Наташа Загорская - Осколки

Сила, что вырывается на волю. И осыпающийся осколками полог. И магия гудит…

Страшно…

…и больно…

И отступить бы. Спрятаться, отойти в тень… Да нет возможности, потому что единственный, кто мог бы это остановить лежит в трех шагах без движения… и кровь… вокруг… и перед глазами расходятся цветные пятна. Впрочем нет, это сразу они были цветными, а теперь все больше черные. И воздух заканчивается…

Рейджен тряхнул головой, отгоняя воспоминания. Усмехнулся. Он-то думал, что все прошло, что те события и ритуал этот проклятый и ведьма и наследнички, чтоб их, древнего рода — что все это осталось в прошлом. Кануло в небытие и больше никогда не вернется. Ан нет, поди ж ты, нет спасения от проклятого рода. Нет, и не будет. И магия эта, как проклятие, в самом-то деле.

— Что вы знаете о своих предках? — спросил он у герцога и тут же скривился. Сам понял, что за вопрос задал, да поздно было отступать.

— На что вы намекаете? — нет, Ирван АшНавар дураком не был, но и подобные намеки спустить не мог.

— На то намекаю, что в ваших жилах течет та самая кровь. И не смотрите на меня с таким подозрением. Магия, особенно эта магия, она в случайных людях не просыпается. Значит есть причина. Были в предках у вас они… те, о ком сейчас и говорить-то вслух не принято. Может через поколение, а может и больше, кто знает. Да только кровь — не водица. Она свое взяла и пробудилась.

— И что мне теперь делать? Мне не нужна эта сила! Не нужна! Да я и справляться с ней не умею.

— Я не знаю, — Рейджен покачал головой. — Во мне она проснулась тогда же. Отголоски только. Я не маг. Никогда им не был и не просил о таком. И как справиться… я не знаю.

Герцог выругался и отвернулся. А Рейджен смотрел на него и думал. Неужели тот ритуал виноват? Магия, вырвавшаяся на свободу, стала виной тому, что проклятая кровь древнего рода пробудилась? И в Рейджене ее пусть и немного было, а закипела, забурлила, рванулась на свободу, едва его самого в могилу не свела. И выплеснуть бы ее, спустить в землю, да думается ему, что не поможет. Не выйдет. Земля-то примет, земля… она все принимает, да только… без толку все.

И вот, в братце королевском тоже…

В роду АшЛарани магов не было. По крайней мере, о них никто никогда не слышал. А такое скрыть было бы сложно. Невозможно даже. Королевский род у всех на виду. И герцог с детства под надзором сотен глаз и предки его. Так что, если бы был среди них маг, о том бы уже знали.

Сложно все. Сложно и не понятно. Кристиана бы сюда. Он маг. С рождения во всем этом завязан. Эксперименты свои проводит, книжки читает, хроники древние, записи рода своего. Умный он. И если не все знает, так многое. Но выдавать друга, брата почти, Рейджен не стал. Рассказать-то он графу расскажет, а дальше… Дальше пусть все эти маги доморощенные сами разбираются. Не его это дело. Ему бы отсюда вырваться и Анну забрать. А там… там оно видно будет. Он для себя уже все решил, осталось только исполнить.

— Прикажите вознице остановиться, — тихо произнес Рейджен, но герцог его услышал. Сверкнул прозрачными глазами своими, и уже было собрался что-то сказать, но Рейджен его перебил: — Не поможет. Вы меня удержать не сможете, а вредить брату короля я не имею ни малейшего желания. Заказ выполнен, а больше нам с вами делить нечего. С магией я не помогу, сам с ней не справляюсь. Ищите потомков, тех, в ком сила эта с рождения была, кто умеет с ней управляться. А не найдете… так что ж, пусть все остается как есть.

Герцог прищурился. В нем шла борьба. Отпустить того, кто так много знает? Рискованно. А задержать как?

Рейджен решил за него. Потянулся, распахнул дверь. Вдоль обочины мелькали стволы деревьев, редкий кустарник. Прыгать рискованно, а как иначе.

— Не ищите меня, — произнес он, оборачиваясь к герцогу, — я — Ветер, меня нельзя поймать и удержать тоже.

Приземление было жестким, во время падения, он ударился плечом и подвернул ногу, но это были мелочи. Заказ выполнен, он больше ничего не должен Марату. А герцог… сам разберется.

У него же осталось впереди еще одно дело.

Марат. Но прежде, все же Анна. Сначала найти ее. Вызволить, увезти в безопасное место. Оградить от опасности.

А все остальное потом.

Еще и магия эта, будь она неладна. Сколько времени уйдет на то, чтобы взять под контроль силу, которая ему никогда не была нужна, о которой он не просил. Но в одном, Кристиан прав — оставлять все вот так нельзя. И если нет возможности избавиться от нежелательного подарка, то лучше сделать так, чтобы он приносил пользу.

Анна ждала. Смотрела в окно, на распускающиеся деревья, на землю, отошедшую от зимнего сна и укрытую нежно-изумрудным травяным ковром. На первые весенние цветы, поражающие нежностью красок. На яркое небо и плывущие по нему белые пушистые облака. И ждала. Уже давно. Она не считала дни. Зачем? Они все равно слились в сплошной поток из бессонных ночей и безрадостных дней.

Одиночество.

И грусть.

Мысли, что толпились в голове. И не давали покоя. И сердце щемило. Каждый раз. А вот страха не было. Только ожидание.

Первые дни, проведенные в заточении в этом странном доме, она, словно тигрица в клетке, металась из угла в угол. Плакала, кричала, требовала отпустить ее, выпустить… грозилась, что сотворит что-нибудь с собой или еще с кем-нибудь. Ее никто не слушал. Странная шиисса в мужском костюме, назвавшаяся Лейей, появлялась, как и обещала, несколько раз в сутки, в разное время, хмыкала, кривила губы, дерзила даже, но на вопросы не отвечала и ничего не говорила относительно того, как долго еще Анне сидеть взаперти. Повторяла только, что когда придет время, все закончится.

Потом Анна успокоилась. Не смирилась, но поняла, что все бесполезно. Никто не придет на ее крики, никто не поможет, не отопрется засов на ее темнице. Она затаилась и стала ждать.

Чего?

Или кого?

Она ждала Рейджена. Была уверена, что он придет за ней. Спасет, выпустит из этой золоченой клетки и все будет… как? Как раньше? Или иначе?

Анна не знала, и пыталась не загадывать.

Что толку?

Пусть бы только все это закончилось. Пусть бы… Только бы увидеть его, обнять, прижаться всем телом. И больше ей ничего не нужно. Больше она ничего не желает. Только пусть он придет. Пусть придет… пусть…

А он все не шел. Уже сошли снега, и солнце вовсю пригревало землю. На деревьях зазеленели молодые, клейкие еще, листочки. Земля в саду просохла. В сад этот Анну стали выпускать почти ежедневно, если позволяла погода. Под надзором, конечно, но все ж таки, хоть какое-то разнообразие.

Сначала, она думала сбежать. Бродила по дорожкам, крутила головой во все стороны, пытаясь понять, где находится, рассмотреть пути на свободу. Да без толку. Высокая каменная стена окружала небольшой пятачок, называемый здесь садом. Высокая стена, за которую не было никакой возможности заглянуть.