Екатерина Федорова - Свадьба Берсерка

— Этого не случится, ярл. Я поговорю с Рагнхильд.

— Поговори, — согласился Харальд. — Потому что в этом случае заплатит не только она и ее сестры. Но и ты, Убби. Ты понял меня? Ты взял ее под защиту, как будущий муж. И ты заплатишь вместе с ней, если со Сванхильд что-нибудь случится. Это все, что я хотел сказать.

Хирдман закивал — и тут же куда-то заторопился.

Харальд проследил за ним взглядом. Убби шел прямиком к женскому дому.

Это сделано, подумал он.

А развернувшись, увидел свою невесту, идущую к нему от берега.

После разговора с Кейлевом, снова убежавшим по сходням на корабль, Забава некоторое время шла по берегу. Не зная, куда теперь идти.

И что делать.

— Бабушка Маленя… — спросила она наконец. — Зачем Красава это сделала, как ты думаешь?

Бабка ответила тут же, словно только этого вопроса и ждала:

— А чего тут думать. Как узнала, что ярл на тебе жениться, испугалась, что ее теперь продадут. Помнит, как она на тебя кидалась. А какой хозяин ей потом попадется, неизвестно… Вот и решила тебе пожалиться, бедненькой да несчастной прикинуться. Чтобы ты пожалела — и уговорила ярла ее не продавать.

Раз так, подумала Забава, вина на Красаве небольшая. Облыжно никого не оговорила? Нет. Просто хотела, чтобы ее не продали, чтобы не попасть неизвестно кому в лапы…

Она развернулась к стражникам.

— Ярл Харальд? Где он?

На этот раз ни один из них не стал кого-то окликать. Воин, стоявший ближе всех, сразу указал на дорожку, поднимавшуюся от берега.

Забава торопливо зашагала к ней.

Харальд стоял неподалеку от главного дома, разговаривая с громадным мужиком, похожим на медведя. Забава, не желая им мешать, замедлила шаг. И ускорила, когда громадный мужик, закончив разговор, пошел куда-то по своим делам.

Харальд стоял неподвижно, глядя, как она подходит. Едва заметно двинул рукой — стражники остались позади, остановившись в двух десятках шагов от него.

Забава, подойдя, попросила Маленю:

— Расскажи ему все. И про Кейлева не забудь. Скажи, что это он все узнал.

Харальд выслушал молча. Бабка уже закончила говорить, а он по-прежнему стоял, смотрел на Забаву — и молчал. Лицо было спокойное, но чужое. Серебряные глаза поблескивали холодно.

— Пожалуйста, — сказала Забава по-чужански. — Прошу…

И оглянулась на бабку.

— Бабушка Маленя, скажи ему — Красава просто испугалась, что ее продадут. И я прошу простить ее… не продавать.

Она снова перевела взгляд на Харальда. Дождалась, пока бабка закончит переводить, повторила на чужанском наречии:

— Прошу. Пожалуйста.

Харальд развернулся и зашагал прочь. Все так же молча.

Но не в сторону женского дома, с облегчением заметила Забава. Куда-то к крепостной стене.

Когда девка Харальда ее прогнала, Рагнхильд вернулась к себе. Села на кровать, глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.

Девка Харальда сообразила, что теперь ее положение изменилось — и ведет себя по-другому. Быстро же она освоилась.

Что теперь, подумала Белая Лань. А теперь нужно помочь темноволосой подружиться с сестрой. Свой человек в нужном месте — это всегда хорошо.

Рагнхильд встала и отправилась в женский дом, за рабыней.

Вот только побеседовать с темноволосой, как она собиралась, не получилось. По возвращении, перед самым женским домом ее перехватил Убби.

— Поговорить надо, — буркнул он.

И, развернувшись, первым двинулся к дверям женского дома. Она пошла следом, надев на лицо привычную улыбку.

Рабыня, шедшая за ней, отстав шагов на десять, замерла — но Рагнхильд, быстро обернувшись на ходу, наградила ее недобрым взглядом. Та, склонив голову, молча двинулась следом. Тоже в женский дом.

Убби, едва они вошли в ее опочивальню, затворил дверь поплотней. Сказал:

— Рагнхильд.

Лань послушно отозвалась:

— Да, Убби.

— Ярл Харальд приказал своей невесте приглядывать за женским домом. Теперь она здесь хозяйка, — Убби помолчал. — Я знаю, что в последнее время тут распоряжалась ты, Рагнхильд. И даже сам помог тебе навести порядок, когда рабы отбились от рук. Но хозяин Йорингарда — ярл Харальд. А хозяйка женского дома — Сванхильд Кейлевсдоттир. Ты поняла?

— Да, Убби, — кротко согласилась Рагнхильд.

Ее жених снова помолчал. Затем заявил:

— Если ты что-нибудь сделаешь невесте ярла, Ольвдансдоттир, я убью тебя своими руками. Не смей идти против Сванхильд. Я знаю, что ты дочь конунга, а она нет…

Она грязная рабыня, подумала Рагнхильд. Но слепые норны зачем-то одарили ее даром, который прославил бы любую дочь конунга — останавливать чудовище, таящееся в сыне самого Ермунгарда…

— Однако твой отец потерял эту крепость, а Харальд ее отбил. И эта девка… — тут Убби споткнулся. Завершил твердо: — Эту девку он возьмет в жены, и дело с концом. Она станет хозяйкой Йорингарда. Если до меня что-нибудь дойдет — хоть одно словечко, хоть один слух о том, что ты ее не послушалась — ты увидишь, что я умею бабам не только груди мять. Но и уму-разуму их учить. Однако лицо у тебя красивое, и будет жаль, если с ним что-то случится. Ты поняла меня?

— Я всегда была почтительна со Сванхильд Кейлевсдоттир, — отозвалась Рагнхильд. — А теперь, после твоих слов, буду с ней еще почтительней.

— Будь, — буркнул Убби, — если не хочешь, чтобы твоих сестер отправили на корм Ермунгарду.

Он вышел. Рагнхильд немного посидела, с ненавистью глядя в бревенчатую стенку.

Потом встала и пошла к темноволосой.

Харальд, дошагав до псарни, свернул к берегу.

Собственно, крюк пришлось делать для того, чтобы девчонка не увидела, куда он идет. Еще побежит следом…

Он искал Кейлева. Тот с утра собирался осматривать драккары.

Его хирдман подтвердил все то, что он услышал от рабыни. И добавил:

— Если хочешь, ярл… я знаю, что темноволосая и Сванхильд прежде были сестрами. Ты ведь заберешь невесту с собой, когда пойдешь на Веллинхел? Я могу устроить так, что темноволосая тихо угорит в бане, пока ты воюешь. Тогда и Сванхильд будет на тебя не в обиде, и дело решится по справедливости.

— Она догадается, — хмуро сказал Харальд. — На это ума у нее хватит. И я не хочу прятаться. Девка заслужила наказание, она его получит.

Он скривился, сплюнул на камень рядом с сапогом. До чего же он докатился — вместо того, чтобы пойти и прикончить обнаглевшую рабыню, ходит кругами по собственной крепости. И обсуждает с воинами, как бы наказать какую-то девку.

А они ему еще и советы дают.

Харальд покосился на белого, как лунь, старика. Можно не сомневаться — Кейлев догадывается, почему ярл так носится с девчонкой. Поэтому и предлагает такое решение.

Но наказание прятать нельзя. Смысл ведь не в том, чтобы кого-то убить — а в том, чтобы преподать урок остальным. Рабыня не должна лгать своим хозяевам. Наговаривать на кого-то. И неважно, что она это сделала, боясь быть проданной, как считает Сванхильд.