Ольга Гусейнова - Назначена истинной [litres]

– Родные наши! – запел он. – Столько надо обсудить, просто нереальное усиление наших шаазатов, всеобщего влияния и власти… слияние новостных контор, да и покои будущей второй шаазы Иси и…

– Заметьте, я молчу и хорошо себя веду, – неожиданно оборвал отца Шиай, увидев, как мрачнеет Йелли.

Молодец эр Иси, сбросил напряжение, все уважительно улыбнулись недоумевающему шаэру. Дальше мы отмечали это радостное событие. Шиай – красавчик и отличный парень, ему удастся покорить мою малышку и сделать ее счастливой. И защитить от любых опасностей, ведь его этому учат с детства.

Дети играли с младшим Рреком, тиская бедного котенка. Мы с подругами обсуждали новые модные тенденции, мужчины – дела шаазатов и свои планы. Амила вместо Йелли тепло обнимала меня за плечи, с удовольствием участвуя сразу во всех разговорах, вставляя свои замечания.

Я в который раз мысленно благодарила всех богов, принявших участие в моей судьбе. Осталось только к столетию возвращения Язы подготовить какой-нибудь знак признания или торжество, а лучше и то и другое. Заодно попытаться запечатлеть очередного подкидыша, хорошо бы не болото и не пауков, а что-нибудь… чудесное и полезное… почти как я.

Эх, мое самомнение растет вместе с очередным ребенком. Хе-хе.

Просторная терраса новомодного дорогого заведения, популярного у молодежи, – таверны «Алирия» радует глаз и тело отполированными до блеска круглыми столешницами светлого дерева, изящными высокими бокалами, изысканным интерьером и отменной кухней. И никакого пекла, потому что навес оплетают кью – неприхотливые вечнозеленые вьющиеся растения с толстыми листьями и сочно-красными большими цветами, источающими тонкий, легкий, приятный аромат.

Насладившись отличным блюдом и легким вином, я лениво поглядывал по сторонам, не забывая наблюдать за деятельной жизнью столицы, благо таверна находится прямо в центре Лараны, на пересечении оживленных улиц. Террасу к этому старинному зданию, в котором когда-то останавливались путешествовавшие по Великому каменному пути, пристроили в прошлом году, переделав часть крыши, и теперь с нее хорошо просматривается и Черная площадь, и прилегающие торговые районы. И народ сюда слетается полакомиться и поболтать интересный, ну хотя бы внешне.

За соседними столиками расселась стайка хорошеньких шаа. Светло-серые головы постоянно сближались, девчонки о чем-то таинственно шушукались и порой бросали на меня косые взгляды, но тут же презрительно отворачивались. Даже смешно становилось.

Моя родня, знакомые и незнакомые, включая иностранцев, часто говорят, что за последние двадцать лет, с того самого момента, когда в Леарате появилась моя мама – посланница Великой Язы Кайя Арэнк, – многое изменилось, исподволь, неторопливо и неумолимо, словно Леарат, как и весь Мир, жаждал, ждал перемен и наконец-то дождался. Телевидение дало толчок к развитию множества направлений: науки, искусства, производства и особенно – сознания, образа жизни леаров. Ну что ж, старшим с высоты прожитых лет виднее и лучше знать.

Неслыханный подъем туризма – это иномирное слово плотно вошло в нашу жизнь – поражал размахом. Оказывается, путешествовать не только с обозом, а изучать, исследовать родные просторы на досуге, не говоря уже о малоосвоенных местах, весьма интересно и поучительно. Почему бы не слетать семьей к Северному морю отдохнуть, дрейфуя на льдине? Всего лишь за десять лет туризм захватил наших ближайших соседей: деловых, предприимчивых апиков, предлагающих проживать и развлекаться в комфортных условиях Байсы; звероподобных хеджанов с их страстными танцами у костра на берегу; даже жители Серого Подземья пытались втиснуться к туроператорам со своими маршрутами. Правда, по пещерам змейсов пока ходили лишь экстремалы из числа мужчин – пощекотать себе нервы; женщин с собой брать опасались, не тот «политический» климат у ледяных. Отряд пограничников, у которых я брал интервью, походом по пещерам остался доволен. Ну а дамам и в Байсакале хорошо, и в других безопасных и благостных местах. В общем, телевидение и туризм объединяют народы, раскрывают многие тонкости их жизни, традиции, да мало ли еще что.

И тем не менее внутреннюю магическую иерархию леаров телевидение искоренить не в силах. Да, десятки, даже сотни чернокрылых ша, талантливых и работоспособных, становятся звездами эстрады, шоу и кино. У них бешеная популярность, пресса неустанно следит за их жизнью, ими восхищаются толпы поклонников и кричат «Браво!», невзирая на цвет крыльев, но вот дальше сложнее и традиционнее. Светлокрылая девушка никогда не сядет за один стол с черным парнем, если это не деловое общение. Не пронесется рука об руку навстречу Моике, а тем более никогда не соединит свою жизнь с тем, кого из-за предрассудков считает низшим.

Мама – леары и духи ей в помощь! – постоянно доказывает и показывает всеми возможными способами, что в битве магии и разума чаще побеждает именно разум, а не тупая сила. Жаль, эту истину пока приняли лишь простые леары – высокородным белым до понимания еще слишком далеко. Моя чудная, обожаемая мамочка… Трудно представить, что когда-то она была напрочь лишена магии и прекрасно без нее обходилась…

Мое лениво-задумчиво-сытое времяпрепровождение прервал приземлившийся на террасу друг и будущий родственник Шиай Иси – первый, но, слава ларам, уже не единственный наследник первого шаазата. В прошлом году его мама Окэ родила второго сына, и с тех пор мы все дружно переживали за шаэра Яхто, которого буквально распирало от гордости и самодовольства.

Пока Шиай шел ко мне, я краем глаза наблюдал за серокрылыми девушками за соседним столиком. И мысленно веселился. Артефакт, создающий иллюзию, немного изменил внешность Шиая – превратил шааза в темно-серого шаа, даже запах магии скрыл, но мощь, физическую силу и рост рода Иси не спрятать. Вот юные шаа и невольно засмотрелись на высоченного, широкоплечего красавца, на несколько мгновений забыв о социальной разнице, да что там, они откровенно любовались им.

А Шиая эти серые птички совершенно не интересовали. Он подошел к моему столу, плюхнулся напротив и посмотрел на меня сияющими зелеными глазами. Как говорит мама, зеркало души под иллюзией не спрячешь, это не какая-то магия. Вот только подозрительно недобро посмотрел.

Я допил вино, махнул официанту, чтобы принес еще, мне и Шиаю, и осторожно спросил:

– Ты чего такой злой?

Он коротким, недовольным взглядом окинул снова защебетавших шаа, поморщился, за что выслушал от них возмущенные ахи и охи. Еще бы, какой-то темно-серый посмел морщиться на светло-серых, родовитых шаа. Затем с таким же недовольством перекинулся на меня: