Тальяна Орлова - Стать последней [СИ]

— Вакирь! — воскликнул молодой, недавно заподозренный в трусости. — Когда бесы пойдут в лес всей ордой, нас все равно не спасешь! А эта девчонка может спасти не только нас! Твою старую мать, детей Зарки, знахаря, которого мы неделю назад вытащили, всех! Дай Тессе хотя бы пару человек в охрану — дай всем нам шанс!

— Правильно! — воодушевилась и Зарка. — Пусть идут, несколькими руками мы все равно не спасемся! А я сейчас пойду к тому бесу, откромсаю ему причинный орган и запихну куда следует. Пусть к злым духам в таком виде и явится, насильник! — она никак не могла успокоиться.

У меня губы задрожали, но истерическому смеху я вырваться не позволила. Крииту такое слышать, должно быть, намного, намного сложнее.

— Добро, — голос главаря стал громче, увереннее. — Отпущу четверых. И только тех, кто сейчас верит Тессе всем своим сердцем! Придется погибнуть за нее — умирайте. Только доведите до императора. Даже если она бредит, я хочу ей верить. Хочу верить в то, что больше никогда в жизни не увижу ни одной такой девочки. Не услышу ни об одном сожженном доме. Да я сам готов умереть за одну только эту мечту.

Призыв не прозвучал пафосом. И сразу вызвал одобрительные крики. В этой компании собрались одни храбрецы, которые ежедневно теряли надежду. И каждый хотел оказаться в центре главного события, ближе к нему, даже если ничего не выйдет. В итоге Вакирь дал добро четырем первым добровольцам и быстро пресек дальнейшее обсуждение, чтобы весь его отряд не сорвался за мной. Криит мог быть одним из тех, кто тоже готов пойти. Ничего, тогда сбежит чуть позже. Нам действительно не помешают лишние луки, если разбойники разгулялись.

Пристально вглядывалась в тех, кто идет со мной. Гарок — молодой и немного нервный, мне был близок своей эмоциональностью. Парень, что сидел справа от меня, угловатый и сутулящийся Реон, по всей видимости, довольно уравновешенный, хоть и выглядит нашим с Гароком ровесником. Двое мужчин намного старше — Фид и Ранзис. Вероятно, братья — сильно похожи между собой, а движения быстрые, уверенные — настоящие охотники, привыкшие действовать, а не говорить. Снова глянула на остальных, а потом вдруг озарило четким пониманием. Я едва не расхохоталась, снова всматриваясь в одного из выбранных. Реон, который вчера оказался ближе всех остальных, почему твои глаза смеются, когда смотрят на меня? Тут все волнуются, переживают, переваривают новости, но всем не до смеха — и только твои глаза искрятся! Кое-как сдержалась, чтобы не улыбнуться в ответ. Он принимал участие в общем обсуждении, но ведь мог просто повторять что-то из обрывков ночных разговоров! И чем больше я на него смотрела, тем сильнее убеждалась в собственной глупости и невнимательности — эти глаза карие, это тело не светится издалека мощью, в этих русых грязных волосах нет ни капли бесовской черноты, но таким взглядом на меня смотрел только один человек.

Мы отправились уже через час — у каждого лук и немного припасов в заплечном мешке. Договорились, что разыщем любой солдатский отряд — они наверняка проведут к императору. Я старалась держаться поближе Реону, но перекинуться парой фраз не удалось. И на ночном привале я подсела к нему. Фид взял на себя первый пост, Ранзис и Гарок, перекусив, быстро уснули. Реон тоже будто попытался изобразить, что отдых ему нужен больше моего общества.

— Тесса! — он показательно недоумевал от моей неестественной близости. — Тебе лучше лечь в центре. В случае нападения…

— Хватит уже, Криит! — я сдерживалась, но тихий смех вырывался. — Ну и как тебе ощущения?

— Как ты меня назвала?

Опешив буквально на миг, я снова разглядела отражение костра в незнакомых глазах.

— Перестань! Зачем ты пытаешься меня обмануть?

Он посмотрел на спящих товарищей, словно от них ждал поддержки.

— Тесса… Может быть, Зарка была права — после пережитого твой ум еще не в порядке? Тебе отдыхать бы побольше…

— Криит!

— Где?

— Хватит!

— Сон очень полезен для ума, Тесса. Надеюсь, мы наткнемся на какого-нибудь знахаря…

Раздраженно насупилась, но легла все-таки рядом, хоть и ближе к остальным. Отвернулась. Через долгое время расслышала:

— А может, я тебе понравился? И потому ты постоянно рядом трешься?

Буркнула:

— Не понравился, даже не надейся!

— Странно. Обычно я девушкам нравлюсь…

— Реон или Криит нравится? А то я запуталась.

— Кто такой Криит?

— Спи уже, не зли меня.

— И что в тебе, такой нудной, Криит нашел?

— У него спроси!

— Криит, что ты нашел в Тессе?

И это я умом нездорова? Однако совсем не смеяться не выходило. Оставалось надеяться, что я не говорю достаточно громко, чтобы меня кто-то еще услышал:

— Ладно. Можешь пододвинуться и обнять меня. Так уж и быть.

— Обойдешься. В смысле, Реон не обнимается с первыми встречными.

— Тем хуже для Реона.

Он обдумывал ответ как-то уж слишком долго, но все же выдал:

— Нет. Если обниму тебя — захочу поцеловать. Если поцелую — захочу взять. Я никак не могу отделаться от мысли, что ты обязана быть моей женщиной.

— Ты очень глупый, сын вождя.

— Нет. Я умный, а ты глупая. И я подожду, пока каждый встречный шаман не будет орать, как сильно ты меня любишь.

Этот разговор одновременно и радовал какой-то теплотой, случающейся только между нами двумя, и раздражал ненужным волнением. Я отомстила за последнее:

— Спокойной ночи. Пусть тебе приснюсь я, задыхающаяся под тобой от стонов.

Судя по звукам, теперь и он отвернулся от меня. И больше не произнес ни слова.

Естественно, что теперь я вообще не могла оторвать от Реона любопытного взгляда. Нелепый в своем переходном состоянии от подростка к мужчине, он был наверняка даже младше Кьяры. Лицо простоватое, ничем не примечательное, однако от улыбки оживающее и делающее его очень милым. В его внешности не было ни капли от могучего воина, но Криит выдавал себя уверенными движениями: при малейшем шорохе двигался быстрее всех остальных, его рука, отодвигающая меня за спину, опережала другие руки. А потом, убедившись, что опасности нет, преображенный в действии Реон вновь превращался в сутулого нелепого паренька. Если бы другие знали, какие признаки искать, то непременно заподозрили неладное: например, Реон первым делом выхватывал из-за пояса нож, а не поднимал лук, как любой охотник. Или подбегал уверенно, чтобы помочь перенести корягу, и только лишь когда хватался за нее, будто с удивлением понимал — она ему не по силам. Я внутри смеялась в такие моменты, но при этом недооценила внимательность охотников.

И, несмотря на всю эту противоречивость, спустя пару дней я отчетливо понимала, что он мне нравится, со всей своей неловкостью. Уверена, и сам Реон, пусть примут добрые духи его в лучшем мире, мне тоже бы понравился. Потому что он являл собой собирательный образ — именно такой парень мог быть выходцем из моей деревни. И Реон никак не ассоциировался с тем, кто вел за собой сотни насильников и убийц. Приходилось себе об этом напоминать. Остальные замечали мое пристальное внимание и делали свои выводы: