Полина Гриневич - Портрет девушки в черном цвете

Проснувшись, она долго лежала и смотрела в потолок. За окном уже слышались звуки машин и голоса людей. Что-то громко обсуждали местные цыгане обосновавшиеся на скамейках под окнами еще вчера. Вставать не хотелось. Не хотелось даже думать. Казалось, еще одна мысль и голова уже переполнится и мозги закипят.

Уршула рядом тихонько посапывала и девушка ей слегка позавидовала. Наверняка блондинка не видела сегодня снов про открывающиеся двери и ей не мешали спать кошмары о событиях происходящих неизвестно когда. Все эти чудеса, ворвавшиеся в жизнь со скоростью и беспощадностью тропического урагана, раздирали психику на части и не оставляя даже секунды времени для того чтобы спокойно подумать о себе.

Рассматривая лепнину в углах комнаты, Кира начала представлять, что бы сейчас она делала если бы ничего не случилось. Наверно, в данную минуту, дома, она уже встала и собиралась на работу. Приняла бы душ и заварила кофе. Может быть с корицей, или с шоколадом. Да, по времени как раз бы ела завтрак, может кашу с молоком, а может творог с вишневым вареньем. Что-нибудь такое простое, она не любила готовить. И потом зачем готовить, когда живешь одна? Но теперь она не одна.

Уршула не стала возражать против поездки в Чехию. Все-таки это было почти по дороге, а у подруги, судя по всему, имелась веская причина еще раз посетить этот город. Вчерашние события полька оставила позади и весело щебетала, время от времени с загадочным видом поглядывая на подругу.

Какое-то время Кира старалась не обращать внимания на хитрую улыбочку блондинки, но в конце концов спросила в лоб, в чем собственно дело. Ответ польки просто сразил ее.

— Слушай, я понимаю, тебе очень идет это сочетание цветов, черный с зеленым, но не находишь, одеваться так все время было бы странно?

Да, сегодня утром, она подбирала одежду в дорогу и, как ей показалось, чисто автоматически выбрала черные джинсы и свободный зеленый блузон с черным кружевом. Естественный выбор… Но ведь вчера она была тоже в зеленом костюме с оформлением в виде черных цветов. И сумочка которую она купила на днях именно черная, и черные кроссовки были украшены по бокам звездами зеленого цвета.

Раньше она совершенно точно не отдавала в своем гардеробе этим цветам, но еще больше пугало, что эти изменения произошли незаметно для нее. Кира машинально посмотрела в зеркальце заднего вида. Нет внешне она все та же, все те же серые глаза, только смотрят испуганно, волосы с неуловимой рыжинкой и родной милый маленький носик. Нет все в порядке. Кажется.

А Уршула, удовлетворенная явным замешательством подруги, решила воспользоваться моментом и извлечь из нее максимум возможной информации.

— Я Прагу очень люблю и еще раз заеду туда с удовольствием. Но зачем нам туда? Встретиться с кем-то хочешь?

Отпираться не было смысла. Да и зачем? Скрыть их встречу будет невозможно, а Уля должна ее понять.

— Мне рассказывали, что тебя ночью увез этот барон. Чуть ли не похитил во время заварушки. Вот необыкновенная история. У вас с ним что-то было? Мы с ним встретимся? Он какой, настоящий аристократ?

— Нет, с Генрихом мы встречаться не будем. И он меня не похищал. И у нас ничего не было. И не могло быть.

Кира старалась говорить уверенно, но сама чувствовала, как в словах проскальзывала слабая тень сомнения. Да, не было. Но, останься она в замке еще на несколько дней и ночей и тогда могло, могло быть… Возможно даже в ту ночь… Тогда он казался ей воплощением идеального мужчины, героем, который рискуя жизнью отправился на спасение девушки и отвез ее в загадочный замок на скале. Потом уже она спасла ему жизнь, чтобы больше не увидеть. Эти его необыкновенные глаза… Необыкновенные глаза, в необыкновенных снах.

— Эй, подруга! Ты же за рулём! Замечталась!

— Ты сама меня сбиваешь. Подбрасываешь мысли такие!

— О! Значит я угадала.

— Ничего не угадала. Я должна встретиться с Миланом.

— Ооо. А это кто?

Вопрос застал девушку врасплох. А действительно, кто? Она знала кем работает мужчина, и это было пожалуй все чем ограничивались ее познания. Какой он человек? Что любит, чем увлекается. В конце концов, женат ли. Может он влюблен и у него есть девушка. Тогда он вообще не захочет встречаться. Хотя, наверно нет. Оттенки эмоций, которые иногда доносились до нее позволяли так думать.

— Тот парень. Ты его видела в Праге, он у меня в клинике был.

— Тот полицейский? А зачем он тебе?

Еще один казалось бы, простой вопрос. И на него вновь нет ответа. Зачем он мне? Извиниться. Вот так подойти, посмотреть в глаза и сказать “Слушайте Милан, я сделала так что ощущаю все ваши эмоции. Вот сейчас вы удивились и даже, внутри, развеселились. Слегка. Нет, я не шучу. Нет и не надо так думать. Ваши мысли я тоже могу читать. Иногда. Особенно когда мы так близко и ты смотришь мне в глаза. Нет, не так. Да, ты можешь это сделать и я не буду возражать…”

— Давай, подруга, ищи место и тормози. Мне Прага нравится и я хочу туда доехать, с тобой вместе. А ты после каждого вопроса начинаешь витать в облаках!

Кира непонимающе посмотрела на польку. Она витает в облаках? Она? Ну да, пожалуй. И девушка рассмеялась. Уршула присоединилась и несколько минут они вместе заливались веселым смехом.

Но Прага оказалась совсем негостеприимным городом. Вернее, они даже не стали туда заезжать. В какой-то момент Кира вдруг почувствовала, что начинает терять ощущение присутствия мужчины. Это было странно-необъяснимо и грустно. Потом ниточка связывающая их словно растворилась в воздухе и осталось только ощущение присутствия, как намек что связь существовала, но наверно всего лишь в воображении? Как легкая тень, где-то за границе сознания.

И Кира ощутила беспокойство, беспокойство даже не свое (о чем было беспокоиться). В глубине словно пробудилась гостья, не подающая признаков жизни уже так давно, что девушка начала забывать о ее существовании. И “гостья” волновалась.

Они миновали столицу и поехали дальше. За окнами машины уже была Германия, но вокруг расстилались все те же поля, совсем неотличающиеся от тех, засаженных хмелем, на чешской стороне. И все чаще, вдоль дороги тянулись бесконечные километры щитов звуковых барьеров, с нарисованными черными птицами. Барьеры как будто сузили горизонт до одного возможного направления движения, только вперед, к неизвестной цели.

— А ты знаешь, Уля. Послезавтра — осень.

Полька кинула короткий взгляд на подругу. Что-то Кира совсем загрустила.

— Остановимся где-нибудь? Взбодриться надо. И есть хочется. Вот дебил!!!

Эта фраза относилась к водителю внедорожника, который вдруг резко пошел на обгон прямо через сплошную полосу. Поток высказываний польки прервался, после того как она увидела глаза бритоголового человека, сидящего на пассажирском сиденье. Абсолютно безразличные пустые глаза.