаде и направился обедать в харчевню.

После сытного обеда (грибы и жареных долгоносиков Дина пробовать не рискнула, а омлет из яиц сойки, приправленный дикой мятой и черемшой, оказался совсем не плох) большая часть поселения по просьбе Жоры отправилась на розыски таинственной и редкой зыбун-травы.

Теперь Дине представилась возможность рассмотреть других женщин спрятанного в холмах поселка и даже их немногочисленное подросшее потомство. Теперь она поняла, что значит слышанное ранее выражение «не так страшен орк, как его малютка». Неуклюжая, клыкастая, криволапая ребятня вместе с матерями прочесывала луг вблизи своих жилищ в поисках редкого растения. Мужское же население бесстрашно направилось в лес на челе с Диной, решившей, что этот загадочный зыбун следует искать рядом с аркой. В результате небольшой отряд зеленых партизан наткнулся у арки на засаду вооруженных эльфов под предводительством разгневанного Доминиана.

Они просто вышли из зарослей навстречу, хищно улыбаясь. При этом немногочисленный отряд орков находился под прицелом засевших на деревьях эльфийский лучников.

— Я боюсь, — прошептала Дина, прячась за широкую спину Жорика и боясь встретится взглядом с эльфийским военачальником.

— Так-так, — ухмыльнулся Доминиан. — Кто тут у нас? Стайка вонючих вислобрюхих тварей и их толстозадый командир… Спасибо, девочка, что привела их сюда. Это ведь было не сложно, правда?

— Я… О чем ты говоришь? — захлопала ресницами Дина и от удивления раскрыла рот, а орки попятились от нее, бросая недобрые взгляды.

— Да брось, можно уже не играть на публику. Тебя ждет награда, как и договаривались. Мешок золотых и ночь любви.

— Жор… Жора, это все не правда, — замотала головой Дина.

— Ну что ж, раз Драгрог слишком тесен для нас обоих, кому-то придется умереть, — ответил командир, глядя Доминиану в глаза. А затем обернулся к Дине: — Даже не сомневался, что с твоей легкой подачи за аркой будут следить. Спасибо, агент Муха, ты, как всегда, на высоте.

Жора свистнул, и по его сигналу, откуда не возьмись, бесшумно явились зеленые соплеменники. Застав эльфов врасплох, оркам без труда удалось обезоружить их и скрутить веревками.

— Что, не ожидали? — рассмеялся командир. — Это называется «двойная игра».

Но Доминиан не привык сдаваться. Он смог выкрутиться из цепких зеленых рук партизан, схватить с земли оброненный меч и ринуться в сторону Дины:

— Я убью тебя, маленькая тварь, — успел крикнуть он, прежде, чем Жора выбил дубиной из его рук оружие.

Дина все еще стояла бледная, боясь открыть глаза, когда связанного эльфийского военачальника поставили на колени, а Жора угрожающе поднял над ним его же меч.

Ни один мускул не дрогнул на лице Доминиана.

— Я помню, что ты сделал с нашим вождем Махтыпутом, — произнес командир зеленого отряда, — сначала подождал, пока он оклемается, и затянутся раны после твоих пыток, а затем изрубил на мелкие куски и разбросал по всем уголкам Драгрога. Медленно, очень медленно ты отрезал от него части, в ту пору, когда дикий крик разносился по всему побережью… Но я добрый. Я просто осеку твою никчемную белобрысыю башку, и дело с концом, — командир занес над головой Доминиана меч.

— Нет. Не надо, — ринулась вперед Дина, повиснув на руке орка и выхватывая из нее меч. — Я сама…

По рядам орков пробежал удивленный шепот.

— Я сама, — еще раз, более уверенно произнесла девушка, гордо выпрямилась и подняла тяжелый клинок обеими руками.

Доминиан смотрел словно сквозь нее. Глаза были холодны, тонкие губы оставались поджатыми. Лишь ветер теребил растрепанные светлые волосы, время от времени закрывая забрызганное кровью лицо.

«Кто бы мог подумать, что под такой идеальной кожей течет такая отравленная кровь», — вздохнула Дина и занесла меч выше, намереваясь с первой попытки лишить негодяя жизни.

— Стойте, стойте. Подождите, — бежала, хлюпая по болоту, растрепанная Мо. — Вот, — она на ходу трясла пузырьком с алой мутноватой жидкостью. — Шаман изготовил, но не для тебя, а для него, — отдышавшись, она кивнула в сторону эльфа.

— Слишком поздно, — Дина снова занесла меч и даже успела с силой обрушить его, но зеленый командир все испортил.

— Поздно никогда не бывает, — сказал он, на лету отклонив лезвие своим мечом. — Давай попробуем, ради научного эксперимента. Вдруг он самовзорвется или лопнет и на части развалится? Интересно же, — он взял пузырек из рук Мо. — Ну а если не получится, и ничего не произойдет, то прикончим, как собирались.

Доминиан сыпал проклятиями и всевозможными ругательствами, пока орки, крепко зажав его, открывали ему рот, а Дина вливала зелье прямо из склянки. Затем эльф икнул и рухнул на землю.

— Бобик сдох, — констатировал Жорик, разрубая веревки и путы на теле погибшего врага.

Но тот вдруг вздрогнул и открыл глаза.

— Любимая, — глупо улыбнулся он, заметив в толпе Дину. — Жизнь моя, счастье мое, — и пополз ей навстречу.

Орки брезгливо попятились, оставляя девушку одну.

— Радость моя ненаглядная… — продолжал тем временем Доминиан, обнимая Динкины кроссовки.

Девушка замерла, недоверчиво оглядывая эльфа и размышляя, не очередная ли это игра.

— Сломлен, повержен, опустошен, взят в плен, покорен тобой, — продолжал эльф, не переставая целовать Дине ноги.

— Эй, полегче, — отстранилась она, но Доминиан подался следом:

— Можешь ненавидеть, презирать меня, недостойного, но только не гони прочь, позволь видеть тебя, несравненная. Сердце мое, душа моя, — он говорил это так искренне и проникновенно, а его синие глаза светились теплотой, нежностью и чем-то еще… Любовью? Нет, определенно, дуростью…

Ай, да шаман. Ай, да молодец.

На следующий день после битвы, когда тела погибших были преданы огню, а орки с семьями отправились отстраивать свои хижины в брошенных деревнях, небольшая компания сидела за столом в харчевне.

— Это ж как повезло мне, зыбун-траву найти, — восхищалась своим умением Мо, теребя в руке зеленые листочки. — Кто молодец? Я — молодец.

— Да если б я знала, что так у вас подорожник зовется, — удивлялась Дина. — Неужели редкость такая?

— А то. Самая редкая редкость. Если вложить листочки в сапоги, в любой дороге не заблудишься.

— Да. Но, это не объясняет, как листья подорожника ко мне попали.

— Листья — нет, а семена к подошве — запросто, — согласился Жорик, раскачиваясь на стуле и дымя трубкой, благо все окна были распахнуты и очищены от земли. — Так что завтра будешь дома. А ты не верила.

— Верила. Ну а с этим чудом мне что делать? — Дина указала на сидящего на грязном полу Доминиана, который не отпускал подол ее платья.