Елена Гуйда - Песочный трон [СИ]

— Это не является моей целью, — сдержанно ответил Роберт. — Но если ваше величество считает своего скромного слугу достойным, то я с радостью приму как его дары, так и наказания.

Вистер улыбнулся:

— Ты как скользкий угорь. Когда-то я знал такого же человека — Бремора де Саменти, если тебе о чём-то говорит это имя.

— Больше, чем хотелось бы, — ответил сен Атори, позволив себе скупую усмешку.

— Слава Великим, его жизнь оборвалась. Иначе бы в этом королевстве не было покоя никому, кто так или иначе перешёл ему дорогу. Вот он, так же, как ты, умел дать ответ, не отвечая на вопрос. Мне кажется, этому не научиться, это талант.

— Не думаю, что стоит так переоценивать столь скромные умения.

— Не скажи… Но сейчас не о Бреморе. Доставь мне голову Исгара, и герцогство Кильн — твоё со всеми правами, включая право наследования.

— Как прикажете, ваше величество, — поклонился Роберт сен Атори.

Вистер усмехнулся. Зная этого человека, теперь смерть Исгара от несчастного случая или неожиданной болезни — дело решенное. И если кто и заподозрит неладное — не докажет совершенно ничего.

— Можешь быть свободен, — сделал он знак удалиться, но когда глава тайной канцелярии уже был у двери, спросил: — кстати, Визелий Авенский — до меня так и не дошли слухи о его неожиданной скоропостижной кончине.

— Всё будет решено очень скоро, ваше величество. В день осеннего равноденствия, когда пэйре обязан будет выйти к народу и благословить королевство. Лучшего времени вряд ли получится дождаться.

— Хорошо. Тебе лучше знать, но не смей меня разочаровывать, Роберт. Я ненавижу разочарования.

— Разве я посмею разочаровать короля? Это было бы непростительной глупостью с моей стороны, — ответил граф и вышел из королевского кабинета, оставив Вистера с оживившимися пауками.

Королевскому палачу сейчас не было дела до приступов его монарха. Время поджимало. Если Вистер требовал крови — ее нужно дать ему.

— Вы выглядите озадаченным, ваша светлость, — заступила ему дорогу Зервина де Смиле. — Дела королевства совершенно лишили вас покоя.

— О, что вы! — усмехнулся Роберт, чувствуя глухое раздражение. — Служение королю — вся моя жизнь.

— Как, должно быть, она скучна, если всю жизнь приносить своему монарху брошенную палку и вилять хвостом.

— Ну, всегда можно её раскрасить во все цвета радуги… — несколько грубо намекнул глава тайной канцелярии, что слабости Зервины де Смиле далеко не секрет для него. Да и для любого, кому хоть сколько-то есть дело до дворцовых интриг и сплетен.

Но Зерви не так просто было задеть. На это замечание она лишь улыбнулась, словно подобные замечание были смешны ей.

— Ваше желание выслужиться мне понятно. Не понятно, как вы живёте со своей совестью, граф. Или ей не нашлось места в вашей жизни?

— Как все, — раздражённо ответил граф. — А сейчас прошу простить, но у меня много дел государственной важности.

— Конечно, — кивнула Зервина, повернувшись в пол-оборота. — Надеюсь, ваши дела не разойдутся с заветами Великих.

— Ваше сиятельство, у меня совершенно нет времени на окольные разговоры. Если вам нечего сказать мне прямо — оставьте свои мысли при себе.

Зерви засомневалась, закусив губу, но в принципе ей терять особо было и нечего, а сия особенность развязывает руки, потому решилась. Толкнула ближайшую дверь, ведущую в маленькую библиотеку с мягкими диванами и огромными окнами. Комната оказалась пуста, и это было весьма кстати.

Зервина, немного помедлив, всё же сказала:

— Оставьте герцога Кильна и герцогиню Байе. Эрри достаточно натерпелась, пусть хоть немного поживёт для себя. Я знаю, вам под силу сделать так, чтобы их считали мёртвыми. И полагаю, единственный шанс для них на нормальную жизнь — это смерть. У меня достаточно средств, чтобы вознаградить вас за беспокойство…

Граф Атори молча смотрел на эту странную женщину, силясь понять, к чему весь этот разговор. Если Вистер решил проверить его на преданность… что же, всякое возможно. Но Зерви выглядела немного испуганной и достаточно решительной, чтобы и правда просить о подобном по собственной воле.

— Вы не в своём уме, ваше сиятельство. Вам стоит немного отдохнуть и обдумать свои слова и действия. Иначе они могут плохо сказаться на вашем же благополучии.

И, не желая больше продолжать этот разговор, Бремор де Саменти под личиной королевского палача поспешил в свой кабинет. Ещё столько всего нужно сделать. Проследить, чтобы план не дал сбоев. Пока всё идёт так, как задумано. Четверть авенских войск в пути к Байе. С остальными справиться будет проще. И ещё нужно бы поговорить с Эрвианой. Лучше бы уладить все вопросы с хостийкой до начала всего. Чтобы после не иметь неожиданных проблем.

В общем, Бремор не был настроен утешать распереживавшуюся Зервину де Смиле. Хотя, стоило признать, её смелость восхищала. Как бы в ненужный момент девица чего не выкинула. А впрочем, что она уже может изменить?

Солнце поднималось из-за горизонта, прокалывая серые тучи тонкими острыми лучами, пробегающими по мокрой земле и теряющимися в зазеленевших виноградниках. Иногда они заглядывали в настежь распахнутое окно, перепрыгивали с тумбы на пол, а после на кровать, и снова стыдливо исчезали.

Эрри, лёжа на животе, лениво вычерчивала пальцем узоры на груди Исгара.

В голове было непривычно пусто, а на душе — спокойно. И пусть это всего лишь иллюзорные мгновения минутного счастья, Эрвианна, набравшись смелости, позволяла себе эту маленькую слабость, заканчивающуюся с рассветом.

— Тебе пора, — наконец сказала она, чуть хрипловато и явно нехотя. — У нас много дел до полудня. Когда вы выступаете?

Исгар перевернулся набок, оказавшись лицом к лицу с Эрри. В этот момент он был необычайно хорош собой. И Эрвианна поймала себя на том, что не желает отпускать его ни сейчас, ни завтра, ни когда-либо в этой жизни.

— Ты невероятно красива, — сказал он, заправив непослушную светлую прядь ей за ухо. Невинная ласка, а в глазах Эрвианны снова зажёгся тот огонь, который сводил с ума мужчину, так давно желавшего и любившего её. — Если так сложится и мне не повезёт в грядущих битвах, то я хочу, чтобы ты знала — я уйду счастливым.

Эрри нахмурилась, тут же растеряв всю лёгкость и солнечность момента. Даже тонкие лучи испуганно разбежались, а в комнате стало темнее.

— Очень рада, что смерть тебя не пугает, — раздражённо сказала она, поднимаясь с кровати и заворачиваясь в тонкую простыню. — Меня она тоже давно не пугает. Знаешь, чего я боюсь? — и, не дожидаясь, пока Ис начнёт строить догадки, сама же ответила. — Я боюсь остаться одна. Снова терять близких, любимых, видеть смерть, но оставаться в живых. Но умереть я боюсь тоже, Ис. Боюсь оставить Дэнни одного. На моих родителей, которые выше всего ставят интересы правящей династии. А моему сыну нужен хоть один человек, который будет думать в первую очередь о нём самом.