Лидия Миленина - Не единственная [СИ]

В назначенное время возле их дома остановился шикарный экипаж — большая золоченая карета с извилистыми вензелями, запряженная тройкой белых лошадей. Карету сопровождал кучер и двое здоровущих солдат из королевской гвардии — в белых костюмах, с красными повязками на головах. Из экапажа вышел господин Ансьер.

— Пора, — сказал он Аньис. Под его властным взглядом ей хотелось стать невидимкой или превратиться в мышку и убежать.

— Господин, я собрала немного вещей, можно мне взять их с собой? — тихо спросила она, оттягивая момент.

— Нет, девочка, — Ансьер понимающе покачал головой. — Тебе не понадобятся твои вещи. К тому же их сразу пришлось бы выбросить… Иди, Аньис. Будь покорна, служи хорошо своему господину — и все с тобой будет в порядке. И с твоей семьей тоже.

Последние объятия и слезы, поддерживающий шепот Марши, рыдания матери, цепляющейся за рукав… Аньис глубоко вздохнула, сделала шаг к господину Ансьеру. Тот кивком головы указал на экипаж, рядом с которым стояли два амбала-охранника и издевательски улыбались, глядя на происходящее.

Ну вот сейчас, подумала Аньис, сердце забилось громче, разум резко отдал команду телу… Она сделала шаг за дверь, метнулась налево… И побежала. Проскользнула между двумя прохожими, еще между двумя, опрокинула скамейку, стоявшую на углу… Изо всех сил она неслась по знакомой улице.

— Держите ее! — услышала она голос Ансьера, на долю мгновения обернулась: в толпе замелькали белые рубашки. Охранники, раскидывая в стороны попадавшихся под ноги людей, побежали за ней. «Нельзя останавливаться, нельзя сбавлять скорость, как бы плохо и страшно мне ни было», — подумала Аньис.

Сердце колотилось, заполняя все тело, ощущения стали яркими, чувства и инстинкты собрались в один — уйти от погони. Она должна отстоять свою свободу, убежать. Воспользоваться преимуществом гибкого тела, ловкости и быстроты. Прошмыгнуть в щель, скрыться, отсидеться… А как только, господин Ансьер с охранниками перестанут бегать по улицам — пробраться к выходу из города. Не к воротам, а к тем заброшенным земляным валам, через которые они с братом Вери выбирались из города, чтобы поиграть за его чертой. А дальше… Дальше нужно как-то добраться до порта, попасть на корабль, идущий за море, и уплыть в те дальнее страны, где, по слухам, нет рабства. Где женщины сами решают, какому мужчине принадлежать. И принадлежать ли вообще.

Аньис бежала так быстро, как только могла, призвав на помощь все умения, наработанные в детских играх. Иногда на нее кричали, в какой-то момент к ней протянулась пара рук, но она не обратила внимания и ускользнула, гибким ужом ушла от желавших помешать. Время от времени за спиной слышались крики:

— Держите, беглая рабыня!! Десять куарини тому, кто поможет!

Но никто, кроме той пары рук, не пытался ее задержать. Жители бедного района не хотели помогать королевской гвардии. Многие, напротив, отступали в сторону. Но и предложить убежище не пытались. Слишком опасно становиться на пути у людей короля.

Аньис проскальзывала между прохожими, бежала быстрее на свободных участках, сворачивала снова и снова, чтобы запутать погоню. Так, вот здесь повернуть, потом узкий переулок, зайти в него и нырнуть в подворотню — тут они с Вери играли в прятки. Даже зоркий брат не смог когда-то найти ее в темной каменной нише, куда она сейчас и нацелилась. Вряд ли отставшие амбалы окажутся сообразительнее его.

Дыхания не хватало, бок разрывало от боли. Понимая, что больше не может, Аньис остановилась и резко обернулась — погоня отстала. Даже криков, призывавших поймать ее за награду, не было слышно. Люди шли по своим делам и удивленно посматривали на запыхавшуюся девушку.

— Скорее, девочка, прячься, от кого бы ты ни бежала, — услышала она старческий хриплый голос. Сгорбленная растрепанная старуха указывала ей на тот самый узкий переулок.

— Спасибо, бабушка! — выдохнула Аньис и нырнула в переулок. Несколько мгновений озиралась, не в силах найти нужную арку, приказывала себе собраться, но сознание лишь сильнее затуманивалось усталостью. Глаза заливало потом. Наконец, когда из-за угла послышались крики, а сердце зашлось в панике на пределе сил, взгляд выцепил нужное место. Аньис бросилась в темную арку, пробежала через нее и на самом выходе скорее по наитию, чем разглядев в полутьме, шагнула в незаметную каменную нишу, где когда-то пряталась от Вери. Сбоку нишу охраняло от посторонних глаз небольшое деревце с пышной листвой и белыми цветами, растущее во дворике. Если не обойти его, не заглянуть под ветви, то нишу не разглядеть.

А крики за углом стихли. То ли погоня пробежала мимо. То ли Аньис, забившаяся в толщу каменной стены, перестала их слышать. Не в силах стоять, она присела на корточки, оперлась поясницей о холодный камень и попыталась отдышаться. «Что же мне делать дальше… Как добраться до порта одной, без денег, без еды и воды…» Теперь попытка бегства казалась ей опрометчивой. Она просто убежала, почему-то веря, что у нее получится. А ведь идти ей некуда. Никто не поможет. Конечно, Марша укрыла бы ее. Но у Марши есть муж, который никогда не поставит под угрозу благополучие семьи ради беглой рабыни. Отдышавшись, Аньис прикинула, кто живет поблизости. У кого она может попросить еды на дорогу, кто осмелится дать ночлег.

А ведь здесь недалеко до дома Садди, вдруг подумалось ей.

Садди! Вот оно, решение, сообразила она. Он давно хотел жениться на ней. Когда ей было десять, а ему — пятнадцать, они играли втроем, он, она и Вери. Уже тогда Садди говорил, что хочет жениться на Аньис, когда она подрастет. Уже тогда он говорил ей, что она самая хорошая и красивая девочка, которую он знает. Садди. Наверное, он любит ее… Он умный, сильный и взрослый, ему уже девятнадцать лет. Он поможет ей, они убегут вместе! Конечно же! И поженятся там, за морем. Все у нее внутри расслабилось от облегчения, что она нашла выход.

Аньис была слишком молодой, чтобы поверить в провал. Ее семье жилось нелегко, девушка много работала по хозяйству и следила за младшими детьми. Последние годы у нее почти не было времени на развлечения. Но все же жизнь казалась благополучной. Даже в период безденежья, когда они довольствовались самой дешевой кашей из отрубей и приходилось в сотый раз латать одно и то же платье, когда мама плакала от бессилия, а отец вздыхал и отворачивался, Аньис знала, что все будет хорошо. Что трудности временны, да и какие трудности — это просто мелкие неудачи, а по большому счету в жизни все прекрасно. У нее большая дружная семья, она любит родителей и братьев с сестрами. Совсем скоро выйдет замуж, будет любить мужа и заботиться о нем, заведет детишек… А страшные истории о неудачах в семейной жизни, о неприятных ощущениях в постели и грубом обращении мужей с молоденькими женами, что иногда рассказывали подружки, Аньис пропускала мимо ушей. Ее все это не коснется, не может коснуться. У нее будет хороший муж и дружная семья, даже если им придется поголодать или столкнуться с другими житейскими проблемами.