Елена Звездная - Я твой монстр [litres]

Убить Адзауро-старшего проблем не составляло. «Черный код» уже обозначил серьезность положения для всех наших, так что проблем не будет, но… шеф дал очень дельный совет: «Пусть рукоять меча останется в его руках».

И теперь мне предстояло подумать о том, как… каким образом сделать так, чтобы старший господин держал рукоять своего меча сам…

Наверное, мне сейчас очень не помешала бы помощь Леи Картнер, но к пси-связи она не подключилась: сначала не успела, а после ее выкрали за сутки до операции. Что ж, я могла понять ее мужчину, да в целом все поняли, но вот теперь мне даже связаться не с кем.

А затем вдруг мысль, безумная идея, безумная, дурацкая и в целом мне крайне не свойственная, но теплая рука Адзауро, обнимающая мою талию, его дыхание, и… и я решилась на связь с той, кого, откровенно говоря, ненавидела.

Провал в пси-связь и сказанное с трудом, напряжением и в целом абсолютным нежеланием это говорить:

– Сейли Эринс.

Я не была уверена, что она ответит, мы в целом находились в разных лагерях, но кто, кроме нее? По сейру было опасно – могли перехватить, так что оставалась только пси-связь, а Эринс была одной из первых в разведуправлении, кто решился на эту операцию. Как итог – я вызываю собственного врага… Кто бы мог подумать? Я – нет. И даже в какой-то момент я уже собиралась покинуть сумрак подсознания, как из тьмы возникла хрупкая фигурка Эринс, разведчица села на пол, напротив меня, оглядела, собственно, меня с ног до головы и начала в своем стиле – с прямолинейности:

– Сама Кейсиди Морис, ну надо же, просто глазам не верю.

Да, наша нелюбовь друг к другу была взаимна.

– Мне нужна помощь, – опускаясь на пол напротив нее, призналась я.

И маска ехидности мгновенно слетела с ее красивого лица.

– Видимо, что-то совсем проблемное, раз ты рискнула обратиться ко мне, – уже серьезно и без тени насмешки произнесла Сейли. – Рассказывай.

Вот так, без перехода, прямо в лоб – в этой прямоте была вся Эринс.

Я же, несмотря на то что сама вызвала ее, к откровенному разговору оказалась не готова и начала с уклончивого:

– У нас миссия на Ятори по охране наследника клана, но есть более чем основательные причины подозревать в заказчике убийства самого главу клана, который, собственно, нас и нанял.

Эринс изобразила тяжелый вздох и честно призналась:

– Вот именно поэтому меня всегда и бесили ваши преступные организации – вас же вечно втемную используют, Кей! Глава клана, видимо, не желает доставать горячие угли из костра собственными руками, предпочитает руки наемников, причем, насколько я понимаю, раз об этой операции не слышала ни я, ни кто-либо иной в разведуправлении, значит, яториец обратился напрямую к Исинхаю, и главная цель всей этой интриги – тупо убрать Исинхая.

Она вздохнула и добавила:

– Это как минимум. Как максимум – новый император настроен на союз с Гаэрой, в то время как старые кланы предпочитают сохранять незыблемость своего положения и изолированность от внешнего мира.

М-да, мне это даже в голову не пришло.

– Слушай, ты же в курсе, как я ненавижу Исинхая, да? – скривившись, спросила Эринс.

– Не парься, все давно в курсе твоей любви к руководству, – съязвила я.

Сейли коварно улыбнулась, потом даже улыбнулась победно, потом…

– Если кто-то и прикончит Исинхая, то это буду я, так что давай думать, что нам делать. Исинхай что-то сказал по поводу всего этого?

– Он сказал: «Пусть рукоять меча останется в его руках».

Сейли нахмурилась, несколько секунд молча на меня смотрела, потом вдруг спросила:

– Помнишь, я недавно убрала главу клана Самомото?

Не то чтобы я знала подробности, но да, слышала.

– Так вот, – продолжила Эринс, – все его телохранители, по причине того, что не смогли сберечь своего господина, радостно вспороли себе животы. Своими мечами. То есть это и было то самое: «Пусть рукоять меча останется в его руках». Догоняешь?

Частично. Я просто не могу рассуждать об убийствах столь же легко и равнодушно, как Сейли.

– На Ятори, – продолжила она, – насколько я помню, все еще действует кодекс воина и в случае, если кто-то из аристократов сильно облажается, то никакой казни не будет. Преступник должен убить себя сам. Ради чести. Ради сохранения чести рода.

Я сидела, пристально глядя на нее, и контуры плана действий уже начали вырисовываться.

– Желательно, – продолжила Эринс, – чтобы при моменте позора присутствовал кто-то из более высокопоставленных людей, чем ваш наниматель.

«Император», – мгновенно подумала я.

– Надеюсь, смогла помочь, – тепло и по-дружески улыбнулась мне Эринс.

– Смогла. Спасибо. – Я улыбнулась в ответ.

– Если что, обращайся. И удачи, Кей.

– Спасибо, – поблагодарила уже практически пустоту.

Эринс ушла, я следом тоже выскользнула в реальность.

И еще несколько долгих минут наслаждалась объятиями Чи, его дыханием на моей коже, его присутствием рядом… Не покидало ощущение, что это в последний раз. В последний раз с ним. В последний раз вот так, когда мы на равных и я еще не его враг. В последний раз повернуться, заглянуть в темные омуты глаз мгновенно проснувшегося Адзауро и с сожалением осознать – большего мне не дано и уже никогда дано не будет.

– И хорошие пловцы тонут, да, Кей?

Не знаю, к чему это он. Как вообще можно было интерпретировать эту очередную яторийскую мудрость, но я все равно ответила:

– Да.

Просто как в омут с головой – да. Да – как клятва. Да – как признание поражения. Да – как обещание самой себе, обещание того, что, когда я впервые лягу с мужчиной, я знаю, кого представлю в своем воображении. О, дохлые дерсенги, боюсь, я всегда и с любым мужчиной буду представлять на его месте… этого.

Конкретно этого монстра.

Вот только монстру об этом знать необязательно.

Я улыбнулась подозрительно прищурившему глаза Адзауро и выскользнула из постели. Зайдя в ванную, прихватила его банный халат, а когда вновь проходила мимо все так же лежащего Чи, не глянув на него, забрала себе альбом с фотографиями.

И я хотела уйти. Просто уйти, но…

– Любовь молчаливого светлячка жарче любви трескучей цикады, – вдруг тихо сказал он, едва я взялась за ручку двери.

Как тупым ножом по сердцу!

Задохнулась на миг, а затем очень спокойно, не оборачиваясь, холодно ответила:

– Какая любовь, Чи? Ты только моя работа.

И я покинула спальню младшего господина, практически хлопнув дверью.

В моей собственной комнате меня уже поджидали. Исаку Толла, руководящая работой нескольких горничных, поклонилась мне и сообщила:

– Младшая госпожа, старший господин хочет вас вмдеть.

Как интересно!

Но кто я такая, чтобы отказываться от встречи с нанимателем?!