Елизавета Соболянская - Купите мужа для леди

– Знаю, – подтвердила я. – Бьются один на одного, вызывая себе соперника из толпы.

– Так вот, одна из дам принцессы пожелала участвовать в соревновании, – продолжала леди Клотильда мерным тягучим голосом, излагая события так, что они как живые вставали у меня перед глазами. – В процессе даму сильно помяли, пришлось звать лекаря. На плече у пострадавшей была вот такая татуировка. Принцесса уехала очень быстро, а фрейлина осталась поправлять здоровье в посольстве. Я ее навестила несколько раз по просьбе лорда Вервиля, – мадам отхлебнула глоток вина, – разговорилась с ней, показала свое родовое украшение. Девушка не шла на разговор, но кое-чем поделилась. А заодно подарила книгу «Родовые отличия знатных фамилий Родезии».

Я напряглась, что-то стало совсем грустно, хорошо, что есть бокал – можно спрятать опасения за его широким краем.

– Так вот, согласно этой книге твоя служанка принадлежит к весьма аристократическому роду.

– Родезийская аристократка чистит овощи на моей кухне? – Вино как-то быстро закончилось.

Мадам Клодин усмехнулась и ткнула отполированным ноготком в замысловатое сочетание желтой и алой краски:

– Не просто аристократка, это сестра или кузина твоего мужа!

– А в чем разница? – я пожала плечами. – Обоим не за что меня любить.

– Разница есть, – мадам деликатно зевнула, прикрывая рот кончиками пальцев. – Сестра мстит только за брата, а кузина еще и за любовь.

Заметив мое удивление, Клодин махнула рукой:

– Милочка, это же просто, в Родезии разрешаются браки с кузенами.

Вычурные часики на каминной полке деликатно намекнули, что уже два часа ночи, пора прощаться с гостеприимной хозяйкой и возвращаться домой. На прощание Ангус поймал тонкую руку мадам и бережно поднес к губам, демонстрируя безупречные манеры. Клодин замерла, потом вгляделась в заросшее бородой лицо:

– Ваш спутник, Владира, умеет удивить.

Я спрятала усмешку – Ангуса когда-то звали барон Ангелус Сомерфильд. Похоже, мадам Клодин разбудила в старом шпионе забытую учтивость.

Покончив с любезностями, мы вновь выбрались в окно и без приключений вернулись домой. Ангус посоветовал не торопиться с выводами:

– Отдохните, леди, утром на свежую голову все увидится иначе.

– Так и есть, – согласилась я, зевая. – Если бы мисс Уиткроф была дома, я бы, пожалуй, съездила в замок, в библиотеке Денни были книги из Родезии.

Рассеяно кивнув, Ангус запер за мной дверь потайного хода, затем я, сонно хлопая глазами, дошла до собственной спальни, мечтая упасть на перину. Увы, здесь все было не так радужно: из-за тонкой фальшивой стенки доносились голоса. Прислушавшись, я помянула всех нечистых и лихорадочно понеслась по узенькому проходу к ванной. Если успею раздеться и облиться душистой водой, спасу свою горничную от раздирания на куски моей разъяренной свекровью.

Когда я шагнула в комнату, расточая вокруг себя аромат душистого мыла, горничная от облегчения даже покачнулась, а свекровь уставилась, подозрительно прищурившись.

– Вдовствующая леди Кармель? – Я удивленно похлопала мокрыми ресницами. – Вам не спится?

– Я хотела спросить у вас, Владира, – сурово начала свекровь, – почему мой сын спит в отдельной спальне?

Я воззрилась на нее с ужасом, потом представила себя в номере «Англеза» и лицо заполыхало румянцем:

– Леди, как вы можете спрашивать такое? – проговорила я самым трагическим шепотом, на который только была способна. – Ваш сын благороднейший человек! Он знает, что меня навещает доктор, и сам предложил ночевать в покоях хозяина дома!

На самом деле все было проще – дворецкий уведомил Базилиуса, что камердинер ждет его в главной спальне, муж пришел туда и, естественно, остался ночевать. Но говорить на эту тему с сыном леди Кармель не отважится, а себя запугать я не дам.

– Вот как, – с сомнением протянула свекровь, оглядывая мои укутанные в простыню обгоревшие плечи, – так ты еще не понесла?

Отвечать я не стала, посмотрела на уставшую Инту и заявила:

– Извините меня, леди Кармель, мне надо переодеться ко сну! – и ушла за ширму.

Горничная с реверансами выпроводила свекровь и заперла дверь. Потом прибежала ко мне – порадоваться моему своевременному возвращению и помочь расчесать волосы. Я коротко расспросила ее о том, что она врала свекрови, а потом наконец упала в кровать и уснула: день был длинным.

Диван казался мягким и уютным, когда Полин ложилась на него. А вот когда пришло время вставать, и ее разбудила вполне уже бодрая служанка, оказалось, что шея затекла, ноги закоченели и вчерашнее спокойное настроение испарилось.

Хвала всем богам, горничная оказалась опытной – разбудила негромким вежливым голосом и тут же подала чашку горячего шоколада и бисквит с джемом. Еда, а еще больше горячее питье прибавили туманному утру оптимизма – мисс Уиткроф отправилась в ванную, размышляя о том, что ей нечего надеть, кроме вчерашнего несвежего платья.

Однако это оказалось не так – когда она вышла из купальни, кутаясь в халат, на диване уже лежало одно из ее платьев и полный комплект белья, рядом на полу стояла ее дорожная сумка. Не так много нужно женщине для радости: любимая расческа, удобное зеркало, флакончик душистой воды с горьковатым ароматом.

Не успела Полин вколоть в тугой узел последнюю шпильку, как в двери заглянул лакей с подносом. На монументальном серебряном овале покоилась записка, скрепленная алой королевской печатью. Под любопытным взглядом горничной женщина сломала печать и прочла приглашение его величества на завтрак. Ниже официальных строк стояла краткая приписка другим почерком:

– Жду вас на верхней веранде.

Проверив нервной рукой прическу, мисс Уиткроф строго взглянула на вытянувшегося перед ней лакея:

– Отведите меня на верхнюю веранду, любезный, меня ждут.

– Прошу вас, леди. – Мужчина поклонился и зашагал огромными парадными шагами.

Полин поморщилась – испытания начались. Она не бросилась догонять лакея, неловко семеня по скользкому паркету, напротив – замедлила шаг, любуясь великолепными шпалерами. Убежав на другой конец длинного полутемного коридора, слуга сообразил, что его никто не окликнул и соизволил обернуться. Женщина все так же медленно шла к двери, храня на лице легкую полуулыбку. Признавая поражение, лакей открыл дверь и склонился в поклоне. Мисс Уиткроф спокойно прошла в следующее помещение, словно не боялась удара тяжелой створкой.

Подъем по лестнице превратился в цирк – на каждом повороте «новую фаворитку» встречали придворные. Кто-то уже навещал ее в доме Владиры, кто-то передавал просьбы о встрече, но все любезно улыбались и говорили комплименты. Полин затошнило. На веранду, полную хрусталя и солнечного света, она почти ворвалась – так нетерпелось оставить позади приторную патоку фальшивых восторгов.